Владимир БУРЯК Собака по имени Звезда Повесть-сказка -------------------------------------------------------------- (с) Владимир Буряк Все права сохранены. Фрагмент текста помещен в архив TarraNova с разрешения автора. Любое коммерческое использование данного текста без ведома и согласия автора запрещено. -------------------------------------------------------------- ПРИСКАЗКА В самое что ни на есть нынешнее время жила-была в Сибири, в селе Поспелово, семья Прохоровых. Всего Прохоровых было четверо - папа, мама, дочка и сын. Их дом стоял в том месте села, где оно уже кончалось, и начинался тёмный густой лес, который шестилетняя Катюша Прохорова называла Дремучим. "Ну какой же он Дремучий?" - возражал ей старший брат Коля, - "Лес как лес. Просто тёмный очень..." Коле недавно исполнилось одиннадцать лет, и он во всех вопросах любил полную ясность. "Нет, он Дремучий! Потому что всё время дремлет. Как раз из-за темноты." - стояла на своём Катя. - "И в нём ведь есть разные звери! "И не звери вовсе, а зверьки! - опять возражал ей Коля. - Белочки, зайцы, мышки и разные птички! Ну, лисы ещё." "А волки?" "Волков в нашем лесу нету." "А разбойники?" "Разбойники? Вот ещё выдумала!" "Да, разбойники! В Дремучих лесах всегда заводятся разбойники!" "Катька, нет в нашем лесу никаких разбойников. Нет, понимаешь? - говорил Коля. - А если бы были, их бы сразу арестовала милиция!" "А, может быть, они спрятались. Вот милиция про них ничего и не знает. Они спрятались, потихоньку делят награбленное добро и ждут этих... лучших времён!" "Это ты сказок начиталась. Мультиков насмотрелась!" - смеялся Коля. Но смеялся он зря, потому что Катя была, в общем-то, права - в лесу, который она называла Дремучим, вот-вот должны были завестись и волки, и разбойники. Конечно, они не могли завестись там сами по себе - ни в жизни, ни в сказках само по себе ничто не заводится. Даже что-нибудь необычное. Просто в Дремучий лес и волки, и разбойники решили перебраться из других мест. Волки - из какого-то дальнего леса. Им пришлось убегать оттуда из-за ловких и метких охотников. Разбойники - из какого-то города. В том городе они занимались грабежами, и на их след уже напала милиция. В Дремучем лесу и волкам, и разбойникам хотелось отсидеться, отдохнуть, зализать раны и набраться сил для новых своих разбойничьих дел. И никто пока ни про кого не знал - ни жители Поспелово про волков и разбойников, ни волки и разбойники друг про друга. Но о волках, разбойниках, и о том, что с ними стало - речь впереди. Всё сказанное - ещё только присказка. Сказка - вот она: ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Глава первая ВОЛШЕБНОЕ ПРЕВРАЩЕНИЕ Как-то осенью семья Прохоровых отправилась на свой огород копать картошку. Огород у них был сразу за домом, и отправились они на него очень просто - вышли за калитку и принялись выкапывать картошку вилами, да собирать её в вёдра. Папа Прохоров копал, а мама, Коля, и Катя собирали. Огород был очень большой, лето в том году было хорошее, картошка уродилось знатная, и работы потому у всех было очень много. Но никто против этого не спорил - и папа, и мама, и Коля, и Катюша Прохоровы были очень работящие. Правда, Катюша время от времени останавливалась, чтобы полюбоваться какой-нибудь очередной особенной картофелиной. И никто Катюшу не поторапливал. Не было у Прохоровых такой привычки - друг друга почём зря поторапливать куда бы то ни было. Потому-то они повсюду и успевали. А ещё Катюша была в семье самая младшая, самая милая, самая добрая - и родители, и старший брат очень её любили. В общем, получалось так, что пока Катя любовалась всякими забавными картофелинами, её мама, папа и брат незаметно любовались ею самой. Очень уж интересным делалось у Кати при этом лицо. В руки ей попадалась то картофелина-колобок, то картофелина-великан, то картофелина, больше похожая на какого-нибудь забавного зверька. А потом Катя закричала: - Мама! Папа! Коля! Смотрите, эта картошка - совсем как собачка! Вот у неё лапки, вот голова, ушки, глазки, а вот и хвостик! Все подошли поближе. - Ой, и правда! - улыбнулась мама. - Какое чудо! Самая настоящая собачка! Жаль, что не живая... - Симпатичная... - сказал Коля. - Смотрите, какая у неё большая голова! - сказал папа. - Наверное, она очень умная. А нам в семье как раз не хватает хорошей и умной собаки!.. Ничего, вот окончим полевые работы, и заведём себе такую собаку! Катюша немного подумала и сказала: - Зачем нам другая собака, когда у нас теперь есть эта? Пусть она живёт с нами и охраняет наш двор от... - Катя стрельнула глазками в сторону брата. - От разных там случаев! - Ну что ж, пусть живёт! - не стал спорить с Катей папа. - Положи её здесь, возле этой приметной ямки, чтоб потом не забыть! Катя положила собачку на то место, которое показал папа, ещё немного ею полюбовалась, а потом снова принялась за свою работу. На картофельном поле Прохоровы работали до самого вечера. Катюша всё время помнила про своюю собачку, и когда, наконец, все пошли домой, взяла её с собой. Она посадила её возле крыльца, и сказала: - Собачка! Сиди тут и сторожи наш двор! И если вдруг на нас кто-нибудь нападёт, ты начинай громко лаять. Я услышу твой лай, встану, разбужу папу, он выбежит и отразит нападение! - Катюша! - позвала Катю мама. - Пойдём, пойдём в дом, уже поздно! И становится холодно. - Ну, пока, собачка! - прошептала собачке Катя. И даже поцеловала её в холодный картофельный носик. Уставшие Прохоровы плотно поужинали и легли спать. Они спали себе, и спали. А картофелина... то есть, конечно же, собачка сидела у крыльца. Сторожила. К середине ночи стало совсем холодно. Тогда бывшая картофелина вдруг шевельнулась и пробормотала: - Господи, как же холодно! Я прямо продрогла до самых костей! Хотя какие там у меня кости! У картошек ведь костей не бывает! А я и есть самая настоящая... Тут она так и замерла от удивления! - Ой! - воскликнула она. - Да, я теперь - самая настоящая, только уже не картошка, а собака! Катя всё-таки права! К тому же я ещё и говорящая!.. Но так же не бывает! Или бывает?.. Хотя откуда мне об этом знать - я ведь ещё совсем несмышлёныш... Картофельная собачка немного помолчала, потом сказала сама себе: - Но я об этом всё равно поразмышляю! Но как-нибудь потом, потому что сейчас мне некогда. Я ведь сейчас на работе! Мне поручено охранять двор. И, раз уж я ожила, сделаю-ка я обход вверенной мне территории! Заодно и лапки разомну... И она потрусила вокруг дома. Ночь была хоть и холодной, но тихой, ветра не было, а с неба ярко сияла полная луна. Картофельная собачка неторопливо прошла несколько метров вдоль дома, и вдруг отразилась в осколке зеркала. Этот осколок оставила, конечно, Катя - днём она играла здесь со своими куколками в магазин одежды... - Ты кто, тяв-тяв? - спросила собачка своё отражение, но, посмотрев в осколок повнимательнее, сказала: - Ой, это ж я! И я, ко всему прочему, ещё и очень симпатичная! Да, Коля был тоже совершенно прав!.. И собачка, что уж там скрывать, немножко повертелась перед осколком. Ну, чтоб как следует себя рассмотреть! И вдруг она воскликнула: - Но какая же я маленькая! И тявканье у меня получается очень писклявое! Таким тявканьем я не то что Катю - я даже мышку в норке не разбужу! А уж разбойников-то я и подавно не напугаю... Да, нужно посмотреть правде в глаза - я собака. Но не сторожевая. Я собака декоративная... Картофельная собачка грустно вздохнула. - Конечно, - пробормотала она, - декоративные собачки тоже нужны людям. Люди ухаживают за такими собачками, кормят их, гуляют с ними, и от этого и людям, и собачкам делается тепло на душе... Друзья ведь не перестают быть друзьями от того, что один из них большой, а другой - маленький... Но ведь Катя поручила мне сторожить двор! И я не могу её подвести! Что же делать? Что же делать-то, а? Собачка заволновалась. - Так, ладно, - сказала она себе, наконец. - Во-первых, мне нужно перестать суетиться и нервничать зря. Во-вторых, мне нужно продолжать мой обход. Служба есть служба! Во время обхода я как раз и подумаю, что же мне делать. И картофельная собачка вновь зашагала вдоль стены дома. Причём, задумавшись, дальше она пошла на двух задних лапках. Передние она заложила за спину. Именно так размышляют на ходу о разных проблемах великие учёные. На двух задних лапах оказалось идти очень неудобно - голова перевешивала. К тому же лапы ещё и заплелись одна за другую. Собачку повело куда-то вбок. Она, качаясь из стороны в сторону, прошла всего несколько шагов, уткнулась носом в какой-то мешок, и опустилась снова на четыре лапы. - Уф, как трудно, оказывается, передвигаться на двоих, а не на четырёх! - воскликнула картофельная собака. - Вот почему маленькие человеческие дети так любят ползать на четвереньках и так долго учатся ходить... Но что-то я сбилась с пути! Надо вернуться. И собачка уже двинулась было обратно, но тут вдруг её взгляд упал на мешок, в который она уткнулась. Упал, да так на мешке и задержался. Здесь была какая-то надпись. В ярком свете луны буквы было видно очень хорошо. - Кар-то-фель-ны-е у-доб-ре-ни-я... - прочитала собачка по слогам. - Вот это да! Я ещё и читать умею! Прямо как Катюша... Постойте-ка! Картофельные удобрения! А я ведь происхожу как раз из простых картошек! Так, а для чего нужны картофельные удобрения? Для того, чтобы картошка становилась доброй и не бросалась на людей? Да она и так не бросается... Это они на неё набрасываются - сначала с лопатами и вилами, а потом - с ножами, ложками и вилками... Следовательно, дело тут в чём-то другом... Как бы это узнать? Собачка вздохнула. - Эх, - сказала она. - Придётся провести эксперимент на себе! Так ведь учёные делают, я знаю!..Нет, ну откуда я всё знаю? Собачка слегка нахмурилась. Но тут же, не раздумывая больше ни секунды, ловко развязала лапками мешок. В мешке оказалось много-много каких-то белых блестящих крупинок. Собачка осторожно их лизнула. - Ах, как вкусно! - вдруг воскликнула она. - Ничего вкуснее этого я не ела за всю свою собачью жизнь! Впрочем, я за всю эту жизнь ещё вообще ничего не ела... И она лизнула порошок опять. Потом лизнула его ещё раз. А потом - ещё. И ещё, и ещё! Потом она принялась его просто есть. Очень быстро - уж так он ей понравился. - Ах, как вкусно! - приговаривала она при этом. - Хруп-хруп- хруп! Очень вкусно! Хряп-хряп-хряп! Необычайно вкусно! Она хрупала и хряпала очень громко. И довольно долго. Но никто из Прохоровых не проснулся - так сладко они спали после работы. А мышка, которая жила в доме под полом, проснулась, но выйти из своей норки побоялась. Очень уж её напугали эти странные и страшные звуки! - Уф! - сказала, наконец, картофельная собака каким-то новым, толстым голосом, и погладила себе лапой по животу. - Кажется, я наелась. Да и удобрения кончились... Теперь бы ещё водички попить! Она подняла голову от опустевшего мешка и посмотрела, нет ли где-нибудь поблизости воды. - Странное дело... - вдруг сказала картофельная собака, почесав лапой в затылке. - Теперь мне видно все гораздо лучше, как будто я забралась куда-нибудь повыше! Собака бросилась к тому же осколку зеркала, чтоб посмотреть на себя еще раз. Но её голова в осколке теперь даже не поместилась. - Вот это да! - сказала картофельная собака. - Я, оказывается, просто подросла! Я теперь уже не собачка, а целая собачища! Так вот для чего нужны картофельные удобрения! Они нужны для того, чтобы картошка росла. А я же ведь их съела вон сколько... Нет, ну как же мне, всё-таки, хочется пить! Собака нетерпеливо огляделась вокруг и увидела корытце, из которого днём пили воду куры и утки. Теперь куры и утки сидели в своём сарае, но воды в корытце было ещё много. Собака в два прыжка подбежала к корытцу, и принялась лакать воду. Лакала она тоже очень громко. Но Прохоровы всё спали себе и спали. Наконец, собака напилась. - Ну всё, хватит! - сказала она. - Всему надо знать меру! А то у меня аж в ушах забулькало! И вообще, надо продолжать обход. Теперь-то уж я, при моих-то размерах, с любым волком справлюсь! И преобразившаяся картофельная собака, гордо подняв голову, продолжила свой обход. Но тут ей в голову пришла новая мысль. - Нет, что-то ещё не так... - пробормотала она. - Чего-то во мне ещё не хватает, чтобы я могла считать себя всамделишной собакой... Вот только интересно, чего именно?... И картофельная собака еще раз почесала лапой в затылке. Ей было очень щекотно от новых мыслей. - Зубов, клыков и когтей, то есть главного собачьего оружия! Вот чего мне не хватает! - воскликнула она через пару секунд. - Так, где бы мне раздобыть себе зубы? В поликлинике что ли, у зубного врача? Но все поликлиники открываются только утром, а зубы мне нужны сейчас, ночью. Вдруг как раз этой ночью кто-нибудь решит напасть на этот дом? Собака, слегка замедлив шаг, снова глубоко задумалась. Вдруг под своей левой лапой она почувствовала что-то мелкое, твёрдое и острое. Она посмотрела вниз. И увидела кучу каких-то белых и серых камешков. Это был гранитный щебень, из которого несколько дней назад папа Прохоров делал бетон для того, чтобы немного подремонтировать фундамент дома. Одни камешки были очень похожи на зубы и клыки, а другие - на когти... - Так-так-так! - воскликнула картофельная собака. - Гранит - камень ужасно твёрдый! Вставлю-ка я себе сама и зубы, и когти, и клыки из гранита! Не мешкая, она тут же присела возле щебня, и, высунув язык, принялась выбирать себе подходящие камешки, а потом вставлять их в челюсти и в лапы. Оказалось, что её рост после удобрений ещё потихоньку про- должается, и камни поэтому тут же крепко-накрепко вросли в свои места. Не прошло и нескольких минут, как бывшая забавная картофелина обзавелась мощными клыками, твёрдыми зубами и острыми когтями. И рост её, наконец-то, прекратился. Теперь она стала даже немного больше самой большой овчарки. - Ну что ж, - очень довольным голосом сказала она. - Теперь я полностью готова к любым неожиданностям! И картофельная собака уже совершенно уверенным шагом продолжила свой путь вокруг дома... Глава вторая РАЗБОЙНИКИ В это самое время в Дремучий лес осторожно вошла стая исхудавших волков. Они шли очень медленно, дышали очень тихо, и вглядывались в окружающую темноту очень зорко. В незнакомом лесу для зверей - как и для людей - всегда может скрываться какая-нибудь опасность... Но пока никакой особенной опасности волки не замечали. Зато их заметила какая-то не спавшая сорока. Заметила, и забила крыльями, и застрекотала, и полетела по лесу, выкрикивая: "Внимание! Внимание! Всеобщее внимание! Птицы и звери лесные! Берегите своих птенцов и детёнышей, и берегитесь сами, потому что в наш лес вошли волки!" И лесные мышки ещё глубже уползли в свои норки, и зайцы ещё дальше спрятались в колючий кустарник, и дятел выбил по пустому дереву барабанную дробь. Вожак волчьей стаи ухмыльнулся. В свете луны блеснули его громадные острые клыки. Настоящие клыки. - Засуетились!.. - прошептал он на своём волчьем языке. - Испугались!.. И правильно сделали, что испугались! Ведь мы - волки, хозяева любого леса! Если, конечно, в этом лесу нет медведей... Но вот сорока отстрекотала своё предупреждение об опасности, сама где-то спряталась, и в лесу стало ещё тише, чем было в тот момент, когда волки только входили в него. Но это была обманчивая тишина - маленькие глазки лесных зверьков всё видели, а их маленькие ушки всё слышали, и маленькие ножки в любой момент были готовы унести их ещё дальше, спрятать ещё глубже от серых разбойников. "Знаем, знаем! Слышим, слышим! Видим, видим!" - думали про себя зверьки. - "Нас врасплох не застанешь! Не на тех напали!" Вожак волчьей стаи, блеснув глазами, ухмыльнулся опять. - Посмотрим, посмотрим, как вы сумеете от нас спрятаться... - прошептал он. - Эй, Хитрый! - позвал он одного из молодых волков. - Ну-ка, беги вперёд и посмотри, нет ли где подходящего места для логова! Хитрый серой тенью бесшумно скользнул в темноту. Он вернулся очень быстро. - Подходящее место есть совсем рядом, - сказал он вожаку. - Небольшой такой овражек среди сосен. Две сосны накренились от старости, и под их корнями получились удобные пещерки. Там можно сделать норы для нас и наших самок. - Отлично. - согласился вожак. - Идём в тот овраг. Теперь это будет наш овраг - волчий. Показывай путь! Через несколько минут волки уже были в овраге. - Ну что ж, недурное место. - оглядевшись вокруг, согласился вожак. - Ну как, Мать волков, - спросил он самую старую и опытную волчицу. - Нравится тебе здесь? Мать волков медленно обошла весь овражек, потом осмотрела и обнюхала пещерки под соснами и сказала: - Место, и правда, хорошее. Здесь тепло, сухо, и снаружи незаметно! - Я рад, что тебе понравилось. - сказал вожак стаи. - А теперь сделаем так: ты, Хитрый, сейчас обследуешь восточную часть леса. Ты, Резвый - западную. Вы, Юркий и Вёрткий - южную и северную. И смотрите в оба! Нам нужно знать, есть ли в этом лесу другие волки, или даже медведи, хватит ли нам здесь добычи, и нет ли здесь лис. Не люблю я этих рыжих проныр! Тем временем наши волчицы вместе с Матерью волков позаботятся о норах. А я сбегаю к деревне. Посмотрю, чем там пахнет... Волки разбежались, каждый в своём направлении. Через час они встретились в своём новом логове опять. - В восточном направлении других волков нет! - сказал Хитрый. - Зато я видел много заячьих следов. - В западном направлении ни медведей, ни волков я тоже не заметил. - добавил Резвый. - Но зато я видел лисьи следы. Много следов! - Мы тоже видели лисьи следы! - наперебой закричали Юркий и Вёрткий. - Мы даже видели одну лису! Она нас тоже заметила, да как зашипит! Мы её прогнали, да, прогнали! А других волков мы не почуяли. - А ты что узнал, вожак? - спросили молодые волки потом. Вожак в ответ странно сверкнул своими горящими глазами, и ответил: - Я видел человеческую деревню. Не деревню даже, а село. В нем много домов, а в сараях и дворах - овец, коз, коров и телят. Сейчас они закрыты, но днём люди, конечно, отпустят их попастись. Ведь трава на лугах ещё зелёная. Молоденькие телята - лёгкая добыча, глупая добыча. - Телята! - воскликнули молодые волки, и из их пастей на землю упали капли слюны. - Да, телята. - продолжал вожак. - Но в этой деревне много и собак. Собаки нас не любят, очень не любят. Это наши самые давние, самые главные враги. Но собак можно обхитрить. - Собак мы обхитрим, обхитрим! - закричали волки. - Потому что мы очень любим телят, козлят, и овечек! Мы их прямо обожаем! К тому же мы сейчас очень голодные. Уже много дней мы не ели как следует! - Нет, телят и козлят мы оставим как-нибудь на потом! - сверкнул глазами вожак. - Сейчас мы устроим охоту на зайцев. - Почему, ну почему на зайцев? - заныли молодые волки. - За зайцами надо долго бегать, а телята - они быстро бегать не умеют! - Потому что нам не стоит с самой первой ночи открываться людям. - терпеливо объяснил вожак. - К тому же одна собака очень меня заинтересовала. Мне захотелось её рассмотреть как следует при свете дня. Это какая-то необычная собака. Раньше я таких никогда не видел. Она фиолетового цвета, огромного роста, у неё есть острые клыки и когти, но совсем нет шерсти. - Фиолетового цвета? Огромного роста? Нет шерсти? - удивились волки. - Совсем нет. - подтвердил вожак. - А ещё она разговаривает сама с собой. - Сама с собой? Может быть, это какая-нибудь сумасшедшая собака? - ещё сильнее удивились волки. - И на каком языке она разговаривает? На нашем, на зверином? - Нет, на сумасшедшую эта собака совсем не похожа... - задумчиво возразил волк-вожак. - А разговаривает она на человеческом языке. Мне ли не знать человеческого языка! Я ведь в молодости целый год провёл в зоопарке. - Собака разговаривает на человеческом языке? - выпучили волки от удивления глаза. - Может быть, она - не совсем собака? Может быть, она - человек, который только притворяется собакой? Ну нет у него собаки, вот он и притворяется. Чтобы нас отпугнуть. Люди - они на всё способны! Они такие странные!.. - Нет, никакой она не человек. - возразил вожак. - Просто она где-то научилась человеческому языку. А я думал, я один такой особенный! Вожак замолчал, глядя куда-то вдаль. Он вспоминал то время, когда он сидел в зоопарке и между ним и свободой были прочные прутья железной клетки. - Всё, хватит разговоров! - встряхнул он, наконец, головой. - Пойдём-ка, загоним себе пару-другую зайцев на ужин! И волки отправились на охоту. Бедные лесные зайцы! Кое-кто из них стал в эту ночь волчьей добычей. Но уж такова звериная жизнь - кому-то суждено есть, а кому-то - быть съеденным, и ничего тут не поделаешь. У нас-то, у людей, всё по-другому. Правда ведь? Когда волки уже закончили охоту, слегка насытились, и залегли в своё логово отдыхать, в лес вошла ещё одна стая. Но не четвероногих, а двуногих разбойников. Да, это были люди. Только их можно было так назвать с большим трудом. А вот почему - скоро станет ясно. Разбойников-людей было трое. Первого разбойника, главного, звали Сундук. Потому что он был большой, квадратный, а ещё потому, что он любил прятать разные награбленные вещи во всяких укромных местах. Второго разбойника звали Шнырь. Во-первых, потому, что он любил везде шнырять в поисках добычи. Во-вторых, его глаза постоянно очень быстро двигались, шныряли туда-сюда. А ещё у него было очень острое чутьё. Прямо как у зверя. Третьего разбойника звали Мерзавчик. Так некоторые дяденьки называют маленькую бутылочку с водкой. И этого разбойника, само собой понятно, так назвали потому, что он очень любил выпить. Вдобавок, росту он был маленького, метр с кепкой, и шутки любил мелкие, пакостные. И голосок у него был нудный, противный. В общем, настоящий Мерзавчик. Когда-то, очень давно, у этих разбойников тоже, как у всех остальных людей, были имена, фамилии и даже отчества. Но потом они забылись, остались только клички. Так разбойникам было удобнее. У каждого разбойника за плечами был большой рюкзак, и в руках ещё - по две сумки. А ещё у них было оружие. У Мерзавчика - нож. У Шныря - нож и пистолет. У Сундука - небольшой автомат. Такие автоматы очень любят всякие террористы. Разбойники шли по лесу почти так же бесшумно, как и волки. Научились за годы разбоя. Когда они немного углубились в лес, Сундук сказал: - Стой! Сделаем привал. Осмотримся. Точнее, он сказал не так - он сказал это на своём, разбойничьем, блатном языке. Но мы-то ведь не понимаем блатного языка, и говорить по-блатному не будем. Мы не будем даже слушать этот язык. Противно это. Поэтому пусть уж разбойники говорят сразу в переводе с блатного на более или менее нормальный язык. Шнырь в ответ на приказание Сундука поставил свои сумки у ног, и молча стал растирать руки. А Мерзавчик завопил: - Ой, как я притомился! И повалился на землю. - Тихо ты, придурок, не вопи! - злобно прошипел ему Сундук. - Хочешь всех на уши поднять, что ли? - Да кого тут поднимать? - заныл Мерзавчик. - Тут кругом деревья одни... Шнырь повёл носом. - Да нет, тут кроме деревьев ещё есть кое-кто... - Кто? - быстро спросил Сундук. - Надо бы посмотреть... - протянул Шнырь. - Ну так посмотри! - приказал ему Сундук. - Ладно, сейчас... - буркнул Шнырь. Потом снял с себя рюкзак, и ушёл. Вернулся он довольно скоро. Глаза его шныряли очень озабоченно. - Рядом - волки. - бросил он. - Очень удобное место заняли. Нам бы оно не хуже подошло. - Так пойдёмте их убьём! Убьём! - засуетился Мерзавчик. - Иди. - коротко сказал ему Сундук. - Только не стрелять. Голыми руками. Или ножом. Всех. - Да ты что, Сундук? Ты что? - опешил Мерзавчик. - У Шныря же пистолет есть! А у тебя - автомат. И глушители. Шнырь покрутил головой и сплюнул. А Сундук сказал тихо и грозно: - Ты что, Мерзавчик, хочешь с самого начала здесь наследить? Чтоб сюда завтра же съехалась вся милиция? За решётку опять хочешь? - Нет, нет, не хочу! - быстро ответил Мерзавчик. - Ну вот и великолепненько! Никого мы в этом лесу трогать не будем. Нам лишние следы ни к чему. И Сундук мрачно огляделся по сторонам. Мерзавчику показалось, что глаза Сундука в темноте сверкнули огнём, как у волка. Только глаза волков горят ярким зелёным огнём, а глаза Сундука сверкали багрово-красным, кровавым светом. - Всё, - сказал Сундук. - Уходим отсюда. Поищем себе место в другой стороне леса. - Опять сумки тащить. Как же они мне надоели! - заныл Мерзавчик. - А жрать тебе не надоело? - осведомился Сундук. - Да что тут жрать-то, что? - прогундосил Мерзавчик. - Консервы одни! - Лучше уж консервы, чем тюремная баланда. - заметил в ответ на это Шнырь. - Хватит ныть! - добавил Сундук. - Перебьёмся пока и на консервах. Пошли! И разбойники, подхватив свои мешки и сумки, потопали дальше в лес. Только вслед им из-за ветвей густого кустарника сверкнули два зелёных огонька... Прошло ещё немного времени. В лесу опять стало тихо. Спали, набираясь сил, растревоженные сорокой и дятлом лесные птицы и звери. Спали почти сытые волки. Тревожно спали в какой-то сырой овражной норе разбойники - что-то неприятное им снилось, что-то такое, чего им не хотелось бы вспоминать. Но человек - тем более, если он стал разбойником - не может убежать от своих воспоминаний. Они приходят к нему в его снах. Если человек раньше совершал хорошие поступки, если у него поэтому хорошие воспоминания, то и сны у него бывают хорошие. А если человек не сделал в своей жизни никому ничего хорошего, разве могут у него быть хорошие сны?..