Александр Ульяхин Белая Линия. --------------------------------------------------------------------- (с) 2000 Александр Ульяхин (e-mail: rider@aport.ru) Любое редактирование и коммерческое использование данного текста, полностью или частично, без ведома и разрешения автора запрещены. --------------------------------------------------------------------- Утро. Самое обычное городское утро. Ничем не приметное и не выделяющееся из череды прошедших. Все тот же шум приближающегося дня, та же сутолока на улицах, воздух пропитанный пылью. Ничто не предвещает перемен. Да их и не будет, этот день пройдет так же обыденно как и все остальные. Город просыпается и его жители покидая дома спешат по делам. Работа, учеба у каждого свое. Кто-то идет пешком, кто-то едет на автобусе или электричке. Самые самонадеянные на машине. Вы спросите почему самонадеянные? Да потому что не проидет и часа как асфальт раскалится добела, а ветер будет жечь кожу. В июле всегда жарко, а в машине тем более. Стайка воробьев заложив вираж над вокзалом устроилась на проводах. Заискивающе чирикая и поминутно меняясь местами они поглядывали на людей ожидая, что кто-нибудь раздобрится и поделится чем-нибудь сьестным, например кусочком своей булочки. Но людям было не до того. Лица большинства из них выражали уныние и какую-то душевную опустошенность. Редко когда в толпе показывалась улыбка, да и та спустя секунды бесследно исчезала. Наверное поэтому появление на станции молодого мужчины с мертвецки бледным лицом прошло совершенно незамеченным. Он был такой же как и все: серый и угрюмый. Разве что глаза отличали его. Странные, лишенные жизни глаза. В них светилась тоска, но не та что была у других, куда более глубокая и страшная, тоска о прошлом, о том, что было и чего уже не вернуть. Но никто даже не взглянул в его сторону, всем было не до того. Мужчина неспеша прошел по платформе и остановившись у расписания начал его изучать. Прошла еще минута прежде чем он отвел взгляд от колонки чисел и оглянувшись по сторонам зашагал к остановке последних вагонов. До электрички оставалось еще двадцать минут. На вид ему было не больше двадцати пяти, хотя на самом деле уже давно шел четвертый десяток. Спортивного сложения, он походил на атлета и лишь одно обстоятельство перечеркивало это чувство - при ходьбе он хромал, припадая на левую ногу. На нем был старого вида спортивный костюм во многих местах истертый и кое-где порванный. Русые, коротко стриженные волосы были спутаны, а на лице красовалась давно не бритая щетина. Он давно уже махнул рукой на свой внешний вид. А ведь еще десять лет назад такой поворот дел не представлялся ему возможным, но теперь... теперь все иначе. До конца платформы оставалось метров пятнадцать и он остановившись взглянул на белую полоску ограничения, которая провела условную черту между жизнью и смертью. Там, за ней, человек уже не был в безопасности. В голове мелькнули воспоминания. С похожей черты двадцать лет назад он начал свою карьеру в спорте. Тогда еще ребенком родители отдали его в школу легкой атлетики. После первых же занятий он зарекомендовал себя прыжками в длину. Неплохо делая разгон и толчок он неизменно соблюдал одно правило: заступ - проигрыш. Именно это свойство попадать точно перед линией приводило в восторг его тренера. На него стали обращать внимание и как оказалось не напрасно. В пятнадцать лет он получил золото среди юниоров. А к двадцати вышел на мировой уровень. С этого момента его жизнь пошла по крутой нарастающей. Со всех сторон сыпались приглашения на престижные соревнования, сулились огромные гонорары. Он обзавелся семьей. А вскоре ему покорилось и олимпийское первое место. Казалось бы счастливчик. Молодой, красивый и при этом дом, семья, деньги. Однако спустя месяц после олимпийских игр случилось то, что в корне изменило его жизнь. На одной из тренировок при отработке на тведом грунте он упал. Упал неудачно, так, как казалось, нельзя упасть при всем желание. Месяц провел в больнице. А выписываясь услышал диагноз, который стал приговором. Ходить он мог, но о прыжках и беге следовало забыть. Ворота спорта для него захлопнулись навсегда. Он стал не нужен, о нем забыли. Попытки занять место тренера не превели ни к чему. Все места были вакантны и уступать их никто не хотел. Время шло. Деньги хранившиеся на "черный день" утекали как вода, а он все не мог найти работу. Друзья и знакомые говорили: Ничего, черная полоса пройдет наступит белая. Он же лишь с грустью отшучивался: Я никогда не заступал на белую полосу. Это против правил. Спустя год случилось то страшное, о котором он боялся даже подумать. Жена ушла, оставив его наедине с бедой. Ее аргумент был прост и жесток одновременно: жить с человеком неспособным обеспечить достаток - тратить время впустую. Гудок приближающейся электрички вывел его из состояния задумчивости. Он поднял глаза и только теперь заметил молодую девушку с интересом изучающую его облачение. Она улыбалась. Улыбалась искренно, без надменности или издевки, улыбалась этому миру, а значит и ему. Шагнув к краю платформы он взглянул на нее и тоже улыбнулся. А когда до электрички осталось меньше двух метров, прыгнул. Трудно сказать почему, может быть из-за вьевшейся привычки, может быть по какой-то злой иронии он оттолкнулся так, как когда-то учил его тренер: легко, мягко, будто пружина. Машинист, молодой парнишка, ни разу в жизни не видевший смерть, ужасаясь происходящему, сорвал аварийный тормоз. Он понимал, что это не спасет самоубийцу, но в глубине душе все же надеялся на чудо. Завижали тормоза, сноп искр фонтаном брызнул из-под колес. Состав дрогнул и проехав метров десять остановился. В тот же момент раздался пронзительный девичий крик. Это девушка стоявшая рядом не смогла сдержать своего ужаса и закрыв ладонями лицо кричала, что есть мочи. Со всех сторон уже спешили люди. Большинство чтобы помочь, некоторые поглазеть. Поезд дернулся и медленно набирая скорость покатился назад, открывая присутствующим место трагедии. Наконец проехал головной вагон и люди увидели тело. Оно было на удивлнение целым и лежало в колее между путей, по-видимому его отбросило туда при ударе. Девушка рыдая отвела ладони от лица и посмотрела на происходящее. Несколько мужчин спрыгнуло с платформы и двинулось, чтобы осмотреть несчасного. Однако то, что произошло дальше вышло за рамки привычного. "Труп" вяло приподнялся на правом предплечье и начал потирать левую ногу. Реакция на это событие была вполне адекватной: часть мужчин замерла в нерешительности и глупо уставились на происходящее, другая вовсе отпрянула в изумлении. Толпа зевак пришла в оживлении и лишь девушка по-прежнему плакала. Самоубийца встал и не обращая внимание на опешивших спасателей заковылял к платформе. Было видно, что каждый шаг ему дается с трудом. Но он старался не показывать виду и только изредка моршил лоб. Подойдя к платформе он остановился и обращаясь к плачущей незнакомке проговорил: -Не плачьте. Похоже я все еще живой. Девушка всхлипнула и подняв на него глаза проговорила: -Никогда, слышите, никогда больше этого не делайте. Он помедлил и кивнув ответил - не буду, обещаю. Его взгляд вновь упал на белую линию, она уже не была как прежде чиста, темный след ботинка отпечатался в том месте, где он стоял. Заступ. Значит дальше только белoe, только светлое.