Роб Макгрегор Индиана Джонс и нижний мир -------------------------------------------------------------- Rob MacGregor. "Indiana Jones and The Internal World" 1991 (с) Александр Филонов, перевод (e-mail: avf@computerra.ru) Все права сохранены. Текст помещен в архив TarraNova с разрешения переводчика. Любое коммерческое использование данного текста без ведома и согласия переводчика запрещено. -------------------------------------------------------------- Нижний мир неотделим от верхнего; по сути, первый является изнанкой второго. Тейлард де Шарден Не знаю, случалось это или нет; но если вдуматься, то поймешь, что это правда. Черный Олень Пролог Каналы Рая, 21 сентября 1928 года Малейва с двумя вассалами быстро продвигался по каналам. Они подобрались к самому выходу наверх и знали об этом. Но Малейва боялся опоздать - солнечный портал открывается два раза в год, и притом всякий раз лишь минуты на три. Впопыхах они даже не оглядывались. Саландру это вполне устраивало. Озабоченность Малейвы отысканием портала была ей на руку, позволяя поспешать следом, почти не опасаясь раскрытия. Она была готова последовать за ними, куда бы они не направились. В задачу девушки входило следить за всеми вторжениями Малейвы в верхний мир. Этот район, известный под названием Каналов Рая, едва исследован и редко используется из-за нехватки времени. Но это как раз на руку высокому, мускулистому, лысому вождю Вайюа - он стремится сохранить в тайне свои попытки заключить военный союз во внешнем мире. Но Саландру он провести не мог. Она давно издали наблюдала за Малейвой, осознавая, что он добивается безграничной власти. Ему надо помешать. Люди внешнего мира не готовы иметь дело с Малейвой и с тем злом, что он в себе воплощает. А опаснейшим их врагом является неверие - как можно противостоять тому, во что не веришь? Некогда античные чародеи из верхнего мира свободно селились среди обитателей нижнего, но те времена давным-давно миновали и сохранились в памяти лишь немногих - да еще во многих легендах. Теперь меньшие братья, как порой называют людей сверху, особенно уязвимы. Выбранный ими путь развития привел к поклонению механизмам. Сделав машины своими идолами, люди отреклись от древнего знания. Малейва знает об их уязвимости и намерен обратить ее себе на пользу. Остановившись, Саландра прильнула к стене, а мужчины вошли в круглую залу. Там было темно; ни следа прохода наружу. Быть может, они опоздали и упустили свой шанс. Как будет приятно доложить королю, что Малейва потерпел неудачу! И вдруг залу наполнил гармоничный благовест. Звук исходил отовсюду одновременно. Сладкозвучная музыка - позывной населяющих Каналы Рая эфирных существ - становилась все громче и громче, буквально напоив воздух. Она на мгновение сбила Саландру с толку, но девушка быстро поняла, что это означает. Залу затопил свет, хлынувший сквозь треугольный портал, возникший в стене. В верхнем мире настал рассвет дня равноденствия. Саландра приставила ладонь козырьком ко лбу; точно так же поступили Малейва со своими вассалами. Хоть они и подготовились к переменам, первая встреча с ярким светом и плотным воздухом внешнего мира все равно потрясла их. Но времени на привыкание не было. Портал - вход лишь временный и продержится недолго. Саландра внутренне собралась, чтобы ринуться тотчас же следом за Малейвой, но все-таки не попасться ему на глаза. Прищурившись, она разглядела, как Малейва ползет сквозь отверстие, навстречу ослепительному сиянию утра. Его вассалы уже выбрались наружу. Едва Малейва пропал из виду, Саландра стремительно пересекла залу. Благовест отзывался во всем теле, наполняя его звуком, будто хлынувшая в ладью вода. Выходить наружу Саландре не хотелось, но поступить иначе она не имела права. Выбора нет; таково веление долга, такова ее миссия. Едва Саландра ступила в треугольное отверстие, как перед ней мелькнули какие-то движущиеся силуэты, послышался ропот голосов. Быстро отдернув ногу, девушка прижалась к стене. Неужели Малейва заметил слежку? Если да, то она попалась. Времени для бегства не осталось. Ей предстоит умереть здесь, и никто об этом не узнает. Малейва на четвереньках вполз обратно в залу, держа в руке подобие меча или скипетра молочно-белого цвета, с серебряной рукояткой в виде двуглавой птицы - орла. Что это? Что он делает? Как только Малейва поднял скипетр над головой, земля вдруг вздыбилась. Через мгновение зала содрогнулась от оглушительного грохота взрыва, сбив Саландру наземь. Малейва запнулся и упал на колени, по-прежнему сжимая скипетр. Воздух наполнился пылью и разлетающимися во все стороны мелкими камешками. Портал захлопнулся, свет угас. Малейва гаркнул, призывая своих вассалов, но отклика не дождался. Испуганная Саландра пребывала в полнейшем замешательстве. Такого быть просто не должно. И вдруг вождь Вайюа ринулся бежать вдоль канала, унося скипетр под мышкой. Выждав мгновение, Саландра на безопасной дистанции последовала за ним, думая лишь об одном: она обязана не только проследить за Малейвой, но и выяснить об этом скипетре все, что только возможно. 1 Таблички ронго-ронго Остров Пасхи, весна 1929 года Сверкая в угасающем свете дня, молоток-кирочка снова и снова вонзался в землю. Разрыхлив почву, Инди отгреб ее совком и снова принялся долбить землю кирочкой. Руки его проделывали это снова и снова, будто бы даже без участия сознания. Это уже пятый дом в давно покинутом церемониальном селении Оронго, и, похоже, в пятый раз Инди предстоит уйти с пустыми руками. Вернувшись завтра, он сгребет землю на место и разложит камни точно так же, как они лежали до его прихода, а затем перейдет в следующий дом. Каменные дома были выстроены в опасной близости от кратера Рано-Као. Изрядная часть домов по-прежнему пребывает в прекрасной сохранности, хотя прошло уже три четверти века с той поры, когда островитяне в последний раз взобрались на вулкан, дабы восхвалить богов Макемаке и Хива. Замахнувшись, Инди нанес еще удар и наткнулся на что-то твердое. Отложив кирочку, он начал осторожно выскребать землю совком. Мало-помалу на поверхности показался продолговатый закругленный кусок дерева. Наконец-то! Похоже на торец таблички ронго-ронго, которую и пытался отыскать Инди. Хотя остров Пасхи прославился своими "моаи" - высеченными из камня массивными, угрюмыми головами, Инди больше заинтересовался деревянными табличками, покрытыми таинственными письменами. Потратив на изучение табличек не один месяц, он ни на шаг не продвинулся в расшифровке иероглифов, напоминающих стилизованные изображения растений и животных. Островитяне якобы забыли, как читать на ронго-ронго, а малочисленность табличек делает их расшифровку почти невозможной. Так что последние пару недель Инди занимался раскопками в Оронго, надеясь наткнуться на таблички, которые дадут ключ к отысканию секрета письменности. Отложив совок, он взял жесткую щетинную кисть и продолжил очистку находки. Загадочная письменность настолько захватила его мысли, что всякую ночь он был одержим снами о крохотных живых тварях, выплясывающих параллельными шеренгами-строками. Они махали ему своими плавниками и веточками, ручками и ножками, стебельками и клювиками; они твердили разгадку, повторяя ее снова и снова. Она же так очевидна! Но только во сне. Стоило пробудиться, как диковинные образы исчезали, а понимание таяло, как согретый солнцем туман. На мгновение приостановившись, Инди искоса оглянулся на заходящее солнце. Теперь следовало бы прервать работу, чтобы продолжить ее завтра. С минуты на минуту светило погрузится в лазурные воды, а спускаться с вулкана в непроглядной темноте верхом - идея не самая здравая. Но теперь, после многих дней тщетных усилий, не время проявлять практичность. Инди чувствовал необходимость отыскать хоть что-нибудь - просто ради собственного умиротворения. Нельзя возвращаться в Штаты, так ничего и не добившись. Правда, его предупреждали заранее. Лингвисты уже не один десяток лет безуспешно бьются над загадкой письменности ронго-ронго. Отложив кисть, Инди голыми руками очистил находку от земли и склонился пониже. Дерево хорошо сохранилось и крошиться не будет. Но тут пальцы Инди наткнулись на металл, и его пронзило острое чувство разочарования. Никакая это не табличка. Впрочем, быть может, это копье времен капитана Кука. Инди быстро принялся обкапывать металл. К его удивлению, острия не было и в помине; наоборот, металлическая пластина стала шире. Он начал лихорадочно отгребать землю и вдруг остановился. - О, нет! Схватившись за деревянную рукоятку, Инди рывком выдернул находку из земли. Увы и ах! Не может быть ничего неприятнее, чем найти при раскопках проклятую лопату. Он с отвращением швырнул лопату оземь. Еще один день впустую. Отряхнув ладони, Инди собрал инструменты в рюкзак, закинул его на плечо и направился в дальний конец селения, где привязал лошадь. - Пора отправляться, приятель, - Инди похлопал жеребца по спине и уже хотел запрыгнуть в седло, когда заметил среди камней над головой какое-то движение. - Погоди-ка, Ретивый. Взобравшись по узкой расщелине между двух валунов, Инди вытянул шею, озираясь, и улыбнулся, когда из укрытия в камнях вылетело несколько крачек. - Ребята, а вы что тут делаете? Крачки в Оронго - птицы особые, даже священные; то есть, некогда считались таковыми. Более того, окружающие скалы расписаны изображениями полулюдей-полуптиц с длинными клювами; каждое фантастическое существо сжимает в руках яйцо. Эти петроглифы были вырезаны в камне последователями культа птицелюдей, процветавшего на острове в течение нескольких веков. Полагают, что культ прекратил свое существование в 1862 году, когда король острова и многие жрецы были захвачены в плен и увезены в Перу в качестве рабов; тем самым был положен конец познаниям населения острова о своем прошлом. Над озером, образовавшимся в кратере угасшего вулкана, клубился косматый туман; круглое углубление напоминало то ли ведьмин котел, то ли жилище божества. Подняв голову, Инди оглядел холмистый остров треугольной формы, с вулканом в каждом углу. Основную часть суши составляют грубые лавовые поля, кажущиеся в сумерках угольно-черными, подчеркивая ласковую зелень на склонах вулканов, все еще озаренных солнцем. Осторожно спустившись с камней, Инди направился к коню. Южный склон Рано-Као резко обрывается вниз, а в море неподалеку виднеется три крохотных островка. Наибольший из них - Мотунуи - служит пристанищем для многих тысяч морских птиц, и вместе с Оронго был узловым пунктом культа птицелюдей. Инди расспрашивал, не сохранились хотя бы немногочисленные поклонники культа, - рассчитывая, что они отчасти осведомлены о письменности ронго-ронго. В ответ островитяне либо смотрели на него с полнейшим недоумением, либо посмеивались. - Поехали, парень, - Инди перекинул ногу через седло, но сесть в него так и не успел. Выскочивший из-за камней человек ухватил его за рюкзак и стащил на землю. Закатный луч блеснул на клинке; Инди откатился в сторону в тот самый миг, когда нож вонзился землю рядом с его горлом. Нападающий снова замахнулся, но Инди уже вскочил и перехватил его запястье. Они закружились, как танцоры, приближаясь все ближе и ближе к обрыву. Заглянув противнику в глаза, Инди увидел застывший в них страх. Это всего лишь парнишка лет шестнадцати, куда более хрупкий, чем Инди, и отнюдь не ровня ему по силам. Нож упал на землю, а подросток затоптался на самом краю скалы. Достаточно легкого толчка, и он разобьется насмерть. Но вместо этого Инди оттащил паренька от пропасти, сжал его плечи и приподнял, так что тот едва касался ступнями земли. - Ладно, чего тебе надо? Кто ты? Тяжело дыша, паренек затряс головой. Глаза его стреляли вправо- влево, будто в поисках пути к бегству. Прижав его к земле, Инди ослабил хватку, и напрасно. Мальчишка резко распрямил ноги, угодив Инди коленями в пах, вывернулся из его рук и припустил к коню. - Эй, нет, не смей! - перегнувшись от боли пополам, Инди все-таки ухитрился дотянуться до рюкзака и выхватить кнут, взятый просто на всякий случай. Кнут давным-давно стал для Инди талисманом, частью снаряжения и оружием в час нужды. Инди щелкнул кнутом в тот самый миг, когда конь помчал прочь. Кнут хлестнул по земле, не причинив никому вреда и подняв облако пыли. - Должно быть, я теряю форму. Сматывая кнут, Инди заметил оставшийся на земле нож, поднял его и повертел в руках. - Ну-ну, что же ты нам поведаешь? На деревянной ручке ножа было вырезано изображение получеловека-полуптицы с яйцом в руках. Быть может, культ птицелюдей все-таки еще жив. 2 Упавший моаи - Инди, где тебя носило? Ты едва не пропустил ужин. - Добрый вечер, Маркус. - Инди пробрался среди столиков таверны к Маркусу Броуди и нескольким другим членам экспедиции. - Задержался на вулкане. К ним подошел паренек. Инди на мгновение показалось, что это тот же самый, что напал на него. Парнишка поднес Инди деревянную статуэтку - человеческое лицо с крючковатым носом, острыми скулами и ввалившимися щеками. Длинные мочки ушей почти сливаются с козлиной бородкой, отчетливо выступают ребра и хребет, а руки и детородный орган статуэтки свешиваются до коленей. - Мистер, не хотите ли купить? Инди даже перевел взгляд с резной фигурки демона, известного под названием "моаи кава-кава", на его владельца, и понял, что это другой мальчишка. - Нет, спасибо. У меня такой уже есть. - Ступай, ступай. Дай нам спокойно поесть, - подал голос Говард Максвелл, курносый археолог с прилизанными волосами, аккуратно расчесанными на прямой пробор. - Несносные мальчишки. - Иной раз действительно, - согласился Инди. - Ну как, чего-нибудь добились, Джонс? - осведомился Максвелл. - Мы ведь уезжаем на следующей неделе, знаете ли. - Вовсе незачем ему об этом напоминать, Говард, - вмешался Броуди. - Порой вы так же несносны, как эти юные торговцы. - Да ничего, Маркус, - откликнулся Инди. Броуди, урожденный англичанин, проживший в Штатах много лет - старый друг семейства, практически заменивший Инди отца. - Фактически говоря, я сегодня кое-что нашел. - О, что именно? - заинтересовался Броуди. Инди отхлебнул чилийского вина, принесенного официанткой. - Лопату. Она лежала под тремя футами земли в одном из домов. - Ну, я полагаю, это означает, что кто-то еще уже предпринимал там раскопки, - огорченно протянул Броуди. Остальные рассмеялись. - Лобзание смерти, - изрек Максвелл, даже не пытаясь скрыть своего злорадства. Он уже пару лет был начальником Инди, невзлюбив молодого археолога с того самого дня, когда Маркус представил Инди, как самого хорошего специалиста и по части полевых работ, и по части преподавания. Об инциденте с подростком Инди решил не рассказывать. Броуди может услышать об этом и позднее. Инди не желал ни бахвалиться, ни излишне драматизировать ситуацию, но заодно ему хотелось выяснить, откуда среди островитян, охотно помогающих археологам, выискался человек, настроенный совершенно иначе. Когда Инди достаточно оправился, чтобы тронуться в путь, то зашагал вниз по дороге в совершенной уверенности, что придется пешком добираться до Хангароа, где расквартировалась экспедиция. По прямой путь был недалек, но вьющаяся серпантином тропа то и дело поворачивала, и дорога казалась нескончаемой. А затем, в полумиле от Оронго, Инди нашел собственного коня. Судя по следам, мальчишка пересел на свою лошадь и уехал. - Интересно, это лопата западного или восточного происхождения? - произнес один из остальных. - Ох, Боже мой, - вздохнул Броуди. - Опять начинается! В экспедиции не утихали споры о том, откуда прибыли люди, поселившиеся на острове - с запада, из Полинезии, или с востока, из Южной Америки. Большинство археологов считало, что предки островитян приплыли с других полинезийских островов. Но Максвелл хранил убеждение, что огромные моаи, покрывающие побережье острова, изваяны южноамериканскими индейцами, выстроившими на материке массивные каменные города. - Джонс, а вы как думаете? - спросил Максвелл. - Мы еще ни разу не слышали вашего мнения на сей счет. - Ребята, вы слишком сужаете круг возможностей, - пожал плечами Инди. - Я слыхал теории о том, что первопоселенцы были египтянами, индостанскими греками и даже рыжеволосыми кавказцами из Северной Африки. Кое-кто даже провозглашает их последними жителями исчезнувшего континента, уцелевшими при его гибели. - Не в бровь, а в глаз, Инди, - одобрил Броуди. - Вы нас не путайте, Джонс! - вспылил Максвелл. - Будьте серьезны. - В общем, я считаю, что правы и те, и другие. Возьмите хотя бы легенды. В них говорится, что на остров прибыли две группы людей - длинноухие и короткоухие. Король Хоту Матуа и его последователи прибыли с востока, а вождь Туко-иху со своим народом приплыл с запада. - На эти древние байки полагаться нельзя, - отмахнулся Максвелл. - Там все поставлено с ног на голову. Надо смотреть на факты. - А где же ваши факты, Максвелл, вот что мне скажите! - потребовал француз по фамилии Бюдро. - Да я же твержу вам снова и снова: перуанские индейцы намеренно растягивают себе мочки ушей. Это и есть те самые длинноухие, которые вырубили моаи. Долговязый, тощий Бюдро поглядел на Максвелла поверх своего длинного носа. - Но разве они живут у моря? Нет. Строят они океанские суда? Разумеется, опять-таки нет! - Видимо, у индейцев, живших две тысячи лет назад, были совершенно иные представления об океанских судах, чем у вас, - возразил Максвелл. И так далее, в том же духе. В самый разгар дискуссии прибыл заказ Инди - жаркое из ягненка. Несмотря на трудности с табличками, Инди радовался, что работает в одиночку, а не откапывает аху - каменные платформы, на которых возводились моаи. Именно этим заняты остальные, за исключением Маркуса, постоянно ведущего переговоры с губернатором острова, дабы обеспечить плавный ход работ и убедить островитян, что археологам нужны знания, а не произведения искусства. К его великому недоумению, тотчас же выяснилось, что островитяне прямо-таки горят желанием продать ему произведения искусства - правда, по большей части ремесленные поделки недавнего происхождения, воспроизводящие старинные образчики, вроде моаи кава-кава, предъявленного нынче вечером. - Быть может, Инди прав, - заметил Маркус, когда обмен репликами приобрел чересчур едкий характер. - Простого ответа может не быть вовсе. Взять хотя бы название острова - одни зовут его островом Пасхи, другие Рапануи, или даже "Те-Пито-о-те-Хенуа", то есть "Пуп Земли". - Мы также зовем его "Мата-ки-те-Ранги", что означает "глаза, взирающие в небо". Все оглянулись на привлекательную женщину с явно полинезийскими чертами лица - темный загар, длинные черные волосы заплетены в косу. На вид ей можно было дать и тридцать, и сорок. - Очаровательное название, - откликнулся Броуди. - Давина, по- моему, вы еще не знакомы с Инди. Он работает в Оронго. Инди обменялся с ней рукопожатием, на мгновение встретив взгляд черных глаз Давины. Пожатие ее прохладной ладони оказалось неожиданно крепким. - Давина учится в аспирантуре Сантьягского университета, - пояснил Броуди. - Она директор здешнего музея. - Верно, - подхватил Инди. - Вы были в отъезде. - Я вернулась с материка только вчера. - Пожалуйста, присаживайтесь, составьте нам компанию, - Броуди отодвинул стул. - Нет, спасибо. Я лишь хотела сообщить, что губернатор нашел несколько человек, готовых помочь в подъеме моаи. - А они умеют это делать? - справился Броуди. - Они знают способ, - с улыбкой кивнула Давина. Губернатор позволил привезти сюда команду археологов лишь при условии, что те установят хотя бы одну из упавших моаи. Маркус поспешно согласился, не подумав, что без современной техники поднять двадцатитонный каменный блок - задача отнюдь не из легких. Не услышав от коллег дельных предложений, Маркус отложил эту задачу на потом. Когда же губернатор в конце концов поинтересовался причиной задержки, Броуди пришлось покаяться и спросить у губернатора совета. - Ну, прямо камень с души свалился. Когда они смогут приступить? - С первыми лучами солнца. - Мы будем готовы. - Хорошо, - Давина снова оглянулась на Инди. - Рада познакомиться, профессор Джонс. - Просто Инди. Кстати, об именах. Почему остров называют "глазами, взирающими в небо"? - Из-за моаи. Некогда у них были большие глаза, взгляд которых был направлен в небеса. - Она повернулась и двинулась прочь. - Инди, ты составишь нам завтра компанию, не правда ли? - спросил Броуди. - Твоя помощь нам бы не помешала. - С радостью, - рассеянно отозвался Инди, все еще раздумывая о Давине. У нее на шее было серебряное ожерелье с подвеской в виде получеловека-полуптицы, сжимающего в руках яйцо. Согласно изустным преданиям, короткоухие восстали против длинноухих, правивших островом. Во время гражданской войны многие моаи были повалены, и следы разрушений заметнее всего на южном побережье. По пути Инди насчитал не менее дюжины упавших голов моаи, которые еще предстоит поставить. Процессию повозок и всадников возглавлял сам губернатор, гордо кативший в блестящем черном "Форде" модели Т. Губернатор даже дал единственному на острове автомобилю имя - Кальвин. Маркус вместе с губернатором ехал на переднем сидении, а Инди, Максвелл и Бюдро - на заднем. - Поначалу я заводил Кальвина лишь ради торжественных случаев, - губернатор любовно похлопал ладонью по приборной доске. - А теперь езжу на нем все время. - А почему вы назвали его Кальвином? - поинтересовался Броуди. - В честь вашего президента, Кальвина Кулиджа, - расплылся губернатор в улыбке. - Что-то на острове не так уж много заправочных станций, - заметил Бюдро. - Вовсе ни одной. Бензин мне доставляют в бочках на кораблях. - Надо ж было сморозить такую глупость, - проворчал Максвелл. - Разумеется, тут нет заправочных станций. - Вы у нас эксперт по глупостям, тут уж сомневаться не приходится, - парировал француз. Инди, сидевший как раз посередке между ними, только и мечтал поскорее оказаться на месте. Долго ждать ему не пришлось - автомобиль завернул за поворот и остановился перед очередной аху с покоившимся на ней упавшим идолом-моаи. - Приехали. Вот эта самая, - сообщил губернатор. Выйдя из машины, Инди сразу направился к статуе. Непонятно, чем руководствовался губернатор, выбирая именно эту, но явно не размерами памятника. Эта голова не была ни самой крупной, ни самой мелкой среди упавших. Человек двадцать островитян выбрались из повозок и спрыгнули с лошадей. Инди огляделся в поисках Давины. Он захватил с собой декоративный нож - трофей из Оронго, чтобы посмотреть, какую это вызовет реакцию у Давины. - Ну, Инди, что ты думаешь? - осведомился Броуди, взбираясь вместе с Инди на аху. Одно лишь ухо двадцатипятифутовой статуи было величиной с Инди. - Будет любопытно поглядеть, как их поднимают. Может, ее просто разбудят, а уж сядет она сама? - А что, ничего особенного, это вполне вписывается в рамки легенды, - хмыкнул Маркус. Согласно традиционной версии, моаи сами шли из каменоломен на свои каменные платформы по приказу могущественных жрецов. Инди пристально оглядел платформу, на которой лежала статуя. - На этом месте проводили раскопки? - Десять лет назад. Английская экспедиция. Правду сказать, некоторые кости и статуэтки в нашем музее как раз отсюда. - Помолчав, Маркус добавил: - Будем надеяться, что богов это не рассердило. - Порой, Маркус, мне кажется, что вы действительно верите в богов и духов, - засмеялся Инди. - Пора браться за работу, - с улыбкой ответил тот. Островитяне собирали камни, насыпая их большими грудами по обе стороны от моаи. К гигантской голове подошли с полдюжины человек с вагами, сунули их в качестве рычагов под статую и повисли на них всей тяжестью. На помощь им подоспели остальные, и ваги выгнулись дугой. Инди казалось, что дерево вот-вот переломится, но люди не отступали. Несколько человек, взобравшиеся на аху, легли на животы и принялись горстями засовывать камни под статую. Значит, вот каков их способ! На это может уйти не один день, но подобная методика непременно принесет плоды. Инди еще прежде обратил внимание, что в районе статуй очень много камней, и теперь ему пришло в голову, что камни были принесены сюда много веков назад, чтобы поставить моаи. Приехавшая верхом Давина спешилась и направилась к аху. Не теряя времени, Инди поторопился к ней. - На чудо это как-то не похоже, не правда ли? - Может, в прежние времена это делалось не так, - возразила она. - Вы имеет в виду добрые прежние времена? - рассмеялся Инди. - Для Рапануи прежние времена действительно были лучше, чем те, что последовали за ними. Последние сто лет оказались для нас просто ужасными. Мы лишились всего, даже собственной истории. Наш остров перестал быть центром вселенной, превратившись в ее глухую окраину. Пылкая отповедь изумила Инди. При первой встрече Давина произвела на него впечатление сдержанной натуры, не выказывающей страсти ни по какому поводу. - Тогда почему же вы остались здесь? - Здесь моя родина, и я хочу уберечь наше прошлое, - она принялась собирать камни и складывать их в кучу. - Вы же говорили, что прошлое утрачено. - Утрачено далеко не все, - она откинула черные пряди с лица. - Но кое-кто хотел бы похитить и то, что осталось. - По-вашему, именно этим я тут и занимаюсь? - На ваш счет я не уверена. Пока что не уверена. - Склонившись, она собрала еще горсть камней. Вытащив из кармана рюкзака нож с птицечеловеком, Инди продемонстрировал его Давине. - Поглядите-ка. По-моему, вы найдете эту вещицу любопытной - как раз под стать вашему ожерелью. Она зачарованно воззрилась на нож, взяла его у Инди и попятилась от аху, вертя оружие в руках. - Где вы его взяли? Инди уже собирался рассказать ей о стычке на вулкане, но что-то в поведении Давины заставило удержаться. - Нашел в Оронго. - Нож принадлежит моему сыну Мануэлю. Я не виделась с ним полгода, а теперь, когда вернулась, никто не знает, где он. - Она пятилась, по-прежнему не спуская глаз с ножа. - Мне надо идти. Подбежав к лошади, Давина запрыгнула в седло и галопом поскакала прочь. Примерно через час губернатор объявил передышку. Отойдя от аху, Инди удивленно отметил, что голова статуи приподнялась уже дюймов на семь. - Инди, ну разве это не чудо? - подошел к нему Маркус. - Должно быть, так это и делалось. - Ага, не исключено. - Инди указал на каменный цилиндр, лежащий в десятке ярдов от головы. - Но вот как они надевали на него шляпу1? Она наверняка весит пару тонн. - А вот это славный вопрос, - Маркус прижал указательный палец к подбородку. - Пошли-ка, спросим, что скажет по этому поводу губернатор. По пути к губернатору Броуди вдруг откашлялся и сказал: - Послушай, Инди, надеюсь, ты не забыл о Чилоэ. Я по-прежнему собираюсь отправиться туда сразу по отъезде, и действительно надеюсь, что ты... - Маркус, не волнуйтесь. Я же сказал, что еду с вами. Как там, бишь, зовут вашего друга? - Байтельхаймер, Ганс Байтельхаймер. Я лишь хотел убедиться, что все будет в порядке. - И каково же ваше мнение, джентльмены? - губернатор погладил свои густые, закрученные на кончиках усы. - Впечатляет, - сообщил Инди. - Да уж, в самом деле, - подхватил Броуди. - Но вот как быть с прической? - На сей счет не беспокойтесь. Пока что оставим его на месте. Наверно, его поднимали тем же способом, при помощи камешков. "На такое потребуется весьма немало камешков", - подумал Инди, но промолчал. В этот момент вернулась Давина. Как только она спешилась, Инди извинился и направился к ней. - Узнали что-нибудь о своем сыне? - Все в порядке, - кивнула она. - Теперь я все поняла. Мануэль боялся поговорить со мной из-за случившегося. Спасибо, что вы не стали причинять ему вреда. - Зачем он на меня напал? - Пока что я не могу вам этого объяснить. Вы не могли бы встретиться со мной нынче вечером в бухте Анакена? - А что вы задумали? - С вами хотят поговорить матуанцы. - Кто такие матуанцы? - Тайное общество, сберегающее старые обычаи. Инди постарался скрыть охватившее его волнение, осознав, что дело стронулось с мертвой точки. - А я-то думал, что старые обычаи забыты. - Сохранившиеся знания сберегаются в тайне, чтобы уже никто не смог их похитить. - А чего они хотят от меня? - Вы успешно выдержали испытание, и они хотят поговорить с вами о табличках ронго-ронго. - Я приду! - Но в одиночку, и не говорите об этом никому. 3 Матуанцы Когда Инди зашагал по пляжу к свету далекого костра, в воде уже отражались яркие звезды. Анакена - крупнейший пляж на острове. Именно здесь легендарный Хоту Матуа высадился полторы тысячи лет назад. Быть может, теперь здесь еще и разрешится загадка письменности ронго-ронго. Инди не знал, что ждет его впереди. Быть может, беда - но игра стоит свеч. Маркусу он говорить ничего не стал, потому что тот счел бы предприятие чересчур опасным. Удерживать Инди он бы не стал, но все равно тревожился бы. А сейчас он давно пригрелся в постели с книжкой в руках; пожалуй, так лучше. У костра виднелись силуэты нескольких человек. Вдруг над самой головой Инди с криком пронеслась птица, будто провозглашавшая его приход. Поглядев ей вслед, Инди с беспокойством надвинул шляпу поглубже и потрогал свернутый кнут. Едва он ступил в круг, озаренный светом костра, один из мужчин что-то сказал. Несколько человек двинулись прочь, скрывшись во тьме. "Потрясающе! Что они затевают?" - Привет, Инди! Он резко обернулся. - Давина? Откуда вы появились? - Не беспокойтесь, - улыбнулась она. - Никто не причинит вам вреда. Инди ее слова не очень убедили. - А куда же все отправились? - В пещеру. Этот вулканический остров буквально изрыт пещерами. Некоторые были когда-то населены, другие же, видимо, использовались в ритуальных целях. Инди осмотрел пару пещер, но ему сказали, что прежние экспедиции и многие островитяне копались в пещерах в поисках реликвий. Поэтому он и решил, что Оронго, якобы населенное призраками, более подходит для поисков табличек. Из темноты вышел бородатый черноглазый мужчина. Отблески пламени заплясали на его лице, словно его черты ежесекундно менялись. - Это Рауль, - сообщила Давина. - Это он распахнул для тебя дверь. - Значит, это вы приказали сыну Давины ударить меня ножом? - Мануэль - еще и мой сын, - отозвался Рауль. - Он подвергался испытанию, как и вы. - По-моему, вы играете в опасные игры с собственным сыном, - буркнул Инди. - Ни один из вас не должен был погибнуть. Никто и не погиб. А почему же вам хочется прочесть наши таблички? Вот так, с места в карьер. - Чтобы учиться. Чтобы сберечь знания. - Это дело матуанцев, а не ваше. - Но зачем вы держите знания в тайне? - У нас есть веские причины. Вам известна наша история. Но, быть может, настало время изменить наши обычаи. Макемаке поведал нам через сны, что достойному чужаку должна быть дана возможность выучить кохау моту мо ронгоронго. - Что означает "строки письма для декламации", - подхватила Давина. - Мы считаем вас достойным, - с этими словами Рауль зашагал во тьму, прочь от моря. Инди бросил взгляд на Давину, и она дала знак следовать за Раулем. Ощутив, что Рауль говорил правду, Инди испытал примерно те же чувства, что искатель сокровищ, наткнувшийся на сундук, полный золота. Остается лишь надеяться, что это не фальшивка. Прошагав в гору около получаса, они остановились у выступа скалы, окруженного кустами. Здесь Рауль встревожено устремил взгляд во тьму позади Инди. - За вами кто-нибудь следует? - Я пришел один, как и обещал, честное слово. - Я чувствую, что за нами издали наблюдают. Как вы сюда добрались? - Верхом. А потом метров триста прошел пешком. Рауль улыбнулся и с облегчением вздохнул. - Это ваш конь. Его тревожит ваше долгое отсутствие. - И после этого говорят о лошадином спокойствии! - заметил Инди. Отогнув ветви в сторону, Рауль жестом пригласил Инди внутрь. Сначала Инди ничего не разглядел, затем Давина исчезла во мраке впереди, и он вслепую двинулся за ней. Если ему солгали, то все кончено. Любой из тех, кто был у костра до подхода Инди, может огреть его дубинкой по макушке, заколоть или застрелить его. Быть может, они уже вырыли могилу в пещере и ждут лишь, когда он подойдет к ней поближе. Но едва позади вспыхнула спичка, которой Рауль зажег факел, как Инди отогнал зловещие образы. Мерцающий свет озарил стены тесного тоннеля с низким потолком, едва-едва позволяющим выпрямиться во весь рост. - Держитесь за мной по пятам, - предупредил Рауль. - Не вздумайте блуждать где попало. - Мне бы это и в голову не пришло, - отозвался Инди. Они миновали правое ответвление коридора, потом левое. У третьей развилки Рауль повернул в правый коридор. Инди принялся запоминать повороты, стараясь мысленно нарисовать карту подземного лабиринта. Вскоре впереди замаячил свет, просачивающийся откуда-то сбоку. Инди понял, что это и есть конечная цель путешествия. Они вошли в прямоугольный зал футов пятнадцати шириной и тридцати - длиной. Потолок поднимался футов на двадцать. Рауль остановился посреди зала, и лишь тогда Инди разглядел, что в сумраке у стен сидят другие. - Мануэль! - позвал Рауль. Один из сидящих тотчас же встал и двинулся к ним. Инди узнал в нем того самого парнишку, который напал на него в Оронго. Мануэль держал в руках нечто завернутое в цветную ткань с изображениями птицелюдей, ставших для Инди уже привычными. - Просто потрясен встречей с тобой, паренек, - в голосе Инди сквозил неприкрытый сарказм. Мануэль спокойно выдержал его взгляд, ничем не выдав своего страха - если таковой вообще остался. Рауль развернул ткань, открыв взгляду стопку табличек. "Шесть или семь", - отметил Инди. Больше, чем обнаружено до сих пор. - А они настоящие? - Конечно, - ответила Давина. - У вас будет масса времени для их изучения, но только приватным образом и в присутствии хотя бы одного матуанца. Протянув руку к стопке, Инди заметил, как юноша напружинился. - Все в порядке, - успокоила его Давина, ободряюще кивнув Инди. Инди осторожно взял в руки верхнюю табличку и положил ее на ладонь. Давина поднесла факел поближе. В его мерцающем свете стала видна неровная поверхность доски с закругленными углами и покрывающие ее ряды резных символов ронго-ронго - те самые стилизованные изображения растений, птиц, четвероногих тварей и диковинных фигурок, не выходившие у Инди из головы. - А сколько их у вас? - поинтересовался он. - Десятки. Быть может, сотни две, - отозвался Рауль. - Все они надежно спрятаны. - Две сотни?! - Вам потребуются месяцы, а то и годы, чтобы только каталогизировать их, - снова взяла слово Давина, - не говоря уж о проникновении в их смысл. Но мы вам поможем. Инди молча кивнул, борясь с желанием захохотать, пройтись колесом, хлопнуть Рауля по спине. Просто невероятная удача! - Есть еще одно условие, - предупредил Рауль. Инди вернул табличку Мануэлю. Надо было сразу догадаться, что здесь какой-нибудь подвох. - Слушаю. - Пока что вам нельзя приступать к работе. - Почему это? - Мы не хотим, чтобы прочие ваши спутники имели к этому отношение. Вам придется подождать, пока они уедут. - Понимаю. - "Уж с этим-то никаких проблем!" - радостно подумал Инди. Разумеется, придется задержаться, но продлить командировку ради подобного открытия будет легко - при условии, что не придется держать свою работу в тайне. - Учтите, мне будет необходимо опубликовать свои находки по окончании работ, а то и раньше. - Конечно, - согласилась Давина. - Но вы должны весьма деликатно объяснить, где обнаружили таблички. Большинство табличек должны остаться в тайниках, но вам будет позволено сфотографировать их все до единой. Слишком уж это хорошо, чтобы оказаться правдой. И тут Инди пришла в голову еще одна мысль. - А почему вам не сделать это самой? - осведомился он у Давины. - Вы пребываете в весьма выгодном положении. Вы не только островитянка, но и получили образование вне острова. - Я тоже мантуанка, как Рауль и Мануэль, - покачала она головой. - Таблички ронго-ронго священны для нас. Я не имею права использовать их в академических целях. - Она оглянулась на мужа. - Но тем не менее мы осознаем, что пробил час объявить миру о нашем существовании и о том, откуда мы появились. - И это станет для вас большим сюрпризом, - подхватил Рауль. - Это уж наверняка. - Но вам-то какая с этого выгода? - Когда станет известно об открытии, сюда хлынет поток посетителей. Рапануи нуждается в гостях - в людях, которые прибудут на наших условиях и будут с уважением относиться к нам, наслаждаясь нашим островом. В этом заключается великий потенциал для нашего будущего. Мы бедный народ, и почти не умеем принимать гостей. Но научимся, и будем процветать. Так вот оно что! Прицел довольно дальний. Впрочем, аэропланы становятся все больше и быстрей. Все больше и больше людей летает на них просто ради удовольствия. И хотя остров Пасхи находится на самом краю света, рано или поздно сюда можно будет за несколько часов долететь с Южноамериканского материка. - Быть может, тут вы и правы. - Значит, вы продлите свое пребывание на острове? - уточнила Давина. - Мне необходимо потолковать с Маркусом Броуди. Но особых проблем я не вижу. Минут через пять, выйдя под ночное небо, Инди набрал полную грудь воздуха. Невероятно, просто невероятно! Устремив взгляд на сияющие в вышине звезды, он широко улыбнулся и прошептал: - Благодарю тебя, Макемаке. Подъем моаи пришелся островитянам по сердцу, и теперь все хотели принять участие в работе, шедшей теперь круглые сутки напролет. Губернатор, Давина, Бюдро и Максвелл по очереди заступали на шестичасовые вахты, руководя бригадами работников. Памятник уже стоял под углом градусов в шестьдесят, поднимаясь дюймов на пять в час, благодаря усилиям островитян, ловко управлявшихся с камнями и шестами. До отправки парохода, который отвезет археологов на материк, осталось всего два дня, но все единодушно сошлись в том, что памятник будет стоять вертикально еще до их отъезда. Сейчас работами заправлял Максвелл, приплясывающий вокруг, выкрикивая приказы и размахивая руками. Сегодня за завтраком он не выпускал из рук круглый камень, будто некий талисман, бахвалясь тем, что напишет статью, излагающую его теорию о том, как островитяне перемещали и устанавливали моаи. Он ничуть не сомневается, что вырубленные из камня тяжелые статуи перевозили на деревянных платформах, катившихся по круглым камням. И хотя Инди собственными ушами слышал, как губернатор излагал эту же самую теорию Максвеллу, археолог приписывал честь ее создания себе. Бюдро в ответ заявил, что Максвелл может оставить теорию при себе, потому что она ошибочна. Разумеется, тут же вспыхнул очередной спор. - Он убежден, что прославится, - сказал Инди Маркусу, стоя с ним неподалеку от аху, окруженной суетливой толпой работников. Но Броуди пропустил его реплику мимо ушей. - Так ты хочешь сказать, что видел сотни табличек ронго-ронго, и не обмолвился мне ни словом? - Я видел всего несколько штук, - покачал головой Инди, - и говорю вам об этом. Насколько я мог рассмотреть, они подлинны. - Я просто не нахожу слов. А они умеют их читать? - Утверждают, что да. - Так почему ж ты торчишь здесь, вместо того чтобы сидеть с мантийцами в пещере, изучая таблички? - Матуанцами, - поправил его Инди и объяснил причину задержки. - Что ж, тебе следует остаться и заняться этим делом. Я уверен, что ты без труда получишь академический отпуск на семестр или даже на год. Ведь ты вот-вот в одиночку разгадаешь тайну острова Пасхи! Ты покончишь с пустыми домыслами о том, откуда островитяне прибыли, и почему они возводили моаи. - Бросив взгляд на Максвелла, Маркус заговорщицким тоном добавил: - И даже как они их перемещали. Одна из ваг, подсунутых под статую, вдруг переломилась, не выдержав веса десятка островитян. Ее тут же заменили новой, и работа пошла прежними темпами. - В общем, я рассчитываю хотя бы раскусить загадку письменности. Может, она поведает историю острова, а может, и нет. - Максвелл жутко разобидится, когда выяснит, что ты обошел его, - в глазах Броуди плясали озорные огоньки. - Маркус, мне нет до него никакого дела. Но как быть с планами нашей поездки на Чилоэ? - Ах, Боже мой! - Постукивая указательным пальцем по подбородку, Маркус нахмурился. - Совсем вылетело из головы. Да, это несколько осложняет дело. Я-то надеялся, что ты отправишься туда вместе со мной. Инди устремил взгляд на моаи, перед которым яростно размахивал руками Максвелл, призывая к вагам дополнительных работников. Инди очень не хотел огорчать Маркуса, но так и не понял, с какой стати он понадобился в этой поездке. - Расскажите мне о своем приятеле. Кто он такой? - Я разве не говорил тебе, что Ганс Байтельхаймер женил на дочери моего лучшего друга времен учебы в колледже?! - Нет, не говорили. - Лорейн была моей крестницей. Несколько лет назад она погибла. Несчастный случай при катании на лыжах. Они с Гансом познакомились в швейцарской школе искусств. Прожили вместе шесть лет, когда она погибла. Ее погребло лавиной. Тела так и не нашли. Ганс так и не смог смириться ее смертью. Не найдя в себе сил вернуться к нормальной жизни, он решил отправиться на край света и остаться там. Так он и оказался на Чилоэ. "Очень жаль, что Байтельхаймеру не пришло в голову осесть здесь", - подумал Инди. - Он и сейчас там? - В общем, вопрос неплохой. Я много лет поддерживал с ним переписку. Обычно мы обменивались одним-двумя письмами в год, и я не раз обещал навестить его. А вот два месяца назад, как раз перед отъездом из Нью-Йорка, я получил от него весьма необычное послание. Он прислал мне телеграмму, прося моей помощи. - В чем? - Вот как раз это-то и странно. Он написал, что пленен легендой и не знает, сможет ли выбраться из нее живым. - В каком это смысле? - Не знаю, - развел руками Броуди. - Но я думал, тебе будет интересно выяснить это вместе со мной. Я написал ему, что вот-вот отбываю на остров Пасхи и навещу его при первой же возможности. - Маркус, знаете что? Я поговорю с Давиной. Скажу, что мне необходимо на пару недель вернуться на материк, а после я вернусь, как только смогу. - По-твоему, матуанцев это устроит? - оживился директор музея. - Я не хочу создавать тебе трудностей. - В общем-то, они не падали с ног от спешки, показывая мне таблички, - пожал плечами Инди. - Мне кажется, все прекрасно уладится. - Инди, это великолепно! Найдем Ганса на Чилоэ, а там сориентируемся по обстановке. Если там какой-нибудь пустяк, ты уедешь через пару дней прямо сюда. А я уж позабочусь о твоем академическом отпуске. Беспокоиться тебе совершенно не о чем. - Годится, - ухмыльнулся Инди. 4 Пленник легенды Остров Чилоэ, июнь 1929 года Когда в Новой Англии стоит лето, в Южной Америке царит зима. В Сантьяго было довольно тепло, но здесь, на пятьсот миль южнее столицы Чили, погода оказалась весьма зябкой. Инди застегнул свою кожаную куртку под самое горло и надвинул шляпу до бровей, чтобы защититься от студеного ветра. Когда они с Маркусом сошли на главный причал городка Анкуд, склоняющееся к лазурному морю солнце уже позолотило гребни волн. Рыбаки хлопотали вокруг своих глубоко осевших в воде лодок, выгружая сегодняшний улов. "Чилоэ" означает "край морских чаек", и, словно оправдывая название острова, в небе с хриплыми криками кружили сотни чаек, стремительно нырявших за выброшенными в воду отходами рыбы. Инди с Маркусом провели семнадцать часов в поезде, шедшем от Сантьяго до Пуэрто-Монт, где железная дорога оканчивается. Оттуда они в повозке добрались до порта, где сели на паром до Чилоэ. На этом острове, насчитывающем сто семьдесят пять миль в длину и тридцать пять - в ширину, расположены два города - Анкуд и Кастро, и бесчисленное множество рыбацких деревушек. Здесь выращивают картофель и пшеницу, но большую часть острова покрывает густой лес. - Простите, сэр, - обратился Броуди к рыбаку, отрывая его от разгрузки, - вы не знакомы с художником по имени Ганс Байтельхаймер, проживающим где-то здесь? Седовласый моряк мгновение молча разглядывал Броуди, а потом покачал головой. - Странно, - проворчал Маркус, шагая дальше. - Байтельхаймер совершенно определенно живет здесь. Господи Боже, не с призраком же я переписывался! Да и телеграмма пришла отсюда. Они первым делом зашли на почту, но там выяснилось, что почтового ящика на имя Байтельхаймера вовсе не существует, и ни один работник почты даже не слыхал о таком человеке. - Вы говорите, он писал вам? - поинтересовался Инди. Маркус осторожно переступал через лососей, разбросанных по причалу. - На самом деле, если вдуматься, два или три года писем от него не было. - Но вы-то продолжали ему писать? - Запрокинув голову, Инди смотрел на чаек. - В общем, я посылал ему открытку на каждое Рождество. Пожалуй, я просто не осознавал, что от него давненько не было вестей. Но потом, как я уже сказал, пришла телеграмма. - Быть может, вам следовало приехать раньше. - Я думал об этом. Но, следовало бы тебе знать, Ганс - человек не в меру экзальтированный. Ему свойственно излишне драматизировать ситуацию и придавать непомерное значение мелочам. "Переезд на Чилоэ - прекрасная тому иллюстрация", - мысленно усмехнулся Инди. - Ей-богу... Неужели это едят? - заглянув в ведро, Маркус состроил гримасу. Услышав его реплику, рыбак с соседней лодки рассмеялся и ответил по-английски, коверкая слова: - Конечно. Вы будете пробовать. Вам будет нравится. Не успел Маркус отказаться, как рыбак сунул руку в ведро, извлек оттуда черного морского ежа, положил его на причал и взял нож. Несколькими ловкими, отработанными движениями он срезал острые колючки и разделил ежа надвое. Внутри оказалось нечто вроде блестящего желе, цветом напоминающего апельсин. Вытащив из кармана лимон, рыбак надрезал его, выдавил сок на половинки ежа и протянул их иностранцам. - И что мне с ним делать? - сморщил нос Броуди. - Кушай, - помахал рыбак ладонью. - Там. Смотрите на ваш друга. Инди проглотил свою порцию за два глотка. - Смелей, Маркус! Это отнюдь недурно. Броуди поколебался и деликатно поднес к губам скорлупу морского ежа, словно пиалу. Потом прокашлялся и потрогал губу пальцем. - Да, довольно вкусно, я бы сказал. - Похоже, улов сегодня славный, - заметил Инди рыбаку. Тот обернул к нему свое обветренное лицо. - Порой причал полный рыбы. Другой раз не так много. У нас тут есть история, - он указал в сторону моря. - Мы говорим, что когда мы видел утром русалку, мы может узнать, будет день хороший и плохой - по тому, куда смотрел русалка. Если она лицом к берегу, день будет хороший. Если она смотрел в море, он будет не такой хороший. - А вы видели русалок? - поинтересовался Инди. Рыбак поправил узел на причальном конце. - Я видел тут много. Но я о них не говорю. - Он отвернулся, но Броуди окликнул его. - Одну минуточку! Вы не знаете человека по имени Ганс Байтельхаймер? Высокий блондин, художник. Рисует картины, я полагаю. Рыбак остановился на пороге деревянной каюты своего баркаса, сделанной из неструганых досок. - Такое имя я не знал, но тут жил человек - рисовальщик, похожий на то, что вы сказали. Он был иностранец, говорил с акцентом. - Вы не знаете, где мы сможем его найти? - Теперь он уехал. Наверно, уже три года. - А куда? - встрял Инди. Рыбак неторопливо покачал головой. - А кто знает? - не унимался Инди. - Говорите с Хорхе. Он владеет рестораном "Калюш". - Рыбак указал в сторону главной улицы Анкуда, взбирающейся на холм. - Он знал человека, что вы спрашивали. Он звался Хуан. Хуан Барриос, я думал. - Теперь все ясно, - заметил Инди, пробираясь среди толпящихся на причале рыбаков и торговцев. - Он сменил имя. - Это возможно, - согласился Маркус. - Ну, по крайней мере, хоть какая-то ниточка. Скоро выясним, являются ли Хуан и Ганс одним и тем же лицом. Меня только беспокоит, что его тут уже нет. - Быть может, он перебрался в другую деревню, - предположил Инди, гадая, не станет ли Броуди возражать против его завтрашнего отъезда в Сантьяго. Пароход до острова Пасхи отбывает через три дня. - Надеюсь, - улыбнулся Броуди, переходя улицу и направляясь в гору. - Я просто паникер. Готов поклясться, ты только и думаешь, что об острове Пасхи и табличках ронго-ронго. - Таблички никуда не сбегут, - пожал Инди плечами, - а Давина уверяла меня, что мы сможем перейти к делу, как только я вернусь. - Невероятный шанс! А, вот мы и пришли. На дверях ресторана был изображен плывущий по морю парусник, а чуть пониже написано "Калюш". В ресторане оказался занят лишь один большой стол посредине, вокруг которого сидело человек восемь-девять. Все они до единого обернулись поглядеть на пришедших. - Полагаю, чужаки здесь в диковинку, - пробормотал Броуди, усаживаясь за свободный столик. - Еще бы, посреди зимы! Может, летом их побольше. - Взгляд Инди был устремлен на висящую над столиком картину: старинный парусник, точь-в-точь, как изображенный на двери, но призрачный, просвечивающий насквозь. Инди уже хотел сказать об этом вслух, когда из-за стойки вышел усатый толстяк в засаленном белом фартуке, чтобы поприветствовать новых посетителей. - Что вы можете предложить на обед? - спросил Броуди. - Я знаю, что для обеда еще рановато, но мы проделали сюда долгий путь от Сантьяго. Официант - Инди надеялся, что он же и владелец - помахал ладонью. - Ничего страшного. Предлагаю вам попробовать наше морское ассорти. Это наше фирменное блюдо в любое время дня. - Я - за, - отозвался Инди. - И бутылку вашего лучшего белого вина, - добавил Броуди. - Все чилийские вина очень хороши, но я выберу для вас свое любимое. Вы англичане? - Я родом из Англии, но теперь живу в Нью-Йорке. Я директор музея, а мой друг - американец, археолог. - Весьма любопытно, - официант указал на Инди. - Он роется в прошлом, а вы выставляете его на показ. - Иначе его никто не увидит, - ответил Броуди. - Вы владелец заведения? - Да. Позвольте представиться. Хорхе Фернандес, к вашим услугам. Позвольте принести вам вино, и если у вас имеются вопросы об Анкуде или нашем острове, я искренне постараюсь вам помочь. - Доброжелательный малый, - заметил Инди, когда Фернандес отошел. - Похоже на то. Рассказывая о нас с тобой, я надеялся, что он охотнее заговорит о Гансе. - Там стоят инициалы "Х.Б.", то есть "Хуан Барриос"? - указал Инди на картину. - Совершенно верно. Вернувшийся Фернандес наполнил вином два стакана. - Мы тут заметили это любопытное полотно, - небрежным тоном начал Броуди после того, как вино было отведано и одобрено. - Вы не могли бы рассказать нам о нем? - Могу, - хохотнул Фернандес. - Это "Калюш". Это корабль-призрак. Многие говорят, что видели его. - Почему же вы назвали ресторан в честь него? - осведомился Броуди. - Потому что видел, как он поздно в ночи проплывал мимо острова, - Фернандес аффектированно оперся о стол; нетрудно было заподозрить, что он неоднократно исполнял это представление для посетителей. - Он был очень ярко освещен, видна была команда и слышна странная музыка. Это было настолько захватывающе, что я едва устоял на месте. Мне хотелось ринуться в воду и поплыть за кораблем, хотя в то же самое время я был весьма напуган. - Изумительно, - кивнул Броуди. - А вы не могли бы рассказать о художнике? Как его зовут? Оживление внезапно покинуло Фернандеса. Он отступил от стола. - Его тут больше нет. - Это полотно написано Хуаном Барриосом? - спросил Инди, когда владелец ресторана уже хотел уйти. - А откуда вы знаете, как его зовут? - лицо Фернандеса воплощало в себе эталон подозрительности. - Я его друг... вроде родственника, - пояснил Броуди. - А как его зовут по-настоящему? Броуди ответил. Фернандес утвердительно кивнул. - Очень немногие на Чилоэ знают его под этим именем. Он его поменял, чтобы не выделяться. - А что с ним стряслось? - подал голос Инди. - Давайте я позабочусь о вашем обеде, а после мы поговорим. Владелец ресторана скрылся на кухне, а Инди резюмировал: - Ему что-то известно, не так ли? - Ты похитил это у меня с языка, - Броуди озирал ресторан, словно надеялся отыскать еще какие-нибудь намеки на разгадку. - Я всегда обожал тайны. - А в этой замешан еще и корабль-призрак. Им обоим принесли по большущей тарелке, с верхом наполненной кусочками тунца и омаров, мидий и кальмаров, картофеля и спаржи. За едой Инди то и дело поглядывал на полотно с "Калюшем". Что-то в картине настораживало его. "А, вот! - сообразил вдруг Инди. - Вороны". На баке корабля сидела дюжина крохотных ворон. А насторожило Инди то, что вначале он этих птиц не заметил. Они будто появились уже после того, как он впервые взглянул на корабль-призрак. Когда с едой было покончено, Фернандес вернулся к столу с высокой узкой бутылкой, полной золотистой жидкости, и двумя стаканами. - Это наше фирменное, делается в Анкуде. Lмquido de oro. Жидкое золото. По-моему, оно вам понравится. Пожалуйста, угощайтесь. Плеснув на дно стаканов, он подождал, пока гости пригубят и выскажут свое мнение. Инди признал, что вино весьма изысканно, и Маркус присоединился к его мнению. Фернандес расцвел и наполнил их стаканы. Броуди указал на свободный стул. - Пожалуйста, мистер Фернандес. Не найдется ли у вас пары минут, чтобы посидеть с нами? Владелец ресторана огляделся и кивнул. - Для обеда пока рановато, так что почту за честь. Едва усевшись, Фернандес повел монолог об острове, рассказывая о селениях, своих любимых ресторанах и лучших блюдах. Он был готов без конца распространяться о морских блюдах: о сочных моллюсках и пресноводных креветках, о морских крабах с пятнистыми панцирями, об улитках и гигантских мидиях; но больше всего его привлекали омары с островов Сан-Фернандес. Похлопав себя по внушительному брюшку, он посоветовал попробовать кукурузный пирог под названием pastel de choclo, а также мясные паровые пирожки humita, напоминающие мексиканские тамале, но совсем без специй; и, конечно же, непременно, отведать empanada - сдобные пирожки с начинкой из мясного фарша, рыбы, курятины, лука, крутых яиц, изюма и оливок. Когда он перешел к винам, Броуди прервал плавный рассказ вопросом, часто ли Барриос захаживал сюда. - Пока не уехал, то да. Он сидел за этим же самым столиком, под своей картиной. Это лишь одна из тех, где он нарисовал корабль- призрак и прочие странные вещи. - Чем странные? - поинтересовался Инди. Фернандес воздел указующий перст, подался вперед и прошептал: - Не доверяйте птицам. - В каком это смысле? - Инди стрельнул глазами в сторону полотна, чтобы убедиться, что вороны по-прежнему на месте. - У нас тут есть колдуны, способные обращаться в птиц. - У нас в Штатах подобные истории называют бабушкиными сказками, - кашлянув, заметил Броуди. - Пожалуйста, продолжайте, - попросил Инди, заинтересовавшись, куда же Фернандес клонит. - При чем тут Барриос? Тут распахнулась входная дверь, и в теплое помещение торопливо вошли несколько посетителей. - Мне надо браться за работу, но если вы хотите потолковать о Барриосе, возвращайтесь, когда мы закрываемся. Я отведу вас к себе домой. У меня есть, что вам показать. Как оказалось, Фернандес имел в виду именно то, что сказал. Закрыв ресторан в полночь, он повел их в свой коттедж, стоящий на холме над городом. Дома он зажег пару керосиновых ламп, показав стены, увешанные картинами. Инди тотчас же заметил, что все полотна без исключения подписаны инициалами "Х.Б." и посвящены каким-либо мистическим сюжетам. Очень много изображений птиц, иной раз рядом с женщинами, летающими на метлах. Традиционные ведьмы. Но нашлись и иные изображения людей - загадочные, угрожающие мужчины в черных одеяниях, очаровательные русалки, опирающиеся о камни залива, а еще странные женщины, выкрасившие себе половину лица в черный цвет. - Боже мой! Это он, - охнул Броуди, указывая на портрет мужчины со светло-русыми волосами и такой прозрачной кожей, что сквозь нее видны синие прожилки вен. Судя по морщинкам в уголках голубых глаз, ему уже под шестьдесят. Но прежде всего внимание Инди привлекло выражение лица художника - полное муки, словно его пытают. Фернандес откупорил бутылку вина, наполнил стаканы, и все трое уселись за стол. - Люди на острове трудолюбивы, - начал Фернандес, - но вы обнаружите, что они с большой опаской относятся к чужакам, и не без причины. - Из-за колдунов? - справился Инди. - И притом могущественных, - Фернандес кивком указал на изображения "Калюша". - Из команды корабля. - Погодите-ка, - недоумевал Броуди. - Вы хотите сказать, что колдуны прибывают на этом корабле? - Они вселяют ужас в островитян уже не первый век. Здешние люди очень боятся причинять вред птицам, поскольку легенды гласят, что если кому-либо из членов экипажа будет причинен вред, пока он преображен, виновный будет либо убит, либо похищен и обречен веки вечные странствовать по морю в качестве галерного раба. - А вы их встречали? - поинтересовался Инди. - Быть может, и встречал - в виде вороны, пролетевшей надо мной, или в виде чужаков вроде вас. Но мне повезло, я не впутался в беду, вроде той, какая постигла Хуана Барриоса. - Вот теперь мы сдвинулись с мертвой точки, - заметил Маркус. Взгляд Инди снова скользнул по картине с угрожающими личностями. - Он вам говорил, что встречался с ними? Опорожнив стакан, Фернандес поставил его на стол. - Однажды я попросил Хуана нарисовать корабль-призрак для моего ресторана. Тогда я еще не верил в "Калюш" - думал, что название привлечет посетителей, и только. Для меня корабль-призрак был лишь легендой, не более того. Но как только Хуан нарисовал "Калюш", все для него переменилось, - Фернандес указал на один из портретов. - Они неотвязно преследовали его мысли, а со временем навестили лично, и притом не раз. - Он вам об этом рассказывал? - спросил Маркус. - Рассказывал, да не все. Но однажды ночью он взял меня поглядеть на корабль. Об этом случае я вам уже говорил. Тогда-то я и уверовал, что корабль существует не в одной только легенде. - А что же случилось с Гансом... то есть, с Хуаном? У вас есть какие- либо догадки на сей счет? Подойдя к окну, Фернандес раздвинул шторы. В комнату полился лунный свет. Чилиец обернулся к гостям, обрисовавшись темным силуэтом на фоне окна. - Позвольте поведать вам другую историю. С месяц назад я навестил старика по имени Марселино, пригласившего меня к себе домой. В углу сидел еще один старик, не поздоровавшийся со мной и не проронивший ни слова. Он был настолько погружен в собственные мысли, что через некоторое время я просто перестал обращать на него внимание. В конце концов, Марселино объяснил, что молчаливый старик - его родной брат Теодоро, бесследно пропавший однажды ночью полсотни лет назад. - Полсо-о-отни? - недоверчиво протянул Маркус. - Где-то за месяц до того Марселино вдруг затосковал о Теодоро. Марселино было всего восемнадцать, когда его брат пропал. Он навестил родной дом на берегу Рио-Пудето, и там обнаружил брата, сидевшего в гостиной и одетого в ту же одежду, что и пятьдесят лет назад. Когда Марселино спросил у брата, где он был столько лет, Теодоро отвечал, что был на корабле и умолял больше ни о чем не спрашивать. - На корабле-призраке? - уточнил Маркус. Пропустив вопрос мимо ушей, Фернандес продолжал повествование: - Я подошел к старику и спросил, не знает ли он чего-либо о Хуане Барриосе. Тот кивнул и сказал, что он на корабле. Больше он ничего не сказал. - И все? - расстроился Маркус. - Больше вам ничего не известно? - Еще одно, - подойдя к столу, Фернандес вновь наполнил свой стакан и пригубил вина. - При нашей последней встрече Хуан сказал мне нечто престранное. Я не знал, что и подумать. Он заявил, что видел свою жену Лорейн на корабле-призраке, и что он собирается воссоединиться с ней. - Ее там быть не могло! - запротестовал Маркус. - Нет, она погибла. - Они нашли ее в его голове, - Фернандес притронулся пальцем к виску. - Если эти порождения злых сил могут обращаться в птиц - значит, могут принять облик любого человека. Они сотворили ее, чтобы заманить его на борт. Инди решил, что слышал достаточно. - Вы можете отвести нас на то место, где вы с Хуаном видели "Калюш"? - Прямо сейчас? - осведомился Фернандес. - Сейчас ужасно поздно, Инди, - Маркус сунул руки в карманы. - Маркус, не собираетесь же вы любоваться на корабль-призрак в полдень! - Но ты в самом деле считаешь... - Я отведу вас туда, - встрял Фернандес, - но за вашу безопасность я не ручаюсь. - А разве жизнь дается нам с ручательствами безопасности? - огрызнулся Инди. - Пошли! 5 Два Байтельхаймера Залитый лунным светом мыс на северо-западной окраине острова выглядел безлюдным и заброшенным; здешнее запустение погрузило Инди в мрачные раздумья, от которых он никак не мог отделаться. В повозке Фернандеса они доехали до конца проселка, идущего на запад, затем пешком одолели пару пригорков и вышли на мыс, глубоко вдающийся в море. По пути Инди так и эдак вертел в голове рассказ Фернандеса, постигая его в малейших деталях. Инди по-прежнему не терпелось вернуться на остров Пасхи, но теперь его вдобавок охватило любопытство и желание разобраться с Байтельхаймером и кораблем- призраком. Послание Байтельхаймера не выходило у него из головы. "Пленен легендой". Пока неясно, что именно это означает, но уже забрезжил свет понимания. Идти по крутой каменистой местности было нелегко. Инди не торопился, поджидая Броуди и Фернандеса, пыхтевших позади. Наконец, он одолел последние футы пути. В паре шагов от него скала круто обрывалась к морю. Далеко внизу серебряные блики играли на темной воде. Совсем нетрудно вообразить, что по этим водам плывет озаренный светом корабль-призрак. - Что-то я не помню, чтобы восхождение было таким трудным, - отдуваясь, проворчал Фернандес. - Именно таким я его и запомню, - в тон ему отозвался Броуди. - Вы тогда стояли здесь? - справился Инди. Немного отдышавшись, Фернандес кивнул. - На этом самом месте. Мы прождали, наверно, с час, прежде чем увидели корабль, возносящийся из моря. - Прямо из-под воды? - уточнил Броуди. - Сперва я услыхал тихую музыку, - Фернандес говорил вполголоса, будто боялся, что их подслушают. - Она становилась все громче и громче, а после корабль поднялся из глубин. Он был весь залит светом, и очень скоро я разглядел людей на палубе. Мужчины и женщины танцевали и пили вино. Не знаю, как описать эту музыку; то была музыка моря, колеблющаяся и переливающаяся, как вода, завывающая, как ветер. Инди прислушался, не раздадутся ли жутковатые аккорды, плывущие над серебряными водами. Прислушивался и присматривался - но не видел и не слышал ровным счетом ничего. Стояла тихая, холодная ночь, и минут через пять все присели на землю, съежившись от холода, и принялись ждать. Луна медленно подымалась по небосводу. Из-за горизонта приплыли облака и снова уплыли за горизонт. Насторожил Инди крик невидимой птицы, исходивший неизвестно откуда. Невозможно было даже определить, далеко или близко он прозвучал. Внезапно лица Инди коснулось ледяное дыхание ветерка, будто ласка холодных пальцев. И тут же послышались хлопки крыльев. Совсем рядом. Инди инстинктивно пригнулся, опасаясь, что в затылок вот-вот вопьются когти или острый клюв. - Что случилось? - удивился Фернандес. - А вы разве не слышали? - вскочив на ноги, Инди огляделся. - Что? Музыку? - в голосе Броуди зазвенели панические нотки. - Птицу. Едва не чиркнула меня по макушке. - Я ничего не слышал, - сунув руки в карманы и ссутулившись от холода, отозвался Фернандес. - По-моему, пора уходить, - с беспокойством огляделся Броуди. - Я совсем окоченел. Инди всматривался во тьму, ничуть не сомневаясь, что слышал хлопки крыльев и почти ощутил дуновение ветра от них. Взгляд его был устремлен к морю, где лунный свет играл на спокойной глади пустынных вод. - Вряд ли мы сегодня что-нибудь увидим, - заметил Фернандес. Шагая обратно к повозке, Инди ломал голову над тем, что уже известно, стараясь отделить факты от домыслов. Его умозаключения сводились к тому, что по крайней мере двое островитян похищены, но корабль-призрак вряд ли причастен к этому. Тут замешано нечто иное. Пожалуй, нетрудно догадаться, что именно. Инди остановился, поджидая отставших Броуди и Фернандеса. - Я хотел бы потолковать со стариком, о котором вы нам рассказывали. - Извините, - пропыхтел Фернандес. - Это невозможно. Теодоро умер. - Как это случилось? - Броуди не сводил глаз с раскинувшегося впереди каменистого ландшафта. - Он начал жаловаться, что слышит голоса, предвещающие, что он будет проглочен змеей. - Потрясающая кончина, - заметил Инди. - Он так боялся, что пробовал покончить с собой. Сначала пытался выпустить из себя кровь, тыкая себя булавками и прикладывая к животу пиявок. Он даже звал пиявок по именам. А однажды бритвой порезал себе вены на руках. Его брат сумел спасти его, но больше не хотел иметь с Теодоро ничего общего. - Я прекрасно понимаю его чувства, - прокомментировал Броуди. - Так что же стряслось с Теодоро? - не унимался Инди. Фернандес споткнулся, но Инди вовремя его подхватил за руку. - Его отправили в желтый дом в Сантьяго, где подвергли водолечению. - А это как? - заинтересовался Броуди. - Ни разу не слыхал, чтобы от сумасшествия лечили водой. - Его попеременно погружали то в ледяную воду, то в кипяток, а потом плотно заворачивали в мокрые простыни. Это жуткое лечение повторялось несколько раз в неделю, пока он совсем не помер, - подвел Фернандес итог рассказу. - Это ужасно, - пробормотал Броуди. - Смахивает на Средневековье. Видимо, с Байтельхаймером сейчас происходит примерно то же, что и с Теодоро за время его отсутствия. Но, с другой стороны, если немец пропадает уже не первый год - как он ухитрился послать телеграмму Маркусу? Лежа в темноте гостиничного номера, Инди ожидал прихода сна. В его ушах до сих пор звучал голос Фернандеса, рассказывающего о водолечении Теодоро. Когда же Инди удалось отделаться от навязчивого воспоминания, его начал преследовать шум крыльев невидимой птицы. Снова и снова дуновения ветра холодили его кожу, крик птицы эхом перекатывался в мозгу. Ощутив, как вдоль хребта побежали мурашки, Инди вдруг осознал, что напряженные плечи сведены чуть ли не судорогой. Повернувшись на бок, он мысленно приказал себе: "Успокойся. Не надо беспокоиться". Но, как Инди ни старался, сон бежал от него. Наконец, не в силах унять тревогу, Инди отбросил одеяло и зажег лампу. Четверть третьего ночи. Интересно, открыт ли бар на первом этаже? Быть может, глоток бренди - как раз то, чего Инди не хватает. Спустив ноги с кровати, он быстро натянул штаны и рубашку. В баре было пустынно, не считая одинокого посетителя в широкополой шляпе и темных одеждах, низко склонившего голову, словно разглядывая содержимое стакана. Инди сел через два табурета от него. Как только Инди заказал бренди, посетитель поднял голову, но лицо его осталось в тени, отбрасываемой полями шляпы. - Hace frнo esta noche,2 - сказал Инди. Ни слова в ответ. Бармен - человек лет двадцати с густыми бакенбардами - поставил заказ перед Инди и с опаской оглянулся на другого посетителя. - Оставь нас, - приказал тот. Бармен ушел в другой конец стойки и принялся перетирать стаканы. Незнакомец провел пальцем по ободку стакана. - Чего тебе надо? - Вы это мне? - осведомился Инди. - Ты звал меня. - Кто вы? Тот повернулся лицом, и теперь Инди явственно увидел серые глаза и мрачное удлиненное лицо, показавшееся смутно знакомым. И вдруг Инди понял, где его видел - на одном из полотен, украшающих стены в доме Фернандеса. Автопортрет художника. - Ну и ну! Да никак это Ганс Байтельхаймер, более известный под именем Хуана Барриоса? Сграбастав Инди за грудки, Барриос сдернул его с табурета и легко приподнял в воздух, как мешок соломы. - Тебя поволокут прямиком в пекло. Я вижу это в твоих глазах, Джонс! - О чем это вы? Откуда вы меня знаете? Как вы меня нашли? - По твоим ошибкам. Ты сделал большущую ошибку, и теперь отправишься в величайшее странствие в жизни. Выбирай время. Мы ждем. С этими словами швырнув Инди обратно на табурет, он рванул рубашку Инди от ворота вниз, распахнув ее, и прижал к его груди пятерню. Она жгла, как каленое железо. Инди громко завопил. И резко сел в кровати. Его бил лихорадочный озноб. Повалившись на подушку, Инди потер лицо и пробормотал: - Пошел вон! Оставь меня в покое. Бум! Бум! Бум! Настойчивый грохот вырвал Инди из глубин сна. - Погодите! Минуточку! - он выбрался из постели и подошел к двери. - Кто там? - Я. Инди открыл дверь. - Маркус, в чем дело? - Инди, ты не поверишь! Встал я нынче утром, спустился выпить кофе, а там меня ждет записка, оставленная у портье. От Ганса Байтельхаймера! Он знает, что я здесь. Собирайся, пойдем. Мы должны встретиться с ним на рыночной площади. Инди протер слипающиеся глаза. - Вы хотите сказать, что он нашел нас? - Очевидно, да. А мы даже не знали, что потерялись! - хохотнул Маркус, не сдержав восторга. - Встретимся в вестибюле минут через пять. Направляясь в ванную, Инди обнаружил, что майка у него разодрана на груди и принялся соображать, как это могло случиться. Стянув ее через голову, он поглядел в зеркало. На груди пламенел отпечаток пятерни с растопыренными пальцами. - Что?! - Инди приложил ладонь к отпечатку, но его пальцы оказались длиннее и толще. Бар. Байтельхаймер. Но ведь это просто кошмарный сон, не так ли? Он проснулся в постели. Оглядев майку, Инди увидел, что материя распорота, и не нашел этому никакого рационального истолкования. Еще раз бросил взгляд на отпечаток - тот уже посветлел и стал едва заметен. Шагая к площади, Инди изложил Броуди обстоятельства стычки в баре. - Так ты говоришь, это было во сне или на самом деле? - осведомился Броуди. - Понемногу и того, и другого. Только так я могу это объяснить. - Ну, если ты не против, я бы хотел взглянуть на эту отметину, когда мы вернемся в гостиницу. - Она исчезла. Просто мало-помалу поблекла. - Весьма необычно, - нахмурился Маркус. - Будем надеяться, Ганс сможет пролить свет на эти события. Рыночная площадь так и бурлила жизнью - покупатели толпились вокруг лотков, слышались выкрики торговцев пирожками-эмпанада и свежими фруктами, кто-то пересекал площадь, торопясь по своим делам. Маркус привстал на цыпочки и вытянул шею. - Пока что я его не вижу, но мы можем купить парочку эмпанада и оглядеться... Погоди... По-моему, это он. Вон там! - Где? - не успев договорить, Инди углядел высокого блондина, смотревшего в их сторону. Броуди помахал, и они двинулись к нему навстречу, поспешно пробираясь сквозь толпу. До него оставалось не более десятка ярдов, когда Инди застыл в полушаге, ухватив Маркуса за руку. - Посмотрите туда! - Что ты... Ох ты, ей-богу! По тротуару шагал двойник Ганса в широкополой шляпе, направляясь к первому Байтельхаймеру. - Не может быть! - забормотал Броуди. - Он здесь. И куда теперь идти? - Он бросился вперед, но первый Байтельхаймер уже исчез. Инди хотел догнать второго, но теперь потерял из виду и его. Затем в толпе промелькнула знакомая шляпа; Байтельхаймер пробирался сквозь толпу, собравшуюся у лотка. Инди ринулся следом, но путь ему преградили двое рыбаков, несущие бухту троса. Он метнулся в обход, но теперь дорогу заступила дебелая матрона. Отлетев от ее мягких обширных телес, Инди не удержался на ногах и покатился на землю. Выпавший из рук матроны пирожок приземлился прямиком Инди за шиворот. Смахнув его на землю, Инди подобрал шляпу и на четвереньках пополз под ногами прохожих, пока матрона осыпала его отборной руганью. Поднявшись на ноги, Инди принялся озираться в поисках Байтельхаймеров, но не увидел ни одного, ни другого. - Ради всего святого, что здесь происходит? - подошел к нему Броуди. - Хороший вопрос, Маркус. - А это что? - Броуди сморщил нос, потом полез Инди за шиворот и извлек кусок яичного белка, облепленный жареным луком. - Чей-то завтрак. Я полагаю, она перебьется и без него. - Вчера вечером мы гадали, жив ли Ганс, - Броуди попытался взглянуть на проблему отвлеченно. - А сегодня их оказалось целых двое. - И один из них преследовал второго, - добавил Инди. - Я почти уверен, что первый был Гансом. А вот второго, в шляпе, я видел лишь мельком. - Давайте спустимся в гавань и оглядимся. Они рысцой припустили в гавань, поглядывая по сторонам в надежде встретить кого-нибудь из Байтельхаймеров. Чайки кружили высоко над головой, оседлав соленый ветер силой в десять узлов, вспенивший волны залива. Большинство рыбаков уже ушло на дневной лов. Задержались лишь немногие, занятые починкой сетей или баркасов. Инди и Маркус разошлись в разные стороны и начали расспрашивать оставшихся, а четверть часа спустя встретились у начала пирса. - Ничегошеньки, - сообщил Маркус. - Байтельхаймера никто не видел, а о "Калюше" никто даже заговаривать не хочет. - Один в один, как у меня. - Оглядевшись, Инди заметил полдюжины рыбаков, украдкой поглядывающих в их сторону. - Ну, по крайней мере, тут разлетится весть, что мы интересуемся этим кораблем. Возвращаясь в гостиницу, Броуди лишь укоризненно покачивал головой. - Уж и не знаю, что думать. Признаюсь откровенно, я в полнейшем замешательстве. - Мы оба несколько сбиты с толку, Маркус. Но надо докопаться до сути происходящего. - Извини, что я тебя впутал в это дело. - На самом деле Чилоэ оказался куда интереснее, чем я предполагал. Они уже прошли пару кварталов по направлению к гостинице, когда Инди углядел пару влюбленных, целующихся в дверях. Девушка была видна ему лишь с затылка, зато молодой человек с густыми бакенбардами явился прямиком из кошмара. - Подождите здесь, - бросил Инди, направляясь к паре. - Простите, пожалуйста. Отпрянув от девушки, молодой человек испуганно воззрился на Инди. - Ahora, que quiere? - Я хотел справиться об одной вещи, - сообщил Инди. - Не кажусь ли я вам знакомым? - Да как я мог вас забыть? - вытаращился тот. - Вчера ночью мне пришлось отнести вас из бара в вашу комнату. Пожалуйста, больше не встревайте в перебранки с этим безбожным моряком. В следующий раз он убьет вас. - Кто он? - Очень странная личность. Недобрая. Не ищите ни его самого, ни его друзей. - Каких друзей? - Вы напрашиваетесь на неприятности. Он разыщут вас прежде, чем вы разыщете их. Девушка льнула к бармену, явно испугавшись его слов. - Спасибо. - Ну, что там еще? - поинтересовался Броуди. - Я лишь получил подтверждение собственным мыслям. Байтельхаймер в шляпе - тот самый тип, с которым я виделся вчера ночью, и это было отнюдь не сном. - А чем же? - Визитом матроса с "Калюша". - Привидения с корабля-призрака? - Не совсем. Давайте позавтракаем, и я выскажу свое мнение о происходящем. 6 Моряки Вернувшись в гостиницу, они тотчас же нашли свободный столик в ресторане, примыкающем к бару. Хотя Инди ощутил, что на сегодня сыт по горло пирожками эмпанада, он все-таки заказал один вместе с чашкой кофе. Официант уведомил его, что во всем городе кофе предлагает лишь их ресторан, и чашка кофе обойдется втрое дороже, чем пирожок. Впрочем, кофе того стоил. - Инди, я понимаю, что ты не меньше меня хочешь докопаться до сути этого дела с Байтельхаймером, но я не намерен мешать твоему возвращению на остров Пасхи. Если ты хочешь уехать... - Маркус, не тревожьтесь ни обо мне, ни об острове Пасхи, - перебил его Инди, уже принявший решение пропустить ближайший пароход от Сантьяго до Рапануи. - Раз уж я здесь, то не уеду, пока не разберусь, что к чему. - Ладно. Итак, в чем же состоит твоя гипотеза? - Броуди принялся размешивать сливки в кофе. - Мне не терпится выслушать ее. - Я полагаю, что "Калюш" не менее реален, чем любой другой корабль. Видимо, это пиратская операция. Проще простого. - Современные пираты? Любопытная мысль. А как же двойники? Чем ты это объяснишь? - Пока не знаю, - Инди отхлебнул кофе. - Но я всегда предпочитаю найти наиболее логичное истолкование, а уж потом двигаться дальше. - А из этого следует?.. - Что у Байтельхаймера есть близнец, занятый пиратством. Наверно, потому-то он и прибыл первым делом сюда. - Но я что-то не слыхал, чтобы у него был брат. - В семье не без урода, - развел руками Инди, - но некоторые семьи предпочитают умалчивать о своих паршивых овцах. - Пожалуй, такое возможно, - кивнул Маркус, беря с принесенного официантом блюда пирожок. Надкусив его, Маркус погрузился в раздумья над словами Инди. Наконец, он сказал: - В твоей версии есть одно большое упущение. Корабль-призрак, а точнее, легенда о нем, известна в этих краях не менее пятисот лет. Инди снял пробу с пирожка. - Очень вкусно. Намного приятнее, чем первый. Я вовсе не считаю возраст легенды большим осложнением. Легенда о корабле-призраке с командой колдунов переходила из поколения в поколение, а пираты всего-навсего обратили ее себе на пользу. Никакого сомнения, что они время от времени похищают островитян в качестве рабов. - Ты имеешь в виду Теодоро? - Именно. Хотя вряд ли он провел на корабле целых пятьдесят лет. - Надеюсь. - Нахмурившись, Маркус начал легонько постукивать себя указательным пальцем по подбородку. - Ну, может, ты и прав. Но как по-твоему, Байтельхаймер замешан в этом деле, или только его таинственный близнец? И как быть с рассказом Фернандеса о встрече Ганса с женой? - Не знаю, Маркус. Быть может, близнец просто пытался втянуть брата в операцию. А может, Байтельхаймер просто сошел с ума. Они покончили с завтраком и уже раздумывали о том, что же предпринять дальше, когда к их столику опасливо приблизился старик с жидким венчиком волос на макушке и трехдневной щетиной на подбородке, одетый в опрятную, но поношенную одежду. Его тощее лицо было исчерчено сетью глубоких морщин. - Это вы, которые спрашивали про "Калюш"? - Совершенно верно, - ответил Броуди. Старик воровато оглядел ресторан, потом снова посмотрел на них. - А что вы хотите знать? - Все, что вам известно, - заявил Инди. - Садитесь. Старик сообщил, что его зовут Антонио. - Ныне худое время. Очень худое. Такого дурного года, как прошлый, я и не припомню. - А почему вы об этом говорите? - осведомился Инди, изо всех сил стараясь не отпугнуть старика. Им нужны детали, а не смутные впечатления. Антонио подался вперед. - Те, которые с корабля, действуют на суше, и многие боятся за свою жизнь. Они не осмеливаются говорить о "Калюше" с чужаками. - А вы? - А мне уж восемьдесят годков. Может, восемьдесят два. Запамятовал. Мне уж недолго осталось жить на этом свете, вот я и могу говорить. - И что же вы хотите сказать? - вкрадчиво, будто исповедник, спросил Броуди. Вытащив из кармана трубку, старик набил ее и старательно раскурил. - Когда я был юнцом, а родители мои были еще живые, я увидел корабль-призрак первый раз. Однажды ввечеру на заре я видел ярко раскрашенный корабль, направлявшийся к земле. Мои родители поняли, что это корабль-призрак, и потому послали меня, моих братьев и сестру в постель. Но я ослушался их. Я глядел в окно и видел, как семь моряков подходят к нашему дому. Они просили у моего отца припасов и воды. Сказали, что заплатят золотом. А еще хотели несколько дней попользоваться нашим домом. - И что же ответил ваш отец? - подбодрил его Маркус. - Он им сказал, что лучше будет бедняком до конца жизни, чем даст им хоть каплю воды. И до самой смерти он гадал, почему матросы не стали ему мстить. Но несколько лет назад они все же таки вернулись. - И что же дальше? - не вытерпел Инди. "Наконец-то что-то проясняется!" - пронеслось у него в голове. - Я и поныне живу в том доме, теперь уж с внучкой и ейным мужем. Они бедные крестьяне, выращивают картошку, как раньше я. Но матросы не дали им выбора. Им пришлось пойти на уговор. Иначе они б лишились своих детей. - Какого рода уговор? - Они время от времени должны покидать дом, дозволяя матросам использовать его. А нынче как раз такое время. - Вы хотите сказать, что экипаж судна в данный момент находится в доме?! - глаза Маркуса заблестели. Старик кивнул, попыхивая трубкой. - Вы можете отвести нас туда? - спросил Инди. - Я тоже беспокоюсь за детей. Но я знаю, что если ничего не сделать, то корабль с командой до скончания века будут терзать этих самых детей. Я отведу вас к дому нынче же вечером. Они совсем обнаглели. Их надо остановить. - А почему вы решили, что они обнаглели? - заинтересовался Маркус. - Потому что видел нынче поутру, как они изловили человека прямо посреди улицы. Никто не осмелился им помешать. - А как он выглядел? - Инди переглянулся с Маркусом, когда старик принялся описывать Байтельхаймера. - Да вы, небось, и сами чего-то знаете. Вы тут спрашивали про корабль и пропавшего человека. - А откуда вы знаете, что мы не из их команды? - решил уточнить Инди. В ответ Антонио пристально оглядел обоих. - Потому что они ведут себя не так. Они не спрашивают вопросов. Они требуют и действуют. - Он встал. - Езжайте в Шонши и дожидайтесь меня в тамошней гостинице. Я зайду за вами туда в сумерках. - С этими словами он повернулся и вышел. - Мы непременно приедем! - проговорил Инди ему вслед. На Чилоэ автомобилей оказалось ненамного больше, чем на острове Пасхи. Но в Анкуде все-таки нашлась старенькая "Модель Т", служившая здесь в качестве такси, и ее владелец охотно согласился довезти иностранцев до Шонши. По пути они миновали возделанные поля с длинными картофельными рядами, а еще раскинувшиеся на многие акры плоские заливные берега, где женщины после отлива собирали урожай моллюсков. "Мидии с картошкой, - думал Инди. - И корабль-призрак в придачу". В Шонши они прибыли уже под вечер. Селение оказалось куда меньше Анкуда, и обойти все улицы оказалось совсем нетрудно. На крыше двухэтажного кирпичного здания возле порта сидело полдесятка стервятников, а трое мужчин в темных одеяниях, прислонившись к стене, внимательно следили за приезжими. Стервятники и пристальные взгляды мужчин встревожили Инди. - Давайте-ка вернемся в гостиницу и дождемся темноты. - Меня это вполне устроит, - отозвался Броуди. Они развернулись и пошли обратно. Керосиновых ламп пока никто не зажигал, и прокопченным вестибюлем безраздельно завладели сумерки. Едва входная дверь открылась, как Инди и Маркус встали, будто по команде. Однако на пороге показалась пожилая женщина, работающая в гостинице. Они уже хотели сесть, когда вслед за ней в вестибюль вошел Антонио. - А вот и вы! - улыбнулся Маркус. - Мы уж боялись, что вы передумали. - Вы готовые? - жалобным голосом спросил старик. - Всегда готовы, осмелюсь сказать, - откликнулся Маркус. С наступлением сумерек с неба начала сеяться холодная морось. Забравшись в тележку Антонио, они выехали из селения. Запряженная в тележку лошадь казалась ровесницей Антонио и едва тащилась. - Как по-твоему, какую беду мы теперь на себя навлекли? - поплотнее запахнув пальто, вполголоса поинтересовался Маркус у Инди. Антонио тотчас оглянулся. Несмотря на возраст, слух у него оказался острый. - Может статься, они вовсе уехали. Мне не ведомо. - Надеюсь, мы делаем это не для того, чтобы просто прокатиться, - проворчал Инди, пониже нахлобучив шляпу, чтобы холодный дождь не капал за шиворот. - Корабль много лет стоял на приколе, мы и хлопот с ним не знали. - Как это - на приколе? - удивился Маркус. - Стоял в облике огромного бревна в соленом болоте, что возле деревни Гуидад. - А откуда вы знаете, что бревно было кораблем? - спросил Инди. - Потому что однажды оно просто появилось в болоте. Никакого ветра накануне не было, а приливы так далеко не добираются. Бревно было девяносто футов длиной и восемнадцать - толщиной. - Ничего себе бревнышко, - пробормотал Инди. - А в полдень на него уселась стая ворон, и местные сразу ж смекнули, что оно и есть "Калюш". Десять лет бревно и вороны оставались на месте, пока один чокнутый не принялся его рубить. - И что тогда? - С него пошла кровь. "Живица, конечно", - мысленно поправил Инди, не верящий в предзнаменования. - И в ту ж самую ночь бревно исчезло, а вслед за ним и тот, который стукнул топором. Инди улыбнулся, восхитившись еще одной легендой острова Чилоэ. Но Маркус смотрел прямо перед собой, и по его несчастному виду Инди заключил, что директор музея сейчас с радостью перенесся бы в Нью-Йорк. А минут через пять они оставили тележку на опушке рощицы и пешком взошли на вершину холма. Антонио молча указал на дом у подножия, освещенный настолько ярко, будто там пожар. Вот темный силуэт мелькнул у одного окна, затем у другого, словно отвечая на невысказанный вопрос Инди. В доме кто-то есть. - Давно они там? - спросил Инди. - Здесь четыре дня, но у них есть и другие стоянки. - Боже мой, да что они тут делают? - Маркус ладонью утер мокрое от дождя лицо. - Давайте взглянем поближе, - предложил Инди. Отсюда почти ничего не разглядишь. - Я чересчур старый, чтобы ползать по земле, - отозвался Антонио. - Опять же, и опасно это. - Целиком и полностью согласен, - подхватил Маркус. - Тогда я пойду сам. - Но, Инди... - Маркус, так даже лучше. Инди крадучись двинулся под гору, внимательно озирая окрестности дома. Услышав рычание, он замер на месте, медленно обернулся и увидел большого черного пса, оскалившего зубы. - Все в порядке, мальчик. Не нервничай. Словам зверь почему-то не внял, но тут Инди вспомнил, что со времени поездки из Сантьяго в кармане куртки до сих пор лежит плитка вяленой говядины. Лязгнув зубами, пес поймал подачку в воздухе и занялся ею, а Инди на цыпочках удалился. Наклонившись к окну, он заглянул внутрь. Увиденное поразило и поставило его в тупик. Весь пол в доме оказался заставлен ведрами, а сидящие вокруг стола люди ловко работали ножами, потроша рыбу, которую им подносили из другой комнаты. Рыбы выглядели доисторическими и принадлежали к одному и тому же виду. И тут Инди осознал, что рыбу вовсе не потрошат, а извлекают у самок оранжевые массы икры. Рыбин весом тридцать-сорок фунтов просто отшвыривали на пол. Не удивительно, что старик в ярости. Потом добрых полгода рыбой будет разить изо всех углов. "Просто потрясающе! Я обнаружил какой-то подпольный завод по переработке красной икры. Они что, нелегально торгуют красной икрой на черном рынке?" Инди никогда не был в восторге ни от черной, ни от красной икры, и теперь догадывался, почему. Вот тебе и призраки! Они не менее реальны, чем сам Инди. Быть может, это пираты, переживающие тяжелые времена и потому занявшиеся делом, которое может быстро обернуться звонкой монетой. Несомненно, лов нерестящейся рыбы в международных водах - дело противозаконное, потому-то они и заняты этим. Тут вокруг запястья Инди сомкнулось нечто холодное, мокрое и острое. Он инстинктивно отдернул руку, но похожие на капкан челюсти пса держали крепко - правда, не прокусывая кожу. - Спокойно, мальчик, спокойно, - прошептал Инди, ощущая, как слюна сбегает по запястью. - У меня больше нет угощения для тебя. Пес настойчиво тянул Инди за руку, словно хотел куда-то его отвести. Быть может, прямиком в пиратское логово. Но Инди быстро сообразил, что единственный способ не расстаться с кистью руки - следовать за собакой, и стал осматриваться в поисках доски или камня. Освободиться теперь можно только при помощи крепкого удара. Но, к изумлению Инди, пес потащил его прочь от дома. Футах в пятидесяти от задней двери животное остановилось и потянуло Инди к земле. Он покорно присел на корточки, заметив мужчину, вышагивающего взад-вперед перед сараем. Разжав, наконец, челюсти, пес заскулил. - Мальчик, он что-нибудь стережет? Пес снова заскулил и поскреб землю лапой. - Он твой хозяин? Пес зарычал. - Ладно, давай взглянем поближе. - Инди взялся за кнут, висящий на поясе. На часовом была широкополая шляпа, низко надвинутая на лоб, но Инди узнал и шляпу, и лицо. Двойник Ганса Байтельхаймера. Инди осторожно двинулся вперед, заметив, что одна рука часового обернута тряпкой, словно ранена. Но пес, не дожидаясь Инди, набросился на близнеца, сбив его наземь и вцепившись в раненную руку. Тот взвыл, но все-таки ухитрился выхватить нож и ударить собаку по голове. Животное заскулило, а пока Инди распутывал кнут, часовой успел нанести еще один удар. Взвизгнув, пес повалился на землю. Близнец уже хотел ударить в третий раз, когда кнут выхватил нож из его рук. Упавшее к ногам Инди оружие оказалось вовсе не ножом, а короткой палкой. Приподняв противника за грудки, Инди двинул коленом ему под ложечку. Схватившись за живот, близнец со стоном перегнулся пополам, и в тот же миг Инди встретил его апперкотом, опрокинув навзничь. Но близнец оправился куда быстрее, чем можно было предположить, и ринулся на Инди. Тут между ними черной молнией мелькнул пес, яростно вцепившись часовому в горло. Тот издал сдавленный вопль и повалился на землю, размахивая руками и ногами, а затем вдруг преисполнился ужасающей неподвижности. И лишь тогда Инди заметил, что нога часового была прикована к столбу короткой цепью. Теперь Инди смог разглядеть его лицо в деталях. Байтельхаймер, это уж точно - вот только неизвестно, который из двух. Инди склонился над телом. Кровь из растерзанного горла покойного сочилась на землю. Инди осмотрел шляпу. Та самая, которая была на человеке, напавшем на него в баре. Над ухом раздалось рычание пса. Сейчас главное - не портить с ним отношений. Инди медленно выпрямился и попятился от мертвеца. Пес прыгнул, Инди отскочил. Но зверь бросился не на него, а на дверь сарая. Быть может, вернулся сын Антонио, чтобы потребовать свой дом назад, а браконьеры заперли его. Но зачем перед дверью приковали близнеца? На двери висел тяжелый амбарный замок, зато старые петли насквозь проржавели, и когда Инди пнул дверь, она затряслась. Он пнул снова, вдруг осознав, что понятия не имеет, зачем туда ломится. Вполне может оказаться, что в сарае всего-навсего собачья еда или дохлая рыба. И тут в дверь заколотили изнутри. Инди ударил снова, ржавые гвозди петель вырвались из рамы, и дверь распахнулась. Тотчас же изнутри донесся сердитый вопль: - Вы не имеет права... не имеете... - голос упал до лепета, и на пороге показался человек. Байтельхаймер. Пес подскочил и принялся облизывать лицо пленника. - Ганс? - Кто вы? - Друг Броуди, - осторожно оглядевшись, Инди представился. - Где Маркус? Мне надо с ним потолковать. Но Инди хотел сначала получить объяснения и указал на труп. - Кто это такой? Опустившись на колени, Байтельхаймер помотал головой. - Мой брат. Остальные пришли в ярость, когда я удрал от него, и заставили его меня охранять. - Ладно. Вставай, пошли. Байтельхаймер ласково потрепал пса, и зашагал прочь от сарая. - Кстати, что тут происходит? - поинтересовался Инди, взбираясь на холм. - Почему они пленили тебя? - Я знаю слишком много, а теперь и ты знаешь слишком много. - Да не знаю я ничего, - буркнул Инди. - В том-то и беда! На подходе к вершине холма пес зарычал, почуяв присутствие Антонио и Маркуса. Байтельхаймер утихомирил его командой на непонятном языке. Маркус несказанно обрадовался встрече. - Ганс, ради всего святого, что ты тут делаешь? Я ужасно тревожился о тебе. - Не тревожься, Маркус, - Ганс обменялся с ним рукопожатием. - Я все тебе объясню. При виде новоприбывшего Антонио попятился. Между его бровей залегла глубокая морщина. Подняв дрожащую руку, старик указал на Ганса: - Тот, которого поймали на улице, сильно поранил правую руку. Кровь так и хлестала. А этот совсем не раненный. - Тебе показалось, - обернулся Байтельхаймер к старику. - Рана была совсем пустяковой. - Утратив дружелюбные нотки, тон его стал холодным и резким. - Он не имел в виду ничего дурного, - встал Маркус между ними. - Пойдем. Мы вымокли и промерзли до костей. Но Инди прекрасно запомнил, что у второго Байтельхаймера рука была ранена, и сразу схватился за кнут. - Постойте, Маркус! Антонио прав. Это не тот. Отступив на шаг, лже-Байтельхаймер щелкнул пальцами. Черный пес подскочил к нему, ощерив кровавую пасть, и весь подобрался для прыжка. - Теперь вам всем хана. - Да в чем же дело?! - недоумевал Маркус. - Кто вы? - Можете звать меня Сачо. А теперь вперед! Хоть на первый взгляд Сачо и безоружен, Инди видел пса в деле и убедился, что этому человеку оружие не требуется вовсе. Пес не сводил горящих глаз с Инди. - Вниз! - приказал Сачо. - Эй, погодите-ка! - не унимался Маркус. - Если вы не Байтельхаймер, то где же он сам? - Мертв, - ответил Инди. - Пес убил его. - О, нет! - застонал Маркус. Пес легонько цапнул Инди за ногу. Другого намека молодому археологу не потребовалось - он зашагал первым. Инди думал, что их поведут в дом, но у подножия холма Сачо направил их по тропе, ведущей к морю. - Инди, черт побери, куда он нас ведет? - шепнул Броуди. - Маркус, сами подумайте. Откуда они прибыли? Не успел Маркус ответить, как они подошли к скале. Внизу прибой с грохотом разбивался о камни. Как только Инди осознал, что во тьме так и роятся приятели Сачо - матросы с "Калюша" - мысли о побеге окончательно покинули его. Одетые в черное моряки были почти неразличимы во мраке. Когда те подошли поближе, Сачо ступил вперед и схватил Антонио сзади за шею. - Ты нарушил уговор. Ты болтал языком. Мы тебя предупреждали. - Пожалуйста, не делайте детям ничего плохого! - взмолился тот. - Они не виноватые. Это все из-за меня. - Ты прав, и сам заплатишь за это, - с этими словами Сачо столкнул старика со скалы. Крик Антонио быстро оборвался, растворившись во тьме и неумолчном грохоте волн далеко внизу. - Экий молодец! - прошипел Инди. - Убил старика! - Он знал, что его ждет. Ему нечего было ждать от будущего, кроме смерти. - Что вы хотите сделать с нами? - спросил Броуди. Повернувшись к нему спиной, Сачо устремил взгляд в сторону моря. Поначалу Инди не увидел там ничего. Затем сквозь туман проступило золотистое сияние. Прищурившись, Инди разглядел в сиянии силуэт корабля, обрисовавшийся на фоне ночи. - "Калюш", - сказал Сачо. - И этот корабль ничуть не призрачнее, чем ты, - презрительно процедил Инди. Сачо расхохотался, будто услышал нечто уморительное. Волна ярости захлестнула Инди. - Ты думаешь, это смешно? Так попробуй этого! - он заехал кулаком Сачо под ложечку, но тот будто и не заметил удара. Инди уже хотел ударить снова, на сей раз в челюсть, но увидев лицо Сачо, оцепенел, не донеся кулака до цели. Это вовсе не тот человек, который вышел из сарая; он даже отдаленно не напоминает Байтельхаймера. Он не может быть двойником покойного - густые брови, близко посаженные глаза, крючковатый нос. И вдруг Инди утратил чувство реальности происходящего. Быть может, Сачо, моряки и корабль - действительно не от мира сего? Сачо мгновенно воспользовался замешательством Инди. Перехватив руку археолога, Сачо выворачивал ее до тех пор, пока Инди не преисполнился уверенности, что запястье вот-вот сломается. Сачо медленно притянул противника к себе, оказавшись с ним лицом к лицу. - Ты даже не догадываешься, Джонс! Даже не догадываешься. Я из того мира, в существование которого ты не веришь. Нас тут называют призраками, но для нас призраки - вы! 7 На борту "Калюша" Вокруг сплошной стеной стояли высокие тощие люди с суровыми лицами. Их ледяные взоры повергли Инди в столбняк. Он попятился, но не слишком далеко - позади была только пропасть, узенький карниз, отвесно обрывающийся в черную бездну, ставшую могилой Антонио. Подняв костлявую руку, Сачо указал на тропу, петляющую вдоль обрыва вниз, к берегу. Осталось только два пути: либо вниз по тропе, либо вниз с обрыва. - По-моему, лучше делать как велено, - сказал Маркус. - Всю жизнь мечтал поплавать на корабле-призраке, - проворчал Инди, осторожно ступая по тесной, скользкой тропке. Огибая выступ скалы, Маркус оступился. Помогая ему подняться на ноги, Инди оглянулся: Сачо и остальные нависали над ним грозной тенью. Добравшись, наконец, до линии прибоя, Инди получил возможность получше разглядеть неприятелей. На сей раз он осознал, что они вовсе не смертельно бледны и угрюмы, да и не так уж долговязы. Они различаются и осанкой, и внешностью; попадаются и смуглолицые. Странно, на какие причуды порой способно человеческое сознание - сначала оно наделило их всех чертами мифических неприкаянных моряков. Но мифы все же основываются на каких-то реальных событиях, и та часть легенды, где говорится о похищениях, вполне оправдалась. Моряки заставили пленников усесться в большую весельную шлюпку, спрятанную среди валунов, столкнули ее с берега, и весла тотчас же вспенили воду. Инди заметил, что нос шлюпки заставлен полными ведрами, ничем не отличающимися от тех, которые он видел в доме. Красная икра и черный флаг. Браконьеры и пираты. "Потрясающая компания!" Но его внимание быстро переключилось на корабль, выплывший из тьмы, как только шлюпка обогнула прибрежные камни. Вдоль всего фальшборта судна через каждые два-три фута висели фонари, но еще больше фонарей оказалось внутри корабля и на его мачте. Благодаря их свету и возникало радужное сияние, замеченное Инди со скалы. Корабль, несомненно, принадлежит к иной эпохе, но это не делает его менее реальным; да и эти парни - обычные люди. Им известны кое-какие ловкие трюки, но они отнюдь не призраки, а это намного упрощает дело. Кроме того, Инди и сам припас пару тузов в рукаве. Матросы быстро взобрались по штормтрапу на борт судна, передавая высокие ведра из рук в руки по цепочке, пока не погрузили всю икру на корабль. Наконец, настала очередь Инди взобраться по трапу. В шлюпке за его спиной остались только Сачо с Маркусом. Едва Инди ступил на первую перекладину трапа, план действий сразу сложился у него в голове. Инди дернул за шкот, которым шлюпку привязали к трапу; проследив, как завязывали узел, Инди понял, что его можно распустить одним рывком. Сачо с воплем попытался ухватить Инди за ногу, но тот одним скачком одолел пару ступеней, оказавшись вне пределов досягаемости. Как только Сачо метнулся следом, Инди развернулся и нырнул в бурное море. Сачо плюхнулся следом, а Маркус схватил весло и протянул его Инди. - Гребите! - гаркнул Инди. - Подальше от корабля! Сачо вынырнул рядом. Инди сразу же толкнул его голову под воду, но Сачо ухватил Инди за ноги и потащил его вниз. Инди изворачивался и лягался, пытаясь отделать от противника, но Сачо обхватил его руками и ногами, увлекая все глубже и глубже. Инди вдруг показалось, что он в объятьях гигантского осьминога, и эта мысль заставила его буквально выскочить из собственной кожи. Еще раз лягнувшись, он пулей вылетел на поверхность, взахлеб впивая легкими воздух. Теперь вода забурлила от матросов, прыгавших с корабля в море. Маркус лихорадочно шлепал веслом по воде, и лодка описывала широкий полукруг в сотне футов от корабля. Отчаянно молотя руками по воде, Инди вразмашку поплыл к шлюпке. Если удастся забраться в нее и взять второе весло, у них с Маркусом есть отличный шанс уйти от погони. Инди уже почти доплыл до шлюпки, когда кто-то сцапал его за лодыжку. Перевернувшись на спину, он извернулся и задергал руками, пытаясь стряхнуть с себя вцепившегося железной хваткой человека, но все попусту. Маркус поспешил на помощь другу, ударив нападающего веслом, но промахнулся - весло лишь плюхнуло по воде, подняв высокий фонтан брызг. Маркус отчаянно замахнулся наугад в тот самый миг, когда Инди вырвался из хватки преследователя. Весло с размаху угодило Инди прямо в лоб. Парализованный ударом Инди ушел вглубь. Из его рта к поверхности потянулась цепочка пузырьков, в легкие хлынула соленая вода, и смерть раскрыла для него свои объятья. Очнувшись, Инди первым делом услышал поскрипывание рангоута, ощутил покачивание палубы и аромат моря. Потом до его слуха донеслась отдаленная музыка - диковинные, дрожащие переливы, словно кто-то играет на фисгармонии под водой. Его окутывало что- то мягкое и теплое, будто кокон. Наверное, этот корабль идет на тот свет. Инди со стоном потер лоб. В легких и желудке мучительно саднило, словно он выхлебал добрый десяток баррелей морской воды. Судя по кислятине во рту, этой же водой его и вырвало. Нет, он жив на все сто - жив и нездоров. Послышался какой-то шорох. Рядом кто-то есть, но в такой тьме ничего не разглядишь. - Маркус, это вы? - прохрипел Инди, с усилием выговаривая каждое слово. - Тут больше никого нет, только ты да я, - отозвался нежный женский голосок. Зашипела вспыхнувшая спичка, и в мерцающем свете блеснули изумрудные глаза - завораживающие, гипнотические глаза. Попытавшись заговорить, Инди поперхнулся. Когда ему удалось прокашляться, он сумел выдавить из себя лишь два слова: - Кто... вы?.. Девушка зажгла фонарь и приподняла его, осветив свои острые скулы, орлиный нос, медно-рыжую косу и спадающую на лоб челку. - Меня зовут Саландра. Я вернула тебя. - Вернула? - Инди приподнялся на локте и увидел, что укутан толстым одеялом. - Откуда? - От рубежа смерти. Ты тонул, когда тебя принесли ко мне. На самом деле ты уже утонул. Я вернула тебя. Инди попытался отогнать туман, окутывающий сознание, и сформулировать правильные вопросы. - Кто исполняет музыку? - Можешь считать, что призрак. Это музыка портала. - Какого порта? Где мы? Это... - Да, ты на борту "Калюша", корабля-призрака. Инди засмеялся, но смех тут же сменился кашлем - громким, надсадным кашлем, от которого в груди что-то мучительно рвалось. Маркус... Надо спросить о Маркусе. - Где мой друг? Мы были вместе. Он был в лодке, когда... - Он остался в ином мире. С нами его нет, - торжественно провозгласила Саландра. Гнев Инди заставил забыть о слабости. - Его убили, не так ли?! Точь-в-точь, как старика! Где Сачо? - резко оттолкнувшись от койки, он сумел встать, но голова закружилась, все бешено заплясало у него перед глазами. Потеряв равновесие, Инди повалился как подкошенный. Воздух оказался разреженным, словно высоко в горах. Саландра легко, как пушинку, подхватила его и уложила в постель. - Ты не понял. Твоему другу позволили отправиться восвояси. - Куда мы плывем? - Вопросы, вопросы... Кто, где, куда... Успокойся. Никто не причинит тебе вреда. При мне никто не посмеет тронуть тебя. - Так ты заодно с пиратами? Она звонко, мелодично рассмеялась. - С чего ты взял, что мы пираты? - С того, что вы не призраки. - Тебе предстоит узнать очень многое, а времени так мало! А теперь поспи. Когда ты пробудишься, мы сможем поговорить еще. Сосредоточиться становилось все труднее. Его охватила невероятная сонливость. С каждым словом голова Инди все тяжелела, веки слипались. - Но... мне... надо... - уронив голову на подушку, он погрузился в глубокий сон. Стоя у планшира, Инди вглядывался в густой туман, чувствуя себя совершенно сбитым с толку. Он не только не представлял, сколько проспал, но даже не мог определить, рассвет ли сейчас, закат или полдень. В нескольких футах от него все тонуло с серой пелене тумана. Проснулся он минут пять назад, чувствуя себя на диво бодрым для покойника. Фонарь в каюте едва горел, и, сориентировавшись, Инди заковылял к двери. К его изумлению, она была не заперта, и он вышел на пустынную палубу. Куда подевалась команда? Почему его покинули одного, даже не заперев дверь? Быть может, следует спрятаться. Знать бы, где сейчас проплывает корабль... Сплошной туман и полумрак, земли не видно. Если до берега далеко, то прыжок за борт равноценен самоубийству. - А, вот ты где! - послышался сзади голос Саландры. Инди стремительно обернулся. - Откуда ты появилась? Она улыбнулась, но не ответила. При свете стало видно, как удивительно стройна и экзотически-прекрасна Саландра, какая у нее гладкая, полупрозрачная кожа. - Как ты себя чувствуешь? - Лучше. - Это хорошо. Пока ты с нами, ты должен регулярно принимать особое питье. Если ты пренебрежешь этим, то сильно расхвораешься и умрешь. "Как бы не так!" - Я не стану пить что попало. Почему бы тебе не объяснить, что к чему? Можешь начать с рассказа о том, что стало с моим другом Маркусом Броуди. - Я уже говорила. - Я не верю, что Маркус смог сбежать на той шлюпке. Он даже не мог грести в одиночку. - Если бы он нам потребовался, мы без труда взяли бы его в плен. Но он нам ни к чему. Мы оставили его, и течение понесло его прочь. Когда его прибило к берегу, от корабля уже и след простыл. Хоть говорила Саландра по-английски, но с каким-то диковинным акцентом. Инди приходилось внимательно вслушиваться, чтобы понять ее. - А как насчет меня? Я вам к чему? И кому... Тут послышались голоса. Из тумана вынырнули трое мужчин. Инди внутренне подобрался, но они прошли мимо, даже не взглянув на него. Судя по жестикуляции, они о чем-то спорили, но даже интонации их речи показались Инди совершенно незнакомыми. Какой это язык? Проводив взглядом матросов, скрывшихся за пеленой тумана, он вдруг вспомнил стычку с ними. - Кто это? - Просто члены экипажа. - Погоди секундочку. Что стало с Сачо? Он здесь? - Конечно. - Он убил старика. - Ты уже говорил об этом, - нахмурилась Саландра. - О каком старике ты толкуешь? - С острова. Сачо сказал, что он нарушил уговор, и таково наказание. А еще он убил Байтельхаймера. - Ганс погиб?! Ты уверен? Итак, она знакома с Байтельхаймером. Но если Саландра не лжет, о смерти Ганса ей не известно. - Пес Сачо перегрыз ему горло. - Инди уже хотел поинтересоваться, что Саландре известно о погибшем, когда в голову ему пришло еще одно обстоятельство. - Как он сумел принять внешность Байтельхаймера? В чем тут фокус? Ответила Саландра не сразу, немного поразмыслив над вопросом. - Сачо иллюзионист-трансформатор. Многие пинкойцы владеют этим искусством. На самом деле он вовсе не меняет внешность, а лишь заставляет тебя поверить, что это так. Это не одно и то же. - Приятно слышать. А кто такие пинкойцы? Ни разу о них не слыхал. Откуда они? - Все пинкойцы из Пинкойи. Это архипелаг. Скоро ты его увидишь. - Надо полагать, ты тоже из их числа? - Мой отец - пинкоец. "А твоя мать - дельфиниха". - А моя мать, - начала она, будто подслушав его мысли, - из великой пустыни Вайюа. Инди уставился в туманную пустоту. Он-то думал, что немало попутешествовал и знает географию назубок - но ни разу не слыхал о подобных местах. И, что более существенно, даже видеть их не желает, если окажется там против своей воли. - Теперь я готов вернуться. По-моему, для одного дня впечатлений уж через край. Разве что вы сможете подбросить меня на остров Пасхи. Это сэкономило бы мне массу времени. - К несчастью, Джонс, твоей работе на острове Пасхи придется подождать, - рассмеялась она и тут вновь посерьезнела. - Ты нам нужен. - Я нужен вам? На меня не рассчитывайте. Кстати, откуда ты знаешь, как меня зовут и чем я занят? - Я бы давно сказала, если бы ты поминутно не перебивал меня, - улыбнулась она. Инди помимо воли улыбнулся ей в ответ. Пусть ему ничего не известно о ней и почти ничего - о случившемся за последние пару дней, но эта девушка ему по душе. И дело не только в том, что Саландра привлекательна - ее прямота и откровенность располагает к доверию. Впрочем, коварство и вероломство скрываются под разными личинами; Инди не раз испытал это на собственной шкуре. - По твоим понятиям я в каком-то смысле частный детектив, - пояснила Саландра. - Потому-то я и знаю о тебе. Потрясающе! Частный детектив в юбке на пиратском корабле, замаскированном под корабль-призрак. Чего ж еще тут было ждать? - Наверно, сейчас ты скажешь, что нанял тебя призрак пирата, возжелавший, чтобы я отыскал его зарытые сокровища. По ее лицу Инди понял, что Саландра не поняла, шутит он или говорит всерьез. - Все гораздо сложнее. Инди невольно расхохотался. - Господи, да что же это творится? - Ты угодил в самое яблочко. Я тоже хотела бы это знать. - Ты совсем меня запутала, - затряс Инди головой. - Я тебя прекрасно понимаю, - Саландра притронулась к его рукаву. - Прости, что пришлось силком затащить тебя на корабль. Но изрядную часть пути ты прошел добровольно. Я знала, что так и будет, как только выяснила, что Ганс Байтельхаймер послал весточку твоему другу Маркусу Броуди. Какое удивительное взаимосплетение! Несомненно, это предзнаменование от самой Великой Матери! - Наверняка, - откликнулся Инди, гадая, кто такая Великая Мать. - А откуда ты узнала о Байтельхаймере? - Следила за ним. - А, верно! Ты же сыщица. - Но я уклонилась в сторону и наткнулась на тебя. Это случилось около года назад. Я следовала за тобой от твоего колледжа до острова Пасхи, а оттуда до Чилоэ. - Охотно поверю тебе на слово. Я не видел тебя ни в одном из этих мест. Кто тебя нанял? - Никто. - Так зачем же ты преследовала меня?! - Чтобы выяснить, кто ты, и как привести тебя сюда. - Ради чего? - Ради того, Джонс, что однажды ты совершил поступок, который нуждается в искуплении. Ты единственный человек на свете, кто способен поправить дело. Речь идет не просто о жизни и смерти. На карту поставлено будущее всего моего мира - а может, и твоего! "Мой мир, твой мир... Не это ли случилось с Байтельхаймером и Теодоро? Неужели я теряю рассудок?" - Я не понимаю, о чем ты толкуешь. Инди вдруг взмок, как мышь, испарина крупными каплями выступила у него на лбу. Ошеломительный ужас вдруг захлестнул душу, и ему хотелось лишь бежать в сон. Инди показалось, что он весит тысячу фунтов и вот-вот расплывется по палубе, как кисель. И все-таки он понял, что Саландра подбирается к чему-то реально существующему, к какому-то его воспоминанию, схороненному на самом дне памяти, которое он хотел бы стереть напрочь. 8 Аликорн Убедившись, что Джонс крепко уснул, Саландра приготовила налкэ. В первый раз она дала ему лишь пару глотков напитка. Теперь он должен выпить побольше - тем более, теперь выяснилось, что по собственной воле Джонс пить не станет. Его доверие к ней возросло, но Инди не из тех, кого легко поколебать в убеждениях - а напиток пребывает далеко за пределами его веры. - Теперь ты это выпьешь, - присев рядом с ним, негромко сказала Саландра, потом повторила команду, приподняла его голову и поднесла кружку к губам. Не открывая глаз, он сделал глоток, другой - и продолжал пить, пока кружка не опустела. Саландра бережно опустила голову Инди на подушку и полюбовалась спящим. Как же растолковать устройство своей вселенной человеку, который даже не верит в ее существование? Саландра понимала, что Джонсу не удастся ничего толком объяснить. Он из тех, кто должен все пощупать и попробовать на вкус, все постигнуть своим разумом. Все должно быть измерено - вот оно, ключевое слово. А если что-то не сходится или не укладывается в привычные мерки - он загоняет необъяснимое в дальний уголок сознания, где сваливает подобные явления в кучу, чтобы как-нибудь в будущем пораскинуть над ними умом. Саландра достаточно много бывала в верхнем мире, чтобы понять предубежденность Джонса. Он не станет поспешно принимать на веру даже то, что увидит собственными глазами, пытаясь отыскать какие-нибудь вразумительные объяснения. Но в конце концов он непременно признает ее вселенную не менее реальной, чем его собственная. Надо только проявлять терпение, пока он будет осваиваться с новой истиной. Иного выбора нет. Помощь Джонса нужна, как воздух. Саландра уже выяснила, к немалому своему изумлению и ужасу, что без Джонса практически бессильна. Она вновь принялась мысленно перебирать события, разыгравшиеся после того, как Малейва нашел аликорн. Когда Малейва покинул Каналы Рая со скипетром в руках, Саландра вернулась в Пинкойю и сообщила отцу о случившемся. Отец, озабоченный амбициями Малейвы, захотел выяснить назначение жезла. Важно любой ценой помешать вождю Вайюа обрести безграничную власть, к которой он так рвется. Отец велел Саландре отправиться в обиталище великих учителей - Рорайму, дабы просить у них наставлений. Саландра выполнила наказ отца, ступив в тепуи Познания. Но помочь ей не мог ни один из учителей. Они говорили, что она превзошла их наставления, и потому должна действовать сама, опираясь лишь на собственные дарования. Не такого совета ждала Саландра, нуждаясь в более конкретных указаниях. Она нуждалась в ответах на вопросы. Неужели они не понимают, как это важно, что она больше не ученица? Да-да, они понимают, и как раз поэтому она и должна надеяться лишь на себя. Наконец, пребывая на грани отчаяния, она вскарабкалась на самую вершину тепуи, и там погрузилась в сон, вопрошая о совете. Вначале сны ее были хаотичны и невнятны; Саландра не видела в них ни малейшего смысла. Она уже готова была сдаться и вернуться в Пинкойю, когда Великая Мать Рея явилась ей в пробуждающем сне. В таком сне разум не спит, балансируя на грани яви и забытья. Прежде Саландра ни разу не испытала ничего подобного. Такие явления входят в легенды, о них повествуют предания - но ничего подобного не пережил никто из знакомых Саландры, никто из хотя бы смутно известных ей людей; такого не случалось с древнейших времен. И все-таки теперь Саландра узнала, что предания гласили правду. Мать Рея явилась в облике лучезарно прекрасной женщины, не знающей старости; Саландра тотчас же поняла, кто почтил ее своим присутствием. Душа ее исполнилась почти нестерпимым ликованием, и в то же самое время девушка понимала, что это высочайшее существо - лишь ничтожно малая частичка истинного естества Великой Матери. Чуть больше - и Саландра не сумела бы ни постичь, ни вынести; она бы просто исчезла, бесследно растворилась в безграничной сущности Великой Матери. - Равновесие под угрозой, - сказала Мать Рея. - Тебе надлежит отнять скипетр у Малейвы, или всему конец. Но будь бдительна - это священный аликорн, жезл могущества. Он не может быть взят силой, если Малейва не пожелает отдать его добровольно. - Но как мне его остановить? Если скипетр настолько важен, Малейва никогда не отдаст его мне. - На аликорн может притязать лишь тот, кто им некогда обладал. Вот твой ответ. Саландра огорчилась, не зная, что предпринять. Быть может, Мать Рея просто испытывает ее. Саландра всегда с благодарностью принимала наставления и мудро распоряжалась ими, но и не позволяла им ограничивать свободу собственных суждений. Она должна все узнать самостоятельно. В самом деле, именно в этом и заключалось одно из важнейших поучений Великой Матери. Не успело видение растаять, как Саландра, по-прежнему пребывая в пробуждающем сне, преобразилась в сокола, приняв облик птицы, дающей Саландре покровительство и крылья. Соколом она взмыла над тепуи Рораймы, над омерзительными Топями, над суровой пустыней Вайюа. Единым махом преодолела она пространство и время, пролетела над стенами замка Малейвы и порхнула в открытое окно. Там она вновь приняла человеческий облик - но только бесплотный. Она стояла в нише главного коридора замка. Услышав гомон громких голосов и взрывы смеха, Саландра задержалась у открытой двери. Слуги сновали туда-сюда, убирая грязную посуду и внося новые блюда. Малейва, облаченный в длинную золотую тунику, сидел во главе шумного пиршественного стола. Его бронзовая кожа, выбритая голова, черные глаза и резкие черты лица заставили Саландру вспомнить о прежней дружбе с ним во время учебы в Рорайме. Ей захотелось войти внутрь и выслушать все, что хочет он сказать, - но пришла она сюда по делу великой важности, а времени в обрез. Забыв о пирующих, она принялась бродить по коридорам замка. Надо непременно найти аликорн. Необходимо взглянуть на него еще раз и узнать о нем все, что только удастся. Саландра осматривала комнату за комнатой, и все безуспешно. Затем очередная дверь распахнулась в тот самый миг, когда Саландра уже собиралась пройти сквозь нее. Вышедшая из комнаты служанка заперла дверь, повернулась и вдруг замерла, склонив голову к плечу и нахмурившись. Потом махнула рукой и двинулась прочь. "Восприимчивая, - отметила Саландра. - Ощутила мое присутствие". Как только служанка скрылась за углом, Саландра вошла в комнату и сразу поняла, что эта комната имеет для Малейвы особое значение - здесь оказалось хранилище его многочисленных трофеев. По всей просторной комнате висели, лежали и стояли разнообразнейшие образчики оружия, золотые и серебряные изделия, изображающие полулюдей-полуживотных, всяческие чучела, вплоть до громадной пустынной змеи и рыбы, голова которой весьма напоминала человеческую. А затем Саландре попался на глаза аликорн, висящий на стене над массивным письменным столом. "Если это действительно жезл могущества - почему же он выставлен на обозрение, да еще в окружении банальных сувенирчиков на память?" - удивилась она, подходя к аликорну и накладывая на него ладони. Обычно ей удавалось в состоянии пробуждающего сна перемещать физические объекты, но сейчас, как Саландра ни старалась, не смогла сдвинуть аликорн ни на йоту. И тут вдруг ее взору открылось, как Малейва стоял тут, вешая жезл на стену; открылись его мысли, словно Малейва произнес их вслух. Зная о могуществе жезла, он считал, что и так достаточно могуч. Аликорн - лишь чудесный сувенир из верхнего мира; впрочем, наружу эта диковинка наверняка попала из мира нижнего. Но Малейва продолжал раздумывать об этой взаимосвязи и сущности могущества жезла. Аликорн - защитный талисман. С аликорном можно выйти в верхний мир сквозь любые ворота, и никто не сумеет этому помешать. Но жезлу найдется и другое применение - он послужит приманкой для союзника из внешнего мира. Этот человек нужен, чтобы помочь одолеть самую большую преграду, мешающую длительному пребыванию Малейвы и его армии в верхнем мире. Малейва хитро улыбнулся, наслаждаясь изяществом собственного замысла. Саландра слышала все, от слова до слова. Необходимо забрать жезл у Малейвы и уничтожить его, дабы замысел его не осуществился. Она воплотилась в телесную форму. Теперь любой вошедший увидел бы ее, но надо попытать судьбу. Саландра потянула аликорн на себя, потом рванула изо всех сил. Его ничто не удерживало, но жезл даже не шелохнулся. Мать Рея права. Саландра не может взять аликорн сама, а Малейва никогда его не отдаст. Как же быть? И едва Саландра сформулировала вопрос, как ответ пришел от самого жезла. Она увидела человека из верхнего мира, обладавшего жезлом до Малейвы - это он оставил аликорн у входа в Каналы Рая. Он вовсе не прятал реликвию, а добровольно отказался от нее, потому-то Малейва и смог захватить аликорн. Саландра ощутила личность этого человека; но необходимо узнать о нем больше, гораздо больше, прежде чем можно будет просить его об исполнении сей обременительной обязанности. Мысли Саландры вернулись к настоящему. Еще раз бросив взгляд на Джонса, она направилась на палубу. Все зависит только от него, а ведь он столь уязвим! Сачо стоял у двери каюты, будто на часах. Увидев Саландру, он склонил голову в традиционном пинкойском жесте почтения. - Все в порядке, Ваше Высочество? Она смерила Сачо взглядом. - Я узнала, что ты убил Ганса Байтельхаймера и старика. Это правда? - Чепуха, - издал он нервный смешок. - Иллюзия. Я хотел запугать Джонса, чтобы он не пытался бежать. - Ты сделал это весьма убедительно, - Саландра указала на висящий у его пояса кнут. - А это еще зачем? Потрогав кнут, Сачо ухмыльнулся и мотнул головой в сторону каюты. - Взял у него. Размахивая этой штуковиной, они бьют животных. Вот так, - взмахнув кистью, он проиллюстрировал объяснение. - А порой и людей. Надо будет спросить Джонса об этом. Саландра как-то не представляла, чтобы тот бил животных или людей. - Позаботься, чтобы его не беспокоили, пока не покажется порт. Он нуждается в отдыхе. - Ваш покорный слуга, - снова склонился Сачо. "Надеюсь, что так, - подумала она. - Если нельзя будет доверять даже Сачо, то пиши пропало". 9 В Пинкойе В сновидении Инди снова стал мальчишкой, путешествующим по Египту вместе с отцом. Они идут вдоль основания Великой пирамиды. Отец беседует с человеком в невысокой цилиндрической шапочке с кисточкой. Инди не прислушивается к разговору, играя сам с собой в "понарошку". Пирамиды, халаты, иноземная речь, музыка - все здесь кажется ему странным и экзотическим. Он воображает себя на другой планете, куда прилетел в ракетном снаряде, как Жюль Верн - на Луну. Хлопнула дверь. "Наверно, мы уже внутри пирамиды, - думает он. - Нет, глупость какая-то. В пирамидах не бывает дверей". Окончательно пробудившись, он прислушался. Шаги. Ближе. Куда он попал? Ах, да! Корабль. Женщина. - Саландра? - Инди сморгнул сон с глаз и разглядел темный силуэт. Пришедший остановился в паре футов от койки. - Кто здесь? Человек подступил ближе, склонившись над Инди. Света едва-едва хватало, чтобы разглядеть его лицо. - Отец?! Что ты здесь делаешь? Молчание. Нет, отца здесь быть не может. Должно быть, это продолжение сновидения, хоть оно и кажется таким реальным. - Здравствуй, сын! Так это все-таки отец! Бессмыслица какая-то. - Что ты здесь делаешь? - Тут Инди заметил собственный кнут в руках отца. - Где ты его нашел? - Ах, Младший! Ты забыл об осторожности. Инди уже садился в постели, когда руки отца с молниеносностью нападающей кобры обернули кнут вокруг его шеи и крепко затянули. Кнут впился в горло, Инди захрипел, вцепился в руки отца, но они казались сделанными из железа. "Проснись! Проснись! Ты спишь!" Давясь и задыхаясь, Инди пытался втянуть воздух в легкие. Сон это или нет, а надо дать отпор, пусть даже и отцу. Инди брыкнулся, и сброшенное с ног одеяло накрыло голову отца. Вывернувшись из его хватки, Инди скатился на пол, со всхлипом втянул воздух, стукнул противника кулаком по голове и сорвал с него одеяло. Отец ринулся на него, так что Инди пришлось снова ударить его. На сей раз нападающий обмяк и сполз на пол. - Папа! Что с тобой? Вглядевшись в лицо противника, Инди увидел густые брови и близко посаженные черные глаза. Никакой это не отец. Это Сачо. Как можно было их спутать?! Инди выпрямился, но Сачо сделал ему подсечку и оседлал, как лошадь, прижав Инди к полу. В полутьме блеснула сталь. Разглядев, что Сачо сжимает кинжал, Инди резко вздыбился, сбросив противника на пол, вскочил на ноги, но Сачо снова ринулся в нападение. - Сачо, стой! - крикнула Саландра. И в тот же миг Сачо повалился навзничь, молотя руками по воздуху. Из его шеи торчала крохотная стрелка. На пороге стояла Саландра, держа в руках нечто вроде миниатюрного арбалета без стрел. Девушка кивнула сгрудившимся за ее спиной матросам, они хлынули в каюту и поволокли тело Сачо прочь. - Он жив. Наше оружие мечет стрелки, временно парализующие жертву. - Очень жаль, - проворчал Инди, потирая горло и гадая, откуда взялся странный, горьковатый привкус на языке. - А ружей у вас нет? - Никто не может принести их из вашего мира в наш. Здесь их не существует. Инди ровным счетом ничего не понял, но углубляться в этот вопрос не стал. - Помнится, ты говорила, что мне опасаться нечего. - Я ошибалась. - Она повернулась. - Пойдем на палубу. Скоро прибудем в порт. - Вернулись на Чилоэ? - с надеждой в голосе спросил Инди. - Нет, в Пинкойю. Когда Саландра вышла, смысл случившегося вдруг всей тяжестью обрушился на Инди. Сачо действительно иллюзионист- трансформатор. Сперва он выглядел Байтельхаймером. Потом отцом Инди. Инди отчаянно пытался найти объяснение, какое-нибудь разумное истолкование этого безумного мира, в который его занесло. Но в данный момент куда важнее выяснить, куда доставил его корабль. Выйдя на палубу, Инди обнаружил, что туман рассеялся. Теперь впервые стало можно разглядеть и корабль, и море вокруг. - Ты должна показать мне эту Пинкойю на карте. Я ни разу о ней не слыхал. - Мы сделаем еще лучше, Джонс. Я прямо сейчас покажу тебе город. - Они направились на бак, к закрепленной на планшире подзорной трубе. Заглянув в окуляр, Саландра немного повернула трубу и навела ее на резкость. - Вот и Пинкойя. Погляди-ка. - Ладно, но мне все равно хочется знать... - заглянув в окуляр, Инди умолк на полуслове. Увиденное поставило его в тупик. Несмотря на отсутствие солнца, света было вполне достаточно, чтобы разглядеть вдали город с множеством шпилей и башен. Но только выглядел он совсем не так, как положено - словно город выстроили на холме, поставив здания перпендикулярно склону. Создавалось полное впечатление, что смотришь на город сверху. Оторвавшись от подзорной трубы, Инди устремил взгляд к горизонту. Город был едва виден, но при этом казалось, будто он завис над морем. Заметив неподалеку от города какую-то точку, Инди слегка повернул подзорную трубу. В объективе виднелся корабль - но только устремивший бушприт прямо в небеса. - Что-то я не улавливаю. Мираж какой-то. - Я хотела, чтобы ты прежде увидел Пинкойю, а уж потом выслушал мои объяснения, - рассмеялась Саландра. - В какой стране находится эта Пинкойя? - В Пинкойе. Город, остров, на котором он выстроен, и весь этот район - одно и то же. Это все Пинкойя. Добро пожаловать в наш мир. Отвернувшись от города, Инди воззрился на Саландру. - Что это ты все толкуешь о моем мире и своем мире? Мы с тобой из одного мира, если только не отправились на Луну, пока я спал. - Вовсе нет. И тем не менее мы едины, и это самое главное. - Растолкуй это более доступным языком. - Так и быть. Представь земной шар, каковым является твой мир. Представь, что ты видишь все материки. Теперь разрежь его надвое по экватору и загляни внутрь. В нижней половинке ты увидишь чашеобразное углубление, и в этой чаше будут материки, острова и океаны. И вот, если бы ты оказался в этом краю, то не нашел бы там привычного горизонта, зато море вдали казалось бы вставшим на дыбы. - Ты хочешь сказать, что мы внутри планеты?! - не выдержал Инди. - Если да, то я не верю. - Мой ответ еще больше собьет тебя с толку, - улыбнулась Саландра. - Ибо он гласит: "И да, и нет". - Ты права, - криво усмехнулся Инди. - Это выше моего понимания. - Года три назад ты отправился в джунгли разыскивать пропавшего человека. Там ты нашел город и множество странных вещей. - Что тебе об этом известно? - Этот город - по-моему, Сейба - похож на Пинкойю. Мы отчасти живем в легендах и снах. Можешь считать, что мы бодрствующие сновидцы. Правду сказать, именно в этом состоянии мы сейчас и пребываем. - Ну, в таком случае, я охотно проснусь, - метафоры Саландры не так интересовали Инди, как ее источник сведений о нем. - Ты мне вот что скажи. Откуда ты узнала о Сейбе? - Говорю же тебе, Джонс, я детектив. Я узнала о тебе очень многое с той поры, как заинтересовалась тобой. В его сознании роились десятки вопросов. Инди по-прежнему не понимал, чем заслужил эту бесплатную поездку в кошмар, и твердо решил выяснить это. Но прежде чем он успел проронить хоть слово, послышались крики засуетившегося экипажа. - Мы прибываем в Пинкойю. Я вернусь минут через пять, - сообщила Саландра и пошла прочь. Корабль входил в залив. Как только он обогнул высившуюся в море одинокую скалу, город развернулся перед ним во всей красе. К немалому облегчению Инди, город оказался совершенно нормальным - стены стоят, как им и положено, ничего не перекошено, хотя после взгляда на город сверху вполне можно было ожидать чего-нибудь подобного. Инди вынужден был признаться себе, что при всей своей противоестественности объяснение Саландры является единственным разумным способом истолковать увиденное. Идея полой Земли была не в новинку для Инди. Она красной нитью проходит сквозь легенды и верования многих древних народов. Когда Гильгамеш - легендарный герой шумерийско-вавилонского эпоса - отправился навещать своего предка Утнапиштима, ему пришлось сойти в недра земные. Орфей тоже блуждал там, разыскивая душу Эвридики. Достигнув крайних пределов Запада, Одиссей совершил обряд жертвоприношения, дабы духи предков вознеслись из глубин земли и наставили его. Плутон - он же Гадес - правил подземным миром, а первые христиане верили, что души грешников отправляются в подземные пещеры. Древние египтяне полагали, что воды океана стекают в нижний мир, прибежище мертвых, являющееся зеркалом небес. Анасаси, хопи и прочие племена американских индейцев верили, что их предки вышли на землю из нижнего мира. Впрочем, все это не играет никакой роли. Сегодня лишь чокнутые верят, что Земля внутри полая; твердящие, будто спускались в нижний мир, кончают свою жизнь в психиатрических лечебницах. По мнению Инди, именно туда им и дорога. Должно быть какое-то другое объяснение. Когда корабль вошел в гавань, Инди пригляделся к городу повнимательнее. Это не город-крепость эпохи Средневековья - ни следа стен, призванных защитить город от вторжения с моря. Но и на современные города он не похож - дома стоят слишком тесно, словно город - одно сплошное здание, состоящее из многих частей. - Когда мы сойдем на берег, я хочу познакомить тебя с отцом, - сказала вернувшаяся Саландра. - Твой отец живет здесь? Он моряк? - Мой отец - король, - рассмеялась она. - Он правит страной. Инди на мгновение опешил. - А я и не знал, что нахожусь в обществе принцессы. Или правильней сказать - сказочной принцессы? - На самом деле меня можно назвать волшебницей и целительницей. Потому-то ты и остался в живых. Когда матросы нашли твое тело в воде, ты был уже почти мертв. Я вернула тебя. "Потрясающе! Если верить Саландре, то она и частный детектив, и принцесса, и знахарка в одном лице. Интересно, что она заявит в следующий раз?" - промелькнуло в голове у Инди, но он решил оставить свои сомнения при себе, проронив: - Спасибо. Я всегда предпочитал оставаться в живых. Корабль едва-едва бросил якорь в воды залива, как его окружило полдесятка судов помельче. Быть может, для жителей Чилоэ "Калюш" - корабль-призрак, но для пинкойцев это самое обычное судно. Заметив, с каким почтением команда относится к Саландре, Инди заключил, что в ее словах содержится хотя бы крупица истины. Ее притязания на королевский титул могут оказаться вполне оправданными. Спустившись в один из ботов, Инди обратил внимание, что в два соседних суденышка сгружают контейнеры с икрой. - А зачем вам вся эта рыбья требуха? - Из их зародышевой субстанции мы делаем налкэ, - пояснила Саландра, усаживаясь рядом. - Это питье, которое я давала тебе, пока ты спал. - Налкэ? А нельзя ли подробнее? - Инди устремил взгляд на громаду города, вздымающуюся перед носом бота. - Это икра рыбы, обитающей далеко к югу от вашего материка, в ледяных полярных водах. Каждую весну косяки рыбы отправляются нереститься на север, близ острова Чилоэ. Мы отправляемся туда же, чтобы добыть икру. Видишь ли, та же субстанция, которая не дает рыбам погибнуть от холода в антарктических морях далеко за полярным кругом, помогает тебе и нам безопасно переходить из мира в мир. "Снова-здорово!" - А что будет, если я не стану пить эту штуку? - Твоя жизненная влага покинет тело, ты усохнешь и рассыплешься во прах. Потому-то и надо выпить глоток налкэ сперва при проходе через портал, а после через каждые два-три дня, иначе последствия будут весьма плачевны. Тем временем бот причалил к пирсу. - Если бы насчет питья мне сказал Сачо, я вряд ли поверил бы ему. Мне легче допустить, что он лжет. - Что ж, тогда поверь лучше мне. Инди уже не знал, чему верить и чего ждать дальше. Он помог Саландре выбраться из бота, и они вдвоем направились в город. Как бы скептически ни относился Инди к объяснениям Саландры, ему не терпелось осмотреть Пинкойю. Быть может, когда принцесса прольет свет на причину, по которой Инди понадобился здесь, он уж как-нибудь разберется, что к чему. Не успели они выйти из порта, как дорогу им заступили трое длинноволосых мужчин в форме. Подобной одежды Инди еще не видывал: длинные туники и рейтузы из блестящего серебристого материала с перламутровым отливом, напоминающего рыбью чешую. - Шикарный наряд, - пробормотал Инди под нос. - Как раз в комплект к рыбьей икре. Все трое были вооружены миниатюрными арбалетами, похожими на тот, из которого Саландра подстрелила Сачо. Теперь Инди разглядел прикрепленную к рукоятке трубочку, из которой вылетают стрелки. По виду это оружие напоминало гибрид лука и духового ружья. - Что это значит? - резким тоном осведомилась Саландра. - Ступайте с нами, - заявил самый крупный из троицы. - Никуда мы не пойдем, пока вы не объясните, зачем. - Ваш отец больше здесь не правит, - сообщил дылда. - Он бежал в Рорайму. - Я вам не верю. Пропустите нас. Саландра протиснулась между ними. Один из солдат схватил ее, но Инди вышиб из него дух ударом под ложечку и снова замахнулся, но ему пришлось резко уклониться от яростного выпада второго солдата. Тот угодил прямо дылде в челюсть, сбив его наземь. - Спасибо, - выдохнул Инди, двинув последнего противника по носу. - Со свиданьицем! Вдвоем с Саландрой они промчались под каменной аркой и взбежали по широкой лестнице на галерею, с которой открылся вид на просторную площадь. Увиденное настолько ошеломило Инди, что он даже замедлил бег, чтобы разглядеть как можно больше. Площадь обступали здания, но не выстроенные из кирпича или камней, а вырубленные из гигантского монолита. Только тут он осознал, что весь город являет собой гигантское изваяние, высеченное из цельной горы. На противоположной стороне площади с крыши трех- или четырехэтажного здания изливался водопад, обрушиваясь в бассейн; очевидно, из бассейна вода утекала в подземную реку. Вокруг бассейна и по периметру площади виднелись изваяния странных существ - отчасти людей, отчасти животных. Мужчины с оленьими рогами. Крылатые женщины. Человеческие тела с рыбьими и птичьими головами. Попадались и парные статуи - одно диковинное существо поверх другого. А среди статуй разгуливали экзотически разодетые, но совершенно нормальные люди - две руки, две ноги, одна голова. - Скорей! - подстегнула его Саландра. Оглянувшись, Инди обнаружил погоню и припустил следом за принцессой. Минуя группки людей, они свернули в следующий коридор и выбежали к широкой каменной лестнице. Но едва спустившись на десяток ступеней, Саландра замерла. У основания лестницы стояли еще четверо вооруженных солдат. - Остановите их! - крикнула Саландра собирающейся толпе зевак. - Они предатели! Никто не шелохнулся. Затем солдаты подняли оружие. - Не стреляйте! - приказала Саландра. - Вам известно, кто я такая. Поколебавшись, солдаты опустили оружие. Но в тот же миг Инди ощутил пульсирующую боль в ноге и увидел стрелку, торчащую из бедра. Подоспевшие преследователи стреляли сверху. Выдернув стрелку, Инди увидел, как Саландра вырывает такую же из своего бока. - А попытка была недурна, - пробормотал Инди, понимая, что можно считать себя пойманным. - Вам это даром не пройдет! - выкрикнула Саландра. - Мой отец... мой... Упав на одно колено, Инди заметил, как она вдруг словно переломилась в поясе и покатилась по ступеням, хотел ринуться ей на помощь, но ноги не послушались. Все тело стало каким-то ватным. В сомкнувшейся над ним темноте затихающим эхом прокатился шум голосов, и наступило полнейшее безмолвие. 10 Послание Малейвы Неизвестно, сколько дней прошло с тех пор, как тяжелая дверь темницы открылась, чтобы впустить его внутрь. С тех пор единственным мерилом времени для Инди стала ежедневная миска безвкусной кашицы и кувшин с водой, которые вручали ему через окошечко в двери. В камере царил вечный сумрак, свет просачивался в нее лишь через зарешеченное оконце под самым потолком. До решетки невозможно было даже дотянуться, а уж о попытке протиснуться наружу не могло быть и речи. Из прочих потенциальных путей к бегству в камере имелось лишь отверстие нужника в углу, населенное тараканами и крысами. Время от времени Инди забывался недолгим сном на своих нарах, но чаще выхаживал из угла в угол похожей на пенал темницы - двадцать футов в длину, восемь - в ширину. А сейчас его томила жажда. Он уже выпил весь свой суточный рацион воды и по-прежнему ощущал сухость в горле. В течение последнего часа он то и дело принимался молотить кулаками по двери, и весьма удивился, когда ее все-таки открыли. Узкий проем двери заполнили фигуры двух стражников. Первые посетители Инди с момента его пленения. Постояв на пороге, они вошли в камеру и подхватили Инди с двух сторон под мышки, несмотря на его вялые попытки вырваться. За дверью стоял третий стражник с арбалетцем наизготовку - массивный, широкоплечий детина с обветренным лицом и копной снежно-белых волос. Один глаз его свирепо косил куда-то в сторону - этакий штрих, довершающий картину и без того кровожадной наружности. - Или пойдешь сам, или тебя поволокут! - рявкнул детина. - Куда вы меня ведете? - В другую камеру, к твоей подружке. - Не верю! - презрительно бросил Инди. Стражник прижал арбалетец к горлу Инди. - Мне плевать, в чего ты там веришь! Понимая, что сопротивление ровным счетом ничего не даст, Инди сдался. Его чуть ли не волоком протащили по коридору, потом по винтовой лестнице. Окончился путь у другой камеры. Втолкнув Инди туда, стражники тотчас же захлопнули за ним дверь. - Джонс! Вскочив с нар, Саландра крепко обняла его. Стражник сказал правду, но что будет дальше? Впрочем, сейчас Инди было абсолютно все равно. Ласковое покалывание пронзило его с головы до ног. Теплое прикосновение тела Саландры искупило бесконечные дни, проведенные в одиночке. Наконец, она отстранилась от него. - Как ты себя чувствуешь? - В данный момент довольно сносно. Ты знаешь толк во врачевании, не так ли? - Тебе что, нехорошо? - Жажда замучила, а так ничего. Саландра торопливо поднесла ему кувшин с водой. Инди осушил его до последней капли. - Извини, я тебе ничего не оставил. - Это не страшно. У нас еще есть время, - взяв Инди за руку, она подвела его к нарам. - Время для чего? - Сядь, - без улыбки откликнулась Саландра. - Теперь я должна тебе кое-что рассказать. - Это уж точно, - присаживаясь рядом с ней, Инди оглядел камеру. Она оказалась совершенно круглой, с единственным зарешеченным окошком под потолком. Видимо, это какая-то башня. - Кстати, а что произошло-то? Мне никто ничего не говорил. - Моего отца свергли. Он скрывается в Рорайме. Инди даже не догадывался, где находится неведомая Рорайма, но сейчас это совершенно неважно. - Кто его сверг? - Малейва. Он поставил предателей у власти. - Кто такой Малейва? - Вождь Вайюа. Из-за него-то мой отец и тревожился. Ему казалось, что приспешники Малейвы просочились в наши ряды и похищают налкэ в огромных количествах. Теперь я знаю, что это правда, а Сачо, наверно, был одним из его курьеров. - А с чего этот Малейва заделался таким обожателем красной икры? - Я уже говорила тебе, путешествовать в верхний мир можно лишь при наличии налкэ. Но для этого еще надо получить согласие Объединенного Совета, а это удается немногим. Однако Малейва действует на свой страх и риск. Он заключил договор с одним из опаснейших людей вашего мира, а благодаря тебе получил предмет, без которого сделка могла не состояться. - Благодаря мне?! Да что ты городишь? Да я при встрече не отличу Вайюа от Малейвы! - Не так громко, - прижала Саландра палец к губам. - Нас могут подслушивать. Я и не ждала, что ты сразу все поймешь или даже поверишь всему, что я говорю. Но причина, по которой ты находишься здесь... аликорн. - Какой аликорн? - Инди уже знал ответ, но не хотел поверить в него. Он-то надеялся, что видел эту штуку в последний раз, хотя и подозревал, что губительная отрава аликорна просочилась и в его жизнь. Прошлым летом Инди ездил на Юго-запад Соединенных Штатов ради изучения наскального искусства индейцев анасаси и оказался впутан в сложные махинации по отысканию так называемого "рога единорога", или "аликорна" - жезла, изготовленного из витой слоновой кости с серебряным набалдашником в виде двуглавого орла. Эта древняя реликвия была похищена при разграблении Константинополя в 1201 году, а затем лет двести хранилась в соборе Святого Марка в Венеции. Значительно позже он попал в руки некоего англичанина, переселившегося в Америку. На каждого обладателя жезла обрушивалась большая удача, а сразу вслед за тем - огромная беда, и в конце концов аликорн спрятали среди руин поселения анасаси, где Инди его и отыскал. - Ты оставил его на входе в Каналы Рая, - поведала Саландра. "Как будто это что-нибудь объясняет", - мысленно скривился Инди. На самом деле он даже не верил, что жезл обладает какой-то реальной силой, но после ряда инцидентов, в которых едва избег смерти, решил положить аликорн туда же, где нашел. Нет смысла дразнить погибель, особенно если эта погибель - твоя собственная. Но ни о каких каналах он и слыхом не слыхивал. - Я оставил костяной жезл в расщелине между двумя валунами среди руин в Ховенуипе, штат Юта. - Знаю. Затем ты устроил взрыв, захлопнувший вход. - Динамитом. Как ты... - Я видела, как это случилось... изнутри. Я незаметно преследовала Малейву и видела, как он добыл аликорн. Теперь Инди уже не знал, как отнестись к словам Саландры. Хотя на сей раз она действительно действовала, как положено детективу. - Итак, этот Малейва заполучил жезл и хочет заключить договор. С кем же? - С человеком по имени Адольф Гитлер. Его люди зовут себя... - Национал-социалисты, - окончил за нее Инди. - Я слыхал о них. Это смутьяны, но недолго им воду мутить. А Гитлер, надо думать, скоро кончит в психушке. - Напрасно ты так в этом уверен. Нам дан более тонкий дар провидения, чем вам. В вашем мире Гитлера скоро будут бояться больше всех на свете. - Ладно, - Инди уже слышал, как нытики пророчат подобный оборот событий. И все-таки любопытство не покидало его. - Так о каком договоре ты толкуешь? - Малейва хочет, чтобы ученые верхнего мира создали лекарство, способное заменить налкэ. Ему нужны обширные, непрерывные поставки, чтобы привести свою армию в ваш мир. - Пусть Гитлер бессердечен, но не безмозглый же он! Ему-то какой в том прок? - Все очень просто. Малейва даст ему аликорн, который поможет Гитлеру весьма быстро захватить власть - куда быстрее, чем иными способами. Уже сейчас никто не может ему помешать. Потом - тем более. Во всяком случае, до тех пор, пока Малейва не подомнет его под себя. А именно такова конечная цель Малейвы. "Знакомый сценарий, - усмехнулся Инди. - Чужестранец, располагающий неким могучим оружием, заводит дружбу с воинственным вождем, затем чужестранец сам становится вождем. Падение империи инков - прекрасный тому пример. В момент появления Писарро3 империю раздирала надвое борьба двух братьев за власть. Один из них принял помощь таинственного заморского воителя. Но Писарро вскоре обратился против своего союзника Атауальпы; захватил его в плен и потребовал баснословный выкуп. Получив же выкуп, просто-напросто убил последнего императора инков. Ладно, если Саландра права, то я на ее стороне". - А Малейва уже встречался с Гитлером? - Пока нет. Он прибегал к услугам посредника - Ганса Байтельхаймера. Тот был посланником Малейвы и вел челночные переговоры. Он рассказал Гитлеру о нижнем мире и пообещал тот самый жезл. - Байтельхаймер?! - Вот именно, - кивнула Саландра. - Тот самый человек, которого вы разыскивали. Но Байтельхаймер не сдержал обещания, данного Малейве. Вместо того чтобы привести Гитлера в нижний мир для встречи с Малейвой, он удрал и спрятался в лесу на Чилоэ. Но Малейва не забыл о нем. Байтельхаймера изловили еще до вашего с Броуди приезда. - А теперь он покойник. Но со мной-то это каким боком связано? - Ты разве не понял? Поверхностному наблюдателю все это кажется цепью случайных совпадений, но тут задействованы глубинные силы, здесь все имеет свою роль и значение. Именно таковы деяния Великой Матери. - Великой Матери? Ага. - Давай, сформулирую это иначе. Твоя связь с аликорном и Байтельхаймером, в свою очередь связанным с Малейвой и аликорном, отнюдь не случайна. - Ладно, что отсюда вытекает? - А вытекает отсюда только то, что, кроме тебя, никто не может забрать аликорн у Малейвы. - Меня на эту удочку не поймать! - рассмеялся Инди. - Поверь, будь у меня иной путь, я бы давно им воспользовалась, - притронулась Саландра к его руке. - Я пыталась, но не смогла его взять, но зато узнала о тебе. Жезл показал мне тебя. - Пожалуй, ты и в единорогов веришь, - ворчливо проронил Инди. - Разумеется, верю! Тем более, вера тут ни при чем. Они существуют. Единороги родом из нашего мира. Отсюда пришли все ваши легенды и мифы. - Все-таки следовало мне остаться на острове Пасхи. Ты лучше поведай что-нибудь этакое, что можно проверить. - Я как раз к этому подбираюсь. Тебе необходим налкэ, и притом скоро. Твое время на исходе. Инди это известие ничуть не ужаснуло. - Мне в этой камере вообще не давали никакого налкэ, а я при всем при том чувствую себя просто великолепно. - Джонс, налкэ подмешивали в твою еду. Но три дня назад Малейва приказал прекратить. Потому ты и оказался здесь. Малейва хочет, чтобы все это было у меня на глазах. - В смысле, что у тебя на глазах я буду усыхать и крошиться, как осенний листок? - усмехнулся Инди. - Я не шучу. Я ведь тебе не все рассказала. - Да куда ж больше? - издал Инди смешок. Потом потер ладонью предплечье - сухая кожа зашелестела, как бумага. В пересохшем горле мучительно саднило. "Все это глупости, - сказал себе Инди. - Ложные симптомы. Игра воображения". - На самом деле без налкэ ты не совсем умрешь. Твое тело воссоздастся в том месте, которые мы зовем Краем Заблудших. Это пограничная область между мирами. Подобный оборот событий отнюдь не так уж хорош. Попав туда, почти невозможно выбраться. - Угу. Черты ее напряженного лица вдруг словно обострились, а голос, хоть и не гневный, обрел звонкую, резковатую деловитость: - Послушай, Джонс! Я ценю твой скепсис, даже восхищаюсь им, но избавь меня от своего сарказма. У меня нет на это времени. - Эй, леди, я хочу лишь выбраться отсюда. - Инди встал и принялся выхаживать по камере. Все кости мучительно ныли, но он не обращал внимания на боль. Навалился на деревянную дверь плечом, но она даже не скрипнула. Инди налег сильнее. Никакого результата. - Храни спокойствие, - сказала Саландра. - Не расходуй своих резервов. Один из стражников готов нам помочь, но ему нужно время. "Время, время, опять время!" - Я сообщила ему, где можно найти налкэ. Если он не попал в беду, то скоро будет здесь. - А если попал? Саландра промолчала. Инди лихорадочно перебирал различные возможности. Быть может, стражник лгал. Быть может, его дружелюбие было лишь уловкой, чтобы выудить у Саландры информацию о местонахождении налкэ. Быть может, Саландра не в своем уме. Быть может, сам Инди рехнулся. - Слышишь? - шепнула Саландра. Шаги. В двери приоткрылся глазок. Снова закрылся. - Это он? - Не знаю, - тряхнула она головой. Зазвенели ключи, и дверь со скрипом отворилась. В камеру вошел человек добрых семи футов ростом, темнокожий и наголо обритый. Длинная голубая туника, доходящая до середины икр, схвачена в талии широким черным кушаком. Мускулистые ноги совершенно босы. - Малейва?! - изумилась Саландра. Сверкая черными глазами, он заговорил с ней на родном языке: - Саландра, тебе давным-давно следовало послушать меня. Я же говорил, что мой жребий - править и преображать наш мир... и его мир тоже. Но еще не поздно. Саландра, переходи на мою сторону. Твое искусство может весьма пригодиться наверху. - Немедленно дай Джонсу налкэ! - потребовала она. - Об этом не может быть и речи, - рассмеялся Малейва. Из всего диалога Инди поднял лишь два слова: "налкэ" и собственное имя, но суть сказанного дошла до него. - А с чего ты взял, что тебя хоть кто-нибудь послушает? - бросила Саландра. - Когда ты скажешь, кто ты такой, тебя просто-напросто сочтут сумасшедшим. - А вот в этом я сильно сомневаюсь, - сердито воззрился на нее Малейва. - Тебе известно, что мой отец перед смертью вышел на контакт? Я могу в точности передать тебе, что о нем говорили. Не ответив, Саландра обернулась к Инди и перевела разговор. - Мы можем говорить и на его языке, - Малейва говорил по- английски с тем же специфическим акцентом, что и Саландра. - Мы с Саландрой изучали ваш народ, но мои экскурсы к вам были весьма ограничены во времени. Из-за отца Саландры врата для моего отца закрыли, когда он вышел на контакт, и наложили суровые ограничения на всю Вайюа. - Таково решение Объединенного Совета, а не лично моего отца, - возразила Саландра. - А подстрекателем был он. И тут Инди осенило. Вопреки предупреждениям Саландры, Малейва намерен отправиться в верхний мир, а это сулит возможность бесплатной поездки вместе с ним. - А не взять ли вам и меня? - надтреснутым голосом прокряхтел Инди. - Я покажу вам Нью-Йорк. Вам он придется по душе, это уж я гарантирую. - Джонс, ты сам не знаешь, что говоришь! - осадила его Саландра. Малейва гневно полыхнул на нее глазами и вдруг улыбнулся Инди. - Вы меня не поняли, профессор Джонс. - Наоборот, понял. Вы хотите отправиться в Германию и совершить там сделку. К чему вам возиться с Гитлером? Он ничего не добьется. Я уверен, что президент моей страны с радостью вступит в деловые отношения с вашим миром. Вы когда-нибудь бывали в Вашингтоне, округ Колумбия? Вы видели... - Инди лепетал, что взбредет в голову, стараясь добиться отсрочки, но Малейва не попался на его удочку и сграбастал Инди за грудки. - Надгробие Гранта... Памятник Вашингтону?.. - Вы не принимаете меня всерьез, считая статистом для одного из своих карнавалов. Вам неизвестно, кто я такой. - Сунув руку за пазуху своей просторной сорочки, Малейва извлек из внутреннего кармана листок бумаги и вручил его Инди. - Прочтите. Это написано человеком, основавшим в вашем мире организацию под названием "Золотой рассвет". Он не только знал о существовании нижнего мира, но и разыскивал нас. Вот что он написал после нескольких встреч с моим отцом и его приближенными. Развернув листок, Инди увидел, что это письмо, адресованное членам Второго ордена, датированное 1896 годом и подписанное Сэмюелем Матерсом. Инди принялся читать письмо вслух: - Что же до Тайных Вождей, с которыми я поддерживаю связь и от которых получил мудрость Второго ордена, каковую и передал вам, то о них не могу сообщить вам ничего. Мне не ведомы даже их земные имена, и я весьма редко видел их в телесном обличии. Встречи с ними во плоти всякий раз совершались в заранее оговоренное время в указанном ими месте. Лично я полагаю, что они - люди, проживающие внутри сей Земли, но обладающие ужасающим, сверхчеловеческим могуществом. Встречи с ними во плоти показали мне, как трудно смертному, пусть даже весьма "совершенному", выдержать их присутствие. Я вовсе не желаю утверждать, будто во время своих нечастых встреч с ними ощущал столь же гнетущий упадок сил, как при утрате магнетизма. Напротив, я чувствовал сопредельность таких ужасающих сил, что могу сравнить их разве что с лицезрением близкой вспышки молнии во время великой грозы, сопровождающейся также великой затрудненностью дыхания. Прервав чтение, Инди сложил письмо. Оно не произвело на него ровным счетом никакого впечатления. Инди доводилось слышать о "Золотом рассвете", и он всегда считал эту организацию сборищем полоумных психопатов. "И вот, нате-пожалуйста, теперь и я пребываю в самом сердце этого умопомешательства". - Пожалуй, я реагирую на вас совсем не так, как Матерс на вашего отца, - возвращая письмо Малейве, вымолвил он. - Потому что вы в нашем мире. Уверяю вас, вовне мое присутствие повлечет столь же впечатляющие эффекты. Но вам этого уже не узнать. Ваше время истекает. Когда вас не станет, на планах Саландры тоже придется поставить крест. Тогда я лично навещу ваш мир и человека, который станет моим союзником. - Что тебе известно о моих планах? - вскинулась Саландра. - У меня имеются собственные осведомители. Мне известно, что ты преследовала меня и докладывала своему папеньке о моих действиях. А еще мне известно, что ты собиралась воспользоваться этим придурком, чтобы похитить у меня рог единорога. - Неужели ты не понимаешь, к чему приведет задуманное тобой? - умоляющим голосом проговорила Саландра. - Ты повергнешь оба мира в беспредельный хаос. - Саландра, я всю жизнь готовил встречу двух миров. Я прекрасно осознаю, что на гибель обречены миллионы, но настал час людям обоих миров пробудиться от спячки. Они бездействовали слишком долго. - По-моему, вы не в своем уме, - заявил Инди. - Вы оба. Я не верю ни единому вашему слову. Малейва не обратил на него ни малейшего внимания. - Я вернусь, когда ты полюбуешься, как твой дружок отправится в Край Заблудших. Тогда ты отправишься со мной в верхний мир, а уж там либо станешь сговорчивее, либо последуешь за Джонсом в небытие. 11 Прочь из Пинкойи - Послушай, извини, если я тебя обидел, - прохрипел Инди, когда Малейва удалился. - Пожалуй, я не совсем уверен, что вы не в своем уме. Может, это я рехнулся. Саландра сидела на полу, скрестив руки на коленях и положив щеку на ладонь. - Не извиняйся. В том нет нужды. - Тут она вдруг подняла голову и добавила: - Я привезла тебя сюда вопреки твоей воле, чем нарушила наш первый закон. Я ничуть не лучше Малейвы. Я заслужила ту же участь, которая ждет тебя. Инди бессильно повалился на нары, чувствуя себя совсем разбитым. Его иссушенное тело отчаянно нуждалось в воде. Минут через пять дверь снова со скрипом отворилась. На этот раз явился громила с копной седых волос и устремленным в пространство косоглазым взором. "Смахивает на кровожадного людоеда, пропустившего обед", - безразлично отметил Инди, гадая, какую пакость им приготовили на этот раз. К его изумлению, громила отступил в сторону, пропуская стражника помоложе и вдвое меньшего роста с подносом, на котором стояли две миски. Тот поставил миски на стол и вопросительно оглянулся на Саландру. "Охранник с налкэ, - подумал Инди. - Он все-таки пришел!" Тщедушный охранник хотел выйти, но громила схватил его за шею и треснул головой о стену. Тощий сложился пополам и повалился на пол. "А это еще что такое?!" - Вот! - здоровяк подступил к Инди, протягивая кожаную флягу. - На, пей! Быстро! Глянув на него снизу-вверх, Инди принял флягу, открутил крышку и сделал глоток, чувствуя, что больше ничему здесь не удивится. - Пошли! - Саландра забрала у него флягу. - Надо уходить. Вслед за стражником они сбежали по винтовой лестнице, оказавшись в следующей круглой комнате, где несли вахту еще несколько длинноволосых стражников в серебристой форме. Их рослый спутник схватил двух стражников за шеи и с треском столкнул лбами. Те рухнули как подкошенные. Громила сграбастал еще одного за волосы и стукнул лбом о свое колено. Один из стражников ринулся к двери, но Инди поставил ему подножку, и они вдвоем закружились по комнате, вцепившись друг в друга. Инди ухватил противника за воротник и уже собирался двинуть кулаком, когда заметил собственную шляпу у того на голове. Получив по зубам, охранник повалился навзничь, а Инди сдернул с него шляпу и нахлобучил себе на голову. - Мне уже явно лучше. Еще один стражник вцепился Инди в горло, вдавив пальцы под кадык. Инди уже думал, что шея сейчас не выдержит, когда на голову нападающего обрушился стул, и стражник растянулся на полу рядом с товарищами. - Спасибо! - выдохнул Инди Саландре, все еще сжимавшей в руках стул. Оглядевшись, он заметил свой кнут в кулаке одного из бесчувственных стражей. - Тебе он не понадобится, а мне еще может пригодиться. Седовласый громила отпер дверь, ведущую на улицу. - Ступайте! Вы еще можете успеть. - А как же вы? - озабочено сдвинув брови, спросила Саландра. - Я-то о себе позабочусь. Не тревожьтесь. Ваш отец их одолеет. - Здоровяк обернулся к Инди. - Держитесь ее. Вам она нужна ничуть не меньше, нежели вы - ей. - С этими словами он указал на дверь. - Ступайте! Они вдвоем помчались по галерее с видом на исполинскую площадь. - Куда теперь? - потирая шею, осведомился Инди. - Сюда, - она уже сбегала по широкой лестнице на площадь. Они пронеслись мимо ряда величественных статуй, направляясь прямо к водопаду. Журчание струй порождало загадочный музыкальный отзвук, окруживший их, словно туман, прядущий паутину эфирных радуг. - Что мы тут делаем? - перекрикивая шум воды, спросил Инди. Время для экскурсий явно неподходящее. Привязав флягу к поясу, Саландра проверила прочность узла и оглянулась через плечо. - Сюда! Прыгай! - Как?! Я туда не прыгну! Ты с ума сошла? К ним уже мчалась дюжина солдат с арбалетцами, готовясь открыть огонь. Саландра ухватила его за руку и прыгнула, увлекая Инди за собой. Они падали сквозь туман и воду... а падение все не кончалось и не кончалось. Инди ощущал ладонь Саландры, но не видел ее; вокруг царила кромешная темень. Падение казалось бесконечным, но в какой-то момент Инди вдруг осознал, что они больше не падают, а несутся по водам подземной реки. Могучее течение мчало их вперед. Подскакивая вверх-вниз на перекатах, Инди едва успел набрать в грудь воздуха, как их обоих утащило под воду. Когда его легкие словно занялись огнем от нехватки кислорода, течение снова вышвырнуло обоих на поверхность. Инди только- только перевел дыхание, когда заскользил по гладкой, отполированной течением поверхности скалы, покрытой несколькими дюймами воды. Поток с невероятной скоростью нес их сквозь тьму, словно с гигантской горки, то и дело бросая из стороны в сторону, а порой даже вознося вверх по склону. Инди ожидал, что в любую секунду их расплющит о скалу или торчащий из воды валун, но препятствий на их пути не попадалось. Затем дна будто не стало. Потеряв Саландру, Инди кувырком полетел сквозь непроглядную тьму этого утробного мира. Снова ударившись о воду, он по инерции устремился вглубь - десять, пятнадцать, двадцать футов. Инди забил по воде руками и ногами, лихорадочно выгребая вверх, стрелой вылетел на поверхность и взахлеб перевел дыхание. Где Саландра? Инди выкрикнул ее имя; звук отразился от скалы, обрушившись на него сверху. Что-то здесь не так... Ну конечно: вода неподвижна! Это может быть и затон, и озеро - или даже подземный океан. - Саландра! - крикнул он снова. - Инди! Ты цел?.. цел?.. цел?.. - эхом прокатилось где-то неподалеку. - Ты жива!.. жива!.. жива!.. - откликнулся он. - По-моему... моему... да... да... Инди принялся плавать кругами, отыскивая спутницу в темных водах. Ощутив разбегающиеся по воде волны, он поплыл поперек них и наконец наткнулся на ее руку. - Смахивает на пещеру... пещеру... шепотов... шепотов... - Инди захохотал, не в силах сдержать пьянящего восторга. Пережить такое падение! Саландра подхватила смех. На обоих словно напала истерика. Хохот грохотал со всех сторон, как в аттракционе "Пещера ужасов". - Давай поплывем... плывем... - Куда?.. куда?.. - Куда угодно... угодно... И вдруг вода вокруг них забурлила, вздымаясь и опадая. - Что это... что это... Саландра завизжала. Инди ощутил какое-то прикосновение и наткнулся ладонью на какую-то склизкую упругую поверхность. Затем что-то извивающееся скользнуло между ног, и он едва не выскочил из брюк. Саландра внезапно ушла под воду, вынырнула снова. - Инди, оно схватило... схватило... меня... Рыбы не хватают, они кусают, но спорить о словах не время. И тут что-то вцепилось в лодыжку Инди, потянув его вглубь. Схватившись за ногу, Инди обнаружил обвившееся вокруг нее щупальце. - По-моему, это... - его утащили под воду, подержали там и отпустили. - ...Осьминог... ног... - крикнул он. Саландра вновь погрузилась, а когда она вынырнула, настала очередь Инди. Осьминог играл с ними, как кошка играет с мышкой перед тем, как съесть. И вдруг между ними всплыло массивное грибовидное тело. На Инди уставился глаз величиной с футбольный мяч. Инди мгновенно заехал в глаз кулаком, и рука по локоть ушла в дрожащую желеобразную массу, словно в теплую грязь. Инди уже собирался ударить снова, когда чудовищная тварь заметалась, издавая пронзительный писк - то ли вой, то ли скулеж. Инди выбросило в воздух с такой силой, что он буквально заскакал по воде, будто пущенный ловкой рукой плоский камень. Приземлившись на четвереньках на мелководье, он окликнул Саландру, но на зов откликнулся все тот же ужасный вой, зазвеневший со всех сторон. Невозможно было даже приблизительно определить, с какой стороны находится чудище, далеко оно или близко. Тут Инди захлестнуло волной, и что-то уцепилось за плечо, развернув его на месте. - Джонс, - выдохнула Саландра, - это я. Он молча обнял ее и прижал к себе. - Кстати, как тебе это удалось? - поинтересовалась она. - Я продырявил ему глаз. - Надеюсь, ты преподнес ему урок. По-моему, он вел себя, как ребенок. - Мне тоже так показалось. Будем надеяться, что он не приведет мамочку. Они побрели по воде, доходившей теперь лишь до колен и становившейся все мельче. - Джонс! - истерически вскрикнула Саландра. - Я наступила на что- то губчатое. - Надеюсь, мы не стоим на мамочке. - Кто-то по мне ползет! - Саландра приглушенно вскрикнула. - Наверно, просто водоросли. Я тоже их чувствую. Пошарив во тьме, он нашел на ее руку и провел вдоль нее ладонью, застыв, когда пальцы наткнулись на какую-то склизкую тварь, прильнувшую к предплечью Саландры. Плоская тварь величиной не уступала его ладони. Поддев за край, Инди потянул - тварь, чмокнув, отделилась, словно огромная присоска. Инди поднес ее к самым глазам, чтобы разглядеть во тьме. - Всего-навсего пиявка. Зато большущая! - У меня еще одна. На ноге. Ой, нет, даже две! Водя ладонями по собственным рукам и ногам, Инди стал обрывать пиявок одну за другой. - Ой, да они обсели меня с головы до ног! - вскрикнула Саландра. - Давай выбираться отсюда скорей! Я вижу землю, - она припустила вперед, скрывшись во мраке. - Погоди секундочку!.. секундочку!.. - крикнул Инди, не разглядевший никакой земли, и с плеском побрел по воде, продолжая обирать пиявок. - Сюда!.. сюда!.. - со всех сторон обрушился на него голос Саландры. - Не останавливайся... останавливайся... Инди сделал несколько широких шагов, и вода опустилась до лодыжек. Выйдя на сухие камни, он наступил на что-то мягкое, оказавшееся брюками и блузкой Саландры. - Должно быть, ты просто выпрыгнула из одежды, - со смехом сказал он. - Не смешно! Пожалуйста, сними эту гадость у меня со спины!.. Протянув руку, Инди нащупал ее слипшиеся мокрые волосы, затем нашарил пиявку, осторожно оторвал ее и отшвырнул к воде. Потом содрал с себя одежду и принялся отделять пиявок. Некогда проявлять излишнюю стыдливость; кроме того, в такой темноте и стыдиться нечего - ему едва удавалось разглядеть собственные руки. Убедившись, что отделался от всех кровопийц, Инди нашарил одежду и выжал ее. Судя по звуку, Саландра занялась тем же самым. За этими хлопотами из-за пиявок Инди лишь теперь вспомнил о подводном чудище. - Осьминог не очень-то радовался, когда мы его покинули. - Нам повезло, что мы еще живы. Но, к несчастью, тут водятся твари похуже этой. Мы внутри Миньйокоа. - А это еще что такое? - Исполинская змея. - Что-о-о?! - Пинкойя выстроена вокруг водопада. Легенды гласят, что он является источником, из которого пьет исполинская змея, охраняющая врата миров. В мрачном прошлом, когда у нас совершались человеческие жертвоприношения, многие невинные жертвы были брошены в бассейн и низринулись в глотку змеи. - Не люблю я шляться даже поблизости от змей, не говоря уж об их утробах. - Не стоит воспринимать легенду слишком буквально. "Вот уж действительно! Сказочная принцесса из нижнего мира велит мне не принимать легенды всерьез". - Но в этой истории есть частичка правды, - продолжала она. - Во всякой выдумке есть крупица правды. - Видишь ли, отец однажды рассказывал мне, что легенда призвана была обескуражить людей, вознамерившихся пробраться через эти подземные коридоры в верхний мир. - Ты хочешь сказать, что отсюда можно вернуться в реальный мир? - медленно проговорил Инди, стараясь не выдать охватившего его волнения. - В какой это реальный мир? - Ты поняла, о чем я. В мой мир. - Да, если сумеем уцелеть. Беда в том, что Миньйокоа находится вне обоих миров. Мы не сможем попасть в твой мир, не пройдя через ее желудок. - Желудок?! - У Инди перед глазами на мгновение встала картина, как его глотает, а постом переваривает мифическая гадина. - Я не ослышался? Ее желудок? - Ты уже слыхал о нем. Согласно легенде, желудок Миньйокоа - это промежуточный мир, Край Заблудших. 12 Пещера в пещере "Во что бы то ни стало, - думал Инди. - Никто и ничто не помешает мне пробиться туда, где обстановка хотя бы смутно напоминает мой родной мир. Пусть он тоже отличается - отличался - изрядным разнообразием явлений, но здешние нелепости уж ни в какие рамки не лезут. Я даже не могу определить, сколько дней назад меня похитили с Чилоэ. Впрочем, сейчас это абсолютно несущественно". - Как по-твоему, мы на острове? - Нет, это узкая коса, вдающаяся в озеро. Если пойти по ней в гору, выберемся на скалы. - Откуда ты знаешь? - изумился Инди. - Ты что, уже бывала здесь? - Я просто говорю, что вижу. - Шутишь?! Здесь хоть глаз выколи! - Тут не так уж темно, во всяком случае, для меня. Впрочем, мое зрение отличается от твоего. Оно более чувствительно. - Ну, раз так... - схватив мокрую одежду, Инди отвернулся и принялся торопливо одеваться. - Извини, - рассмеялась она. - Я думала, ты знаешь. Ладно, пора трогаться. - Пожалуй, быть пинкойцем не так уж плохо. Во всяком случае, во мраке. - Инди вдруг припомнил, что не видел солнца с самого отъезда с Чилоэ. Пока он был на корабле и в городе, небо вечно застила какая-то дымка. - Если вы живете внутри Земли, как ты утверждаешь - откуда же берется свет? - У нас нет солнца в твоем понимании. Но имеется светило, нечто вроде вечной зари твоего мира. - Саландра объяснила, что свет рождается в результате электрического взаимодействия между магнитным полем и потоками заряженных корпускул, выбрасываемых в атмосферу бездонными колодцами, подогреваемыми ядром планеты. - Этот феномен сродни вашим северным сияниям. - Исчерпывающее объяснение, - проворчал Инди. - Разумеется, наша атмосфера тоже отличается от вашей, - продолжала она. - Потому-то ты и нуждаешься в налкэ каждые пару суток пребывания в нашем мире, а я буду в нем нуждаться, когда окажусь у вас. Раздумывая над сказанным, Инди сообразил, что Саландра сама расставила для себя ловушку. - Саландра, но если нет солнца - о каких сутках может идти речь? От улыбки принцессы даже ее изумрудные глаза вспыхнули ярче. - Это верно, у нас нет солнца, чтобы вести отсчет времени по нему. Однако наши внутренние часы настроены на эквивалент ваших суток, около двадцати пяти часов. Уже трехлетние дети в нашем мире могут назвать время с точностью до одной-двух минут. Кроме того, у нас имеются общепринятые часы для отдыха. Тебе ясно? - Да вроде бы. Значит, все спят в одно и то же время? - Конечно, нет! Все как у вас. Никто не обязан ложиться спать в определенное время. "У ней ответ готов на любые случаи жизни", - подивился Инди. - Пойдем-ка отсюда. Я пойду за тобой, раз ты у нас глазастая. А еще лучше - давай свяжемся кнутом, чтобы ты не забегала чересчур вперед. - Не забудь свою шляпу, - сказала Саландра, когда он обвязал ее талию кнутом. Тронув свою непокрытую голову, Инди опустился на колено и принялся похлопывать вокруг себя ладонью. - Слева, - сообщила Саландра. Прихватив шляпу, Инди нахлобучил ее на голову и двинулся в путь. Не пройдя и десятка шагов, он ощутил щекотку между бровей, приподнял шляпу и сдернул пиявку со лба в тот самый миг, когда она переползла на переносицу. Отшвырнув ее в сторону, он даже не сбился с шага. Продолжая путь, Инди ломал голову над загадкой Саландры и нижнего мира. Саландра импонирует ему, да чего там - просто нравится, и вряд ли она лжет, чтобы ввести его в заблуждение. Тут таится нечто иное, вот только это иное никак не удается нащупать. Теперь Инди отдал бы все сокровища в мире, только бы увидеть хоть лучик света. Он уже забыл, где верх и где низ, направления и расстояния утратили всякий смысл - со всех сторон лишь непроглядная темень, будто шагаешь по воздуху. Если бы не рывки привязанного к поясу кнута, Инди давно мог бы забрести в сторону и свалиться с обрыва. Саландра внезапно остановилась. Инди с разгону наткнулся на нее, поскользнулся и заплясал на одной ноге, пытаясь удержать равновесие. Саландра подхватила его под руку и рассмеялась. - Не волнуйся, мы уже далеко от обрыва, но скоро придется карабкаться на гору. - Как это скоро? По-моему, мы только этим и занимаемся, - буркнул Инди. - Нет, на этот раз придется карабкаться по-настоящему. Инди вгляделся во тьму и потряс головой. По сравнению с Саландрой он просто крот. - Ты не знаешь, на что похож желудок этой Миньйокоа? - Это лабиринт. На него-то мы и смотрим. - Это ты на него смотришь. Я не вижу собственной руки и не смогу найти не только выход из лабиринта, а даже вход в него. - На-ка, глотни налкэ, - она протянула ему флягу, смахивающую на изрядный бурдюк. - Не нужна мне икра. Я прекрасно себя чувствую. - Это поможет твоему зрению. Кроме того, налкэ подкрепит тебя. Ты забудешь о голоде на долгие часы. Инди глотнул густой, тягучей жидкости и скривился от обжегшей рот горечи. Хоть налкэ исцелил его от жажды и ломоты в суставах, но Инди так и не отделался от предубеждения против этого напитка. Неизвестно, какое побочное действие окажет это зелье. Впрочем, задумываться об этом уже поздно. Тропа стала круче и трудней, но зато теперь Инди видел окружающие предметы. Из тьмы появилась Саландра, казавшаяся раньше бесплотным голосом. Инди увидел мерную поступь ее длинных ног, ее медовые волосы, ее тонкую талию. - Стало светлее, - заметил он. - Нет, это от налкэ. - Саландра уступила дорогу, и он пошел первым. Перебираясь через валуны и прокладывая путь по крутому склону, Инди все чаще возвращался мыслями к тому, как хотел бы вырваться отсюда, вернуться к нормальной жизни. - Ты не знаешь, где мы вылезем? - Нет, но уверена, что в каком-нибудь священном месте. - Ты имеешь в виду церковь? - Быть может. Инди представилось, как он пробирается через подвал какой-нибудь колониальной церкви в южноамериканской столице. Вот они появляются из-за пышного позолоченного алтаря и проходят мимо статуй святых и Девы Марии с младенцем Христом. Звучит орган, а на скамьях под красочными витражами стоят коленопреклоненные крестьяне. Инди покидает церковь и выходит в родной мир - хоть и не идеальный, зато цельный и осмысленный. Потом телеграфирует Маркусу, что жив и здоров, и направляется в Нью-Йорк. Никогда еще Манхэттен не был так прекрасен. - А что ты намерена предпринять, когда мы выкарабкаемся? - поинтересовался Инди, сосредоточенно разглядывая карниз футах в двадцати над головой, плавно уходящий под углом вверх. Если из заваленной камнями лощины перебраться туда, можно сэкономить массу времени и усилий. - Отправлюсь к другим, более безопасным вратам. Задерживаться в твоем мире мне нельзя. Кроме того, я должна остановить Малейву... Надеюсь, ты со мной? "Вот не было печали", - Инди внимательно осматривал стену, подыскивая маршрут для восхождения. - Малейва уже нарушил равновесие миров, а ведь это лишь самое начало, - продолжала Саландра. - Дальше может быть хуже. Вы и оглянуться не успеете, как его армия заполонит весь ваш мир. - На это не рассчитывай. Мир велик. - Воины Малейвы пользуются силой огня. Они могут лишь указать пальцем, чтобы здание или человек сгорели дотла. Они могут передвигать предметы одной лишь силой мысли. Подобная мощь даст им большой перевес, и вашим армиям с ними не совладать. - Давай сначала выберемся отсюда, а уж после будем толковать о будущем. - Указав на карниз, Инди поделился своим замыслом. Нащупав опору для ноги, он шагнул раз, другой, и вынужден был опереться рукой. Стена, хоть и не отвесная, была достаточно крута, чтобы потребовать от Инди некоторых познаний в скалолазании. Добравшись до карниза, он перекатился на бок и потянул за кнут, помогая Саландре. Когда до нее стало можно дотянуться, Инди схватил девушку за руку и помог взобраться на карниз. - По-моему, у нас компания, - бросив взгляд назад, сообщил Инди. Вдали скакала по камням пара четвероногих. Потом показались еще несколько. - Собаки. Той же породы, что и черный пес, который был у Сачо на Чилоэ. - Должно быть, их сбросили в водопад с приказом убить нас. - Смахивает на то, что они неплохо лазают по скалам. - Это горные псы из Рораймы. Они с легкостью могут взбежать к нам прямо по этой стене. А если приказ отдан, их уже ничто не остановит. - Мой "Уэбли" поумерил бы их прыть, будь он при мне. Заметив людей, собаки с лаем устремились вперед. Вряд ли собакам по силам одолеть стену, но Инди категорически не хотел дожидаться, когда его сомнения рассеются. Они с Саландрой побежали по карнизу, плавно переходившему в пологий, усеянный камнями склон. На секунду приостановившись, Саландра развязала кнут. - Так будет легче бежать. Лай стал громче. Оглянувшись, Инди увидел, как пес с разгону прыгнул на стену, но одолел ее лишь на три четверти и съехал на животе обратно. Инди вздохнул с облегчением. Следом за первым прыгнул еще один пес, ухитрившись зацепиться одной лапой за какую-то выбоину. Повисев мгновение под самым карнизом, он сорвался и кубарем покатился вниз, громко скуля. - Джонс, вон там! - указала Саландра на лощину. Четыре-пять собак, не пытаясь одолеть стену, бросились вверх по лощине. Ни слова не говоря, Инди и Саландра изо всех сил заспешили вперед. Впрочем, Инди понимал, что гончие рано или поздно настигнут их. Вокруг предостаточно камней, чтобы раскроить несколько собачьих черепов, но если эти псы хотя бы отчасти так же свирепы, как встреченный на Чилоэ, десяток камней погоды не сделает. И тут Инди осенило. - За мной! - он повернул к лощине. - Но собаки... - Знаю. Мы устроим им теплую встречу. Добравшись до края лощины, Инди остановился у камня размером с комод, наклонился и толкнул его плечом, но увязший камень даже не шелохнулся. Инди перешел к другому валуну - побольше, но лежащему на поверхности. Саландра тоже навалилась на камень; он закачался, но с места не сдвинулся. От громкого лая уже закладывало уши. - Джонс, они приближаются! Инди толкнул что есть сил. Безрезультатно. Схватив булыжник размером с голову, Инди метнул его в лощину. Дважды подпрыгнув, булыжник столкнулся с более крупным, и оба камня покатились вниз. - Вот так! Булыжниками. Они бросали в лощину камень за камнем, и вдруг весь склон пришел в движение. Поднялось облако пыли, лай потонул в грохоте камнепада. Стая псов скрылась за пыльной пеленой и скачущими камнями. Оставалось только ждать. Камнепад скрылся где-то внизу, его рев превратился в отдаленный рокот. Когда пыль осела, поблизости не было ни одной собаки. - По-моему, порядок, - не успел Инди договорить, как за его спиной раздалось утробное рычание. Ужас ледяной волной омыл его с головы до ног. Резко обернувшись, Инди увидел на валуне черного пса, оскалившего сверкающие клыки. Низко пригнувшись, ощетинив шерсть на загривке, пес изготовился к прыжку. Ноги и плечи зверя бугрились мышцами. В его хищных повадках сквозило что-то кошачье. Вместо того чтобы с ходу наброситься на людей, как положено гончей, пес крался за ними, подгадывая момент для нападения. - Пожалуй, ты самый прыгучий в стае, - проворчал Инди, осторожным движением отвязывая кнут. Они с Саландрой медленно попятились, но не прошли и пяти шагов, как уперлись спиной в другой валун. Решив, что пес вот-вот прыгнет, Инди громко щелкнул кнутом. Пес прижал уши к голове и зарычал с камня, словно цирковой лев на тумбе, но не двинулся с места, проявляя непонятную робость. "Наверно, дело в кнуте", - подумал Инди. Из-за гребня вдруг выскочил второй пес, за ним третий. Долго оборонять себя и Саландру от такого количества гончих Инди было бы не под силу. - Джонс, сюда! Не осмеливаясь повернуться к собакам затылком, Инди краем глаза заметил, что Саландра стоит на валуне. Не добегая ярдов пяти, двое подоспевших псов резко затормозили. Все три пса, подобравшись, чего-то выжидали. Инди не догадывался о причине их нерешительности, но только она еще и спасала его и Саландру от верной смерти. - Я не могу повернуться к ним спиной. - Нет, можешь. Они не тронут тебя. Я их заколдовала. Теперь она еще и колдунья! Не разделяя ее уверенности, Инди привалился к валуну спиной и принялся взбираться наверх, не сводя глаз с животных. Пока он добрался до вершины камня, Саландра уже скрылась из виду. - Сюда! - крикнула она. - Поспеши! Заклятье долго не продержится. Она стояла футах в пятидесяти дальше, у зияющего устья пещеры. Соскочив с валуна, Инди вслед за Саландрой ринулся в пещеру, оказавшуюся широким, прямым тоннелем с высоким сводчатым потолком. Инди с изумлением отметил, что прекрасно видит, хотя здесь должна царить кромешная темень. - Кстати, что ты сделала с этими псами? Они вели себя, как щенки. - Проникла в их сознание и утихомирила. Но их дрессировали вайюа, и в характере собак нет ни крупицы добра. Минуты через три они ринутся за нами. - Похоже, ты недолюбливаешь этих вайюа. - Я и сама родом из Вайюа. "Помнится, в прошлый раз она была родом из Пинкойи". - Ты водишь меня за нос. - Это сплошное грандиозное надувательство. Или фокусы, или внушение - или все сразу. - Ты же говорила... - Я помню, что говорила. Мой отец из Пинкойи, а мать - из Вайюа. Они оба были послами в Рорайме. Там-то я и выросла. - Теперь все ясно, - буркнул Инди. Тоннель привел их в пещеру, в дальней стене которой зияла дыра сине-зеленого цвета, словно опрокинутая на бок поверхность заросшего тиной пруда. - А это что, очередная иллюзия? - Свет и цвет означают, что мы уже близко. Ваша атмосфера просачивается сюда. - Насколько я помню, она выглядит совсем не так, - возразил Инди. - Здесь все выглядит по-другому, - пересекая пещеру, откликнулась Саландра. - Мы по-прежнему пребываем в промежуточном мире, и впереди у нас еще долгий путь наверх. С каждым шагом зелень набирала яркости, а голубизна бледнела. Приближаясь к выходу из пещеры, Инди замедлил шаг. Их окружало изумрудное сияние, мешая ясно видеть, но он не сомневался, что смотрит в небо. Вот только такого неба просто не может быть. - Где там дорога наружу? - но тут Инди опустил глаза, и открывшееся зрелище отняло у него дар речи. У выхода из пещеры склон почти отвесно обрывался вниз, а футах в двухстах ниже виднелось хитросплетение кривых и ломанных линий, складывающихся в сложный узор. Поначалу Инди принял увиденное за развалины города, но тут же осознал, что рассматривает сверху бескрайний лабиринт. - Вот он, - вполголоса отозвалась Саландра. - Край Заблудших. Мы нашли его... А может быть, это он нашел нас. - В каком это смысле? - Легенда гласит, что желудок Миньйокоа населен вечно голодными тварями, рыскающими в поисках пищи. Говорят, они приманивают жертвы. - В самом деле? И чем же они питаются? - Заблудшими душами. - Потрясающе! - Инди попытался взглядом проследить путь через лабиринт, но запутался в несчетных поворотах. - Если мы не найдем путь на ту сторону, надеяться нам не на что. - Найдем! - Инди никак не мог взять в толк, что уж такого страшного в этом Краю Заблудших; это всего-навсего лабиринт, а остальное - легенды. Если выход отсюда есть, то найти его можно. И тут, глядя под уклон, Инди обнаружил, что задача сложнее, чем он полагал - лабиринт начинается прямо под ногами. - Эти скалы - часть лабиринта, - сообщила Саландра. - Сам вижу. Проехав ярдов пять, Инди приземлился на наружной стене лабиринта и пополз ко входу. Саландра съехала следом. У входа Инди попытался встать, но не удержался на крутом склоне и заскользил вниз по коридору. Ухватившись за выступ стены, он удержался от падения в тупик, потом поймал за руку скользившую мимо Саландру. Следующий коридор шел под углом, по траверсу, что позволило им встать, опираясь о стену. От взгляда на вздыбленный пол и завалившиеся стены кружилась голова. Дойдя до следующей развилки, они должны были принять решение, куда свернуть; подобные решения придется принимать у каждого перекрестка. На сей раз они решили следовать тем же путем, что и раньше - и напрасно. Плавно изогнувшись, коридор привел их в комнату, из которой можно было выйти лишь назад. На обратной дороге им пришлось взбираться вверх по склону. Затем, с трудом удерживая равновесие, они двинулись по переходу, уходившему вниз под другим углом. Съехав к стене, Инди подхватил Саландру, и она обняла его. - Я совсем потерялась. - Я тоже. Пойдем-ка вон туда. - Почему? - Потому что туда мы еще не ходили. Ну, не знаю. Ты можешь предложить что-нибудь получше? - Да. Пошли прямо вниз, просто перелезая через каждую встречную стену. Оглянуться не успеем, как будем уже внизу. Инди схватился за голову. - Как же я сам не догадался?! - Он припустил вниз по склону, больше не опасаясь тупиков. Быстро разогнавшись, он прыгнул, как только впереди выросла стена. Несмотря на пятнадцатифутовую высоту, стена была выстроена отвесно, а не перпендикулярно к склону, так что до верха ее было не так уж далеко. Ухватившись за торец стены обеими руками, Инди подтянулся, перекинул через стену одну ногу, а за ней и другую. Потом бросил кнут Саландре, тормозившей подошвами, чтобы не врезаться в стену. - Хватайся, я тебя вытащу! - но тут Инди вдруг приподнял голову, прислушиваясь к отдаленному лаю. Потом торопливо вытащил Саландру на стену. - Они опять вышли на охоту. Ты сможешь их остановить, как в прошлый раз? Она сосредоточилась, уставившись в пространство остекленевшим взором. Потом тряхнула головой. - По-моему, это ничего не даст. Они умны, и выставили мысленный заслон. Против него я бессильна. Спрыгнув на землю, они во весь дух понеслись к следующей стене. Инди снова без труда запрыгнул на нее и бросил кнут Саландре. Но на сей раз его взгляду открылось непривычное, пугающее зрелище: единым скачком перемахивая высокие стены, к ним неслись три огромных пса. 1 На местном наречии эти каменные головные уборы статуй называются "пукао", что означает "пучок волос". 2 Какая холодная ночь (исп.) 3 Франсиско Писарро (ок.1472 - 1541) - испанский конкистадор, участник завоевания Панамы и Перу. Разграбил и уничтожил империю инков - Тауантисуйу.