Генри СЛЕСАР Человек в соседней камере ------------------------------------------------------------- (с) Илан Полоцк, перевод (e-mail: root@info.bb.neonet.lv) Все права сохранены. Текст помещен в архив TarraNova с разрешения переводчика. Любое коммерческое использование данного текста без ведома и согласия переводчика запрещено. -------------------------------------------------------------- Горвалд продолжал с силой давить на педаль газа даже после того, как услышал у себя за спиной требовательное завывание сирены. Он не надеялся оторваться от беловато-серой патрульной машины, но нога не подчинялась ему. И еще до того, как Горвалд ослабил давление и сбросил скорость, джип дорожной полиции ткнулся ему в задний бампер. Горвалд сидел, глядя прямо перед собой, слушая, как скрипит гравий проселочной дороги под подошвами тяжелых ботинок и не поворачивал головы, пока автоинспектор не сказал: -- Что-то вы не торопились останавливаться, мистер. Не слышали моей сирены? Горвалд сокрушенно вздохнул. -- Давайте покончим с этим делом. Я очень спешу. -- Он полез за правами и прочими документами; выражение его лица свидетельствовало, что он уже попадал в подобные ситуации. Инспектор изучил документы и вынул из набедренного кармана пухлую квитанционную книжку. -- Леон Горвалд, из Филадельфии. Вы далеко заехали из дома, мистер Горвалд. И не собирались покидать наш штат? -- Готов сделать это как можно быстрее. -- Придется немного задержаться. Я выпишу вам квитанцию, оплата в течение пяти дней. Мой спидометр говорит, что вы ехали со скоростью больше семидесяти миль. -- Послушайте, я бизнесмен, -- сказал Горвалд, прикасаясь к папке, что лежала на сидении рядом с ним. -- Меня ждут важные дела. Может, мы договоримся как-то по-другому. -- Он вытащил бумажник свиной кожи, из которого выглядывала двадцатидолларовая банкнота. Вынув ее, он сказал: -- А что, если я уплачу штраф л и ч н о в а м? -- И смущенно подмигнул. Полицейский резко захлопнул книжку квитанций и сделал шаг назад. -- Ясно, -- сказал он. -- Вылезайте. -- Подождите... -- Выходите, мистер, я задерживаю вас. Проклиная себя за эту ошибку, Горвалд вылез из машины. Оказавшись на дорожном полотне, он убедился, что на фут ниже полицейского и рядом с его сухой мускулистой фигурой он выглядел оплывшим и беспомощным. -- Я хотел всего лишь избавить себя от лишних хлопот, -- попытался объяснить он. -- И обеспечили их себе выше головы. Я не люблю, когда мне суют взятки, мистер. -- Он ткнул большим пальцем в сторону патрульной машины. -- Марш туда. На вашу машину я поставлю фиксатор и мы двинемся в Перривиль. -- Перривиль? Что это такое, черт возьми? -- Вы миновали его пять минут назад. При вашей скорости вы, скорее всего, его даже не заметили. Городок у нас небольшой, но одно стоящее заведение в нем есть. Тюрьма. Тюрьма в Перривиле в самом деле имелась и, увидев ее, Горвалд испытал нечто среднее между презрением и разочарованием. Тюремное строение напоминало коробку из под сыра, и из-за белой штукатурки казалось едва ли не самым чистым зданием в городке. Но больше никаких комплиментов оно не заслуживало. Внутри Перривильская тюрьма была сырой и темной, со стенами в зеленой масляной краске, с вконец раздрызганной мебелью, с фанерным шкафом для папок; в конце помещения размещались две камеры, забранные толстыми решетками. Когда полицейский ввел Горвалда, в приемной никого не было, так что он оказал ему честь лично посадить задержанного под замок. Сняв с облупившейся стены связку ключей, он открыл одну из камеру и кивнул Горвалду, приглашая его. Бизнесмен с ворчанием подчинился. -- Когда я увижу судью? -- спросил он. -- Я имею право на слушание. -- Увидите, когда я найду его. Сегодня воскресенье, мистер. А по воскресеньям у нас тут все тихо. -- Он подошел к задней двери и, распахнув ее, гаркнул: -- Эй, Монтегью! Санди! Есть тут кто-нибудь? -- Не получив ответа, он пожал плечами. -- Наверно отвалили поужинать или еще куда-нибудь. Я загляну в дом к судье Вебстеру и скажу, что вы его ждете. Сидите тихо. Когда он направился к дверям, Горвалд запротестовал: -- Эй! Вы не можете оставить меня здесь! -- Придется просидеть, мистер. -- Он снова бросил взгляд на заднюю дверь. -- Понять не могу, куда все делись, -- удивленно сказал он. -- Разве что... Грохот за парадной дверью заставил его осечься. Человек, который влетел в помещение, был стар и седоголов, но возбуждение настолько преобразило его морщинистое выдубленное лицо, что оно помолодело. -- Чарли! -- заорал он. -- Парень, как я рад тебя видеть! Как только увидел твою машину, то сразу же возблагодарил Господа. Тот крутой тип... -- О чем ты, черт побери, говоришь, Монтегью? -- Ради Бога, Чарли, да такого преступления, что случилось утром, в Перривиле не было полвека -- ты что, ничего не слышал? -- Он зашелся в астматическом кашле и хлопнул по кобуре, что болталась у него на поясе. -- Но типа, который это сделал, взяли мы -- то есть, я и Санди -- так что не пытайся примазываться. Тебе осталось лишь помочь нам притащить его сюда, чтобы сунуть за решетку. -- Остановившись, он уставился на Горвалда. -- Ради всех святых, Чарли, а э т о т - т о что здесь делает? Старик присел на край стола и вытер вспотевший лоб ладонью. -- Ничего страшнее не доводилось видеть, Чарли, -- шепотом сказал он. -- Видит Бог, в свое время я многого навидался во Франции, но такого ужаса... Она была просто располосована. -- Он заметно побледнел. -- Девчонка Фримонтов. Ты знал ее? Ту, что звали Сюзи? -- Нет, ее я не знал. -- У семьи была куриная ферма. Младший братишка нашел ее в лесу, примерно в четверти мили за домом. Она пошла то ли за валежником, то ли цветочков пособирать, то ли еще за чем-то. Девчонка была не красавицей, но довольно ничего. В каком она сейчас виде, Чарли! Бог, да простит этого безумца. -- Кто он такой? -- Должно быть, проезжал через город автостопом -- никто его тут раньше не видел. Он пытался сесть на попутку примерно в тридцати ярдах от того места, где лежало тело, но мы окликнули его. Он пустился со всех ног, еле его поймали. То есть, сделал это Санди -- я-то уже не могу так быстро бегать. Он стал сопротивляться, так что Санди пришлось трахнуть его по башке револьвером. Видно, что бродяга, но, должно быть, когда-то был механиком. Все еще таскает старый белый комбинезон с надписью спереди и сзади -- "Гараж Сенека". Может, выяснишь, где такой есть. -- Где он сейчас? -- Снаружи, в машине Санди. Еще минут десять назад он задавал нам жару, но сейчас утихомирился. Ты поможешь притащить его сюда? -- Ладно. А затем свяжусь со штаб-квартирой -- может, они пошлют меня на место преступления. Тело осталось там, где вы его нашли? -- Ясное дело, Чарли -- я-то свое дело знаю. Оставил там двух помощников. -- Он снова посмотрел на Горвалда. -- А как быть с этим? Что он сделал? -- Превышение скорости и попытка взятки, -- фыркнул инспектор. -- С ним все будет в порядке. А твоего механика мы сунем в другую камеру. Горвалд, который внимательно слушал их разговор, разразился протестующими воплями. -- Я требую судью! Дайте мне заплатить штраф и выпустите отсюда! Старик забеспокоился. -- Слушай, Чарли, в этих обстоятельствах... Я хочу сказать, тоже мне фигура, нарушитель правил движения. Тебе не кажется... -- В чем дело, шериф? -- раздраженно спросил дорожный полицейский. -- Двое заключенных тебе уже не под силу? -- Дело не в... -- Не крути мне яйца, Монтегью. Заключенный -- он и есть заключенный. Я подъеду к судье Вебстеру, тот назначит ему слушание, и все будет ясно. -- Ты всегда был жутким законником, Чарли, -- хмыкнул шериф. -- Точно, как твой папаша. -- Вздохнув, он слез со стола и опустился в скрипучее плетеное кресло. -- Ладно, вы с Санди тащите этого механика, а я попытаюсь связаться с судьей по телефону. И не спускай с него глаз, Чарли, это тот еще тип. Полицейский вышел. Горвалд раздраженно ткнул решетку камеры и старик посмотрел на него, как разгневанный индюк. -- Утихомирьтесь, мистер, -- сказал он. Старания шерифа ничего не дали. Горвалд слышал звонки на другом конце линии, но там никто не поднимал трубки. Через три минуты дверь снова открылась. У бизнесмена невольно обтянулось лицо, когда он увидел грузное тело, висящее на руках инспектора и крепкого парня с песочными волосами. Спутанные волосы задержанного падали на кустистые брови, под которыми злобно блестели глаза. Он был невысок, но широк в плечах, и потрепанный, некогда белый комбинезон, туго обтягивал его грудь. Он напрягся, но оказать действенное сопротивление ему не удалось Затем старик отпер соседнюю камеру, и Горвалд понял, что отныне он -- не единственный обитатель тюрьмы Перривиля. -- Вот теперь хлопот с ним не будет, -- переводя дыхание, не без гордости сказал помощник шерифа с соломенными волосами. -- Я еще по пути вышиб из него охоту махать кулаками. Полицейский сквозь решетку посмотрел на нового сидельца и спросил: -- Как твое имя, мистер? -- Шел бы ты к черту! -- рявкнул тот. Горвалд, глядя сквозь металлическую перегородку, что отделяла камеры друг от друга, нервно откашлялся. Этот звук заставил механика резко повернуть голову, и в его глазах блеснула такая животная ярость, что Горвалд инстинктивно отпрянул. -- Это тебе ничего не даст, -- спокойно сказал полицейский. -- А вот если пойдешь нам навстречу... Механик выразительно сплюнул, и помощник шерифа, просунув сквозь прутья решетки мускулистую руку, так врезал ему ладонью по плечу, что из комбинезона вылетело облачко пыли. Заключенный отлетел назад, а потом с такой силой кинулся на дверь камеры, что сталь загудела. Из него хлынул поток ругани, но, оборвавшись на полуслове, он повернулся и рухнул на койку. Присев, он положил на руки взлохмаченную голову и затих, как человек, привыкший к пребыванию в заключении. Горвалд, вытаращив глаза, наблюдал за ним. -- Так что там насчет судьи? -- спросил полицейский. -- Удалось найти его? -- Ничего не получится, -- сообщил Санди. -- Он со своей хозяйкой уехал в Блантон навестить родственников -- они ездят к ним каждое воскресенье. Обратно он должен быть к половине девятого. Вот тогда ты его и застанешь. -- Проклятье, -- сказал Монтегью. -- Значит, он вернется не раньше, чем через три часа. А потом еще сядет обедать. -- Он смущенно посмотрел на Горвалда. -- Прошу прощения, мистер, но мы сделали все, что могли. Полицейский скорчил гримасу. -- Может и подождать -- думаю, спешить ему больше некуда. Санди, не съездишь ли со мной к Фримонтам? -- Конечно, если Монти не возражает. -- Я не против. -- А потом я от тебя отправлю рапорт в управление, -- сказал полицейский. -- Уверен, что сам справишься? -- Об этом можешь не беспокоиться, -- заверил его шериф. -- Отлично управлюсь. Прошло не менее получаса, прежде чем в тюрьме Перривиля было произнесено хоть слово. Механик продолжал сидеть на койке, положив голову на руки. Горвалд, нервничая из-за присутствия столь опасного соседа, забился в самый дальний угол камеры. Старик-шериф, единственный стражник маленького тюремного заведения, сидя за расшатанным столом, углубился во сочинение какого-то бесконечного письма. Механик единственный раз изменил положение. Подняв голову, он уставился на Горвалда таким долгим злобным взглядом, что бизнесмен издал жалобный стон. Механик, презрительно фыркнув, закинул ноги на койку и вытянулся на ней лицом к стене. В помещении было полутемно, чтобы говорить с уверенностью, но Горвалду показалось, что он заметил у него в колтуне волос подтеки засохшей крови. Когда механик застыл на койке, Горвалд осторожно подошел к дверям камеры и шепнул: -- Эй, вы. Прошу вас... Старик тупо посмотрел на него. -- Я хотел бы поговорить с вами. Пожалуйста. Шериф вздохнул и поднялся со скрипучего кресла. -- Чего вам надо, мистер? -- Послушайте, прошло несколько часов... -- И часа не миновало. -- Я и м е ю п р а в о предстать перед судьей, черт побери! Таков закон! Старик почесал подбородок. -- Я знаю, что вы имеете право на один телефонный звонок. Это точно. Хотите кому-то позвонить? -- Нет, -- простонал Горвалд. -- Никому я не хочу звонить. -- Он в отчаянии взмахнул руками. -- Понимаете, я виноват лишь в том, что превысил скорость, проезжая через ваш паршивый городишко. Понимаете? Всего лишь п р е в ы с и л с к о р о с т ь. -- Это все, что вы хотите сказать? -- Нет, подождите. -- Горвалд полез за бумажником. -- Послушайте, а что, если... Шериф с искренним изумлением уставился на него. Горвалд тут же понял, что совершил очередную ошибку. Он сунул бумажник в карман, проклиная ту идиотскую неподкупность, из-за которой оказался в заключении. Он уже собрался открыть рот, чтобы выдать шерифу все, что он о нем думает, как распахнулась дверь и в помещение влетел его светловолосый помощник; он раскраснелся и тяжело дышал, готовясь сообщить новости. -- Уже вернулся? -- удивился шериф. -- Ты же собирался с Чарли к Фримонтам... -- Я не поехал с Чарли, он отправился один. Когда он увидел толпу, которая собралась у Макмурти, то решил, что мне лучше болтаться здесь... Схватив шерифа за руку, он оттащил его в сторону, но Горвалд, прижавшись к решетке, без труда услышал его рассказ. -- Говорю тебе, Монти, что-то происходит. Когда мы выезжали, то заметили, что у заведения Макмурти собралась большая толпа и все орут -- ну, ты же знаешь, как у них бывает. Мак счастлив до ушей, продает выпивку, как в Рождество. Чарли решил, что могут быть неприятности и сказал мне, чтобы я болтался рядом и не спускал с них глаз. -- Что за неприятности? -- тупо спросил старик. -- Что у тебя за тайны? -- Тихо! -- шепнул Санди и многозначительно ткнул толстым большим пальцем в сторону клетки механика. -- Монти, ты же знаешь кое-кого из ребят в этом городе... ты знаешь, как их несет, когда они надерутся. Ты что, думаешь, они ничего не знают о девчонке Фримонтов и вообще... никак ты собираешься все держать в тайне? Об этом они и судачили. Понял? -- Ну и что в этом странного, черт побери? Это самое большое событие с того дня, как через город проехал Тедди Рузвельт. О чем же, по-твоему, им еще говорить -- о рыбалке? -- Монти, ты шериф с давних пор, но у тебя здесь никогда не было настоящих неприятностей. -- Ближе к делу, -- ощерился старик. -- Толпа перепилась, и у них крыша поехала. Ты понимаешь, что я имею в виду? Они говорят о н е м, -- снова ткнул он большим пальцем в сторону камеры. У Горвалда, приникшего к дверям своей клетки, перехватило дыхание. -- Ты с ума сошел, -- фыркнул шериф. -- Ты хочешь сказать, что они ввалятся сюда толпой линчевателей? -- Он хмыкнул. -- Во главе с Сэмом Дуганом и Винсом Мерритом? У тебя голова не на месте, Санди. -- Я был там, -- мрачно сказал Санди, сжимая тощую руку старика. -- И в баре был. Большинство этих ребят так давно сидят без работы, сразу же после наводнения, что дай им только повод и они разнесут что угодно. Ты не знаешь, как быстро все это раскручивается. А я видел, как это было в Риверхеде. И говорю тебе, Монти -- мы заработаем себе неприятности. Старик высвободил руку и подошел к небольшому оконцу у двери. Он стал вглядываться в сгущающуюся темноту, но повода для беспокойства не увидел. Вернувшись к столу, он взялся за телефонную трубку. -- Может, если я звякну Маку... -- Верь мне на слово, Монти, я слышал этих ребят. Мы должны что-то делать -- и как можно скорее. -- Что я могу? Позвонить в федеральную службу? Они будут тут через полчаса. -- Слишком поздно. Может, если Чарли успеет вернуться в город... -- Санди, я просто не могу этому поверить! Санди фыркнул. -- Когда ты увидишь, как он болтается в петле -- тогда ты поверишь? Он рявкнул с такой силой, что его звук его слов вывел механика из транса. Он присел на койке; разлохмаченные волосы торчали во все стороны, а открытый рот и выпученные глаза говорили, какой ужас внезапно обуял его. -- В петле? -- пробормотал он. -- Кто говорит о петле? Встав, он подошел к дверям камеры. -- К т о г о в о р и т о п е т л е? -- заорал он, вцепившись в толстые металлические прутья. Телефон на столе шерифа звякнул. Санди схватил трубку, послушал несколько секунд и прикрыл микрофон. -- Это Макмурти, -- сказал он. -- Да, Мак, в чем дело? Послушав еще секунд десять, он швырнул трубку. -- Если ты хочешь что-то делать, Монти, то не тяни резину. Мак сказал, что сюда направилась целая толпа. У них три ружья и они такие пьяные и заведенные, что я не удивлюсь, если они пустят их в ход. -- Вседержитель Петр! -- только и смог сказать старик. -- В ы п у с т и т е м е н я! -- заорал механик, сотрясая прутья решетки. -- Выпустите меня отсюда! Старик снова подошел к окну. -- Ничего не вижу. Если они явятся, то не с этой стороны. Санди, тебе лучше принести дробовик из задней комнаты. -- Он расстегнул кобуру и стал пересчитывать патроны в барабане. Санди помчался в заднюю комнату и тут же вернулся оттуда с крупнокалиберным дробовиком и коробкой патронов. Зарядив оба ствола, он сказал: -- Слышь, Монти, если ты думаешь, что мы с тобой остановим эту толпу... -- Черт возьми, а чего ты от меня ждешь? -- В ы п у с т и т е м е н я о т с ю д а! -- орал заключенный. -- Выпустите! Они меня не линчуют! Меня никто не линчует! Старик, нахмурившись, посмотрел на него. -- Может, он и прав. Может, его и стоит выпустить, пока мы не перестреляем кое-кого из своих старых друзей, спасая его никчемную шею... -- А как же со мной? -- вмешался Горвалд. -- Вы не можете оставить меня здесь! Они не обратили на него внимания, занятые более неотложными проблемами. -- Давай я выйду, -- сказал Санди, -- и попробую их притормозить. А ты выведешь его через заднюю дверь, сядешь в "Форд" -- и гони к ферме Фримонтов. Там найдешь Чарли -- а он знает, что делать. -- Ладно, -- кивнул старик. -- Попробуем. Ты уверен, что сможешь остановить их, Санди? Его заместитель шлепнул по прикладу ружья. -- Недолго, -- с напряжением сказал он. -- Так что тебе лучше пошевеливаться. Механик тяжело дышал, прижавшись к решетке, и его взгляд перебегал от одного к другому. Когда Санди скрылся за дверью, он снова стал трясти прутья решетки. -- О-кей, о-кей, -- проворчал старик. -- Будет по-твоему, парень -- только успокойся и не откалывай тут номера. Он снял со стены ключ, вытащил револьвер и открыл дверь камеры. Механик на удивление ловко, со змеиной гибкостью выскользнул из нее. Он сложил ладони, словно готовясь молиться, вскинул их над головой и резко рубанул старику по шее. Не успев даже простонать, тот рухнул на цементный пол, по которому со звоном покатились ключи и револьвер. Случилось это столь стремительно, что Горвалд скорее удивился, чем испугался. Он растерянно уставился на лежащее тело шерифа, а потом на недавнего узника. Механик, нагнувшись, подобрал ключи и револьвер и направился к дверям камеры Горвалда. Горвалд отступил назад, видя, как механик повернул ключ в замочной скважине и распахнул дверь. Горвалд было подумал, что неожиданный акт великодушия со стороны механика позволит ему выйти на свободу; но тут он увидел, что ствол револьвера нацелен точно в среднюю пуговицу пиджака. -- Снимай его, -- прохрипел механик. -- Что? -- Снимай все, приятель. Пиджак, брюки, рубашку. Шевелись! -- О чем вы говорите! -- возмутился Горвалд. -- Я не стану этого делать! Механик взвел курок пистолета; щелчок прозвучал, как удар хлыста. -- Хорошо! -- заторопился Горвалд. -- Хорошо! Пыхтя, он снял пиджак и положил его на лавку. Затем освободился от брюк, инстинктивно попытавшись сложить их по стрелке, но механик вырвал их из его рук. Горвалд, оставшись в одном белье и подрагивая, стал снимать рубашку и галстук. -- Быстрее! -- рявкнул механик. -- Быстрее, черт побери! Когда с одеждой было покончено, механик переложил револьвер из правой руки в левую и принялся стаскивать замасленный комбинезон. Ему пришлось снова гаркнуть на Горвалда, чтобы тот понял смысл его действий. -- Надевай! -- кинул он ему свое одеяние. -- Зачем? -- вне себя от ужаса, потому что он все понял, спросил Горвалд. -- Почему я должен..? -- Потому что я тебя пришибу, если ты этого не сделаешь! Горвалд подчинился. Когда переодевание было покончено, механик вытащил Горвалда из его камеры и втолкнул в соседнюю. Затем он захлопнул двери, запер их и кинул ключ и револьвер рядом с лежащим шерифом. -- Нет! -- взмолился Горвалд. -- Прошу вас... Но механик уже был в камере Горвалда, дверь которой прикрыл, но не запер. Он успел как раз во-время. Через секунду дверь тюремного помещения распахнулась от удара приклада. Оно тут же наполнилось орущей толпой, и при виде ее Горвалд завопил, пытаясь все объяснить и растолковать, но его никто не слушал. Он кричал, когда ключ подошел к замку и десяток рук вытащили его и поволокли к дверям, чтобы дать выход справедливому гневу. Он пытался сказать им, кто он такой, объяснить, что они совершают ошибку, но речь покинула его и свет перед глазами померк, когда он врезался головой в жесткую холодную землю за порогом Перивилльской тюрьмы... -- Не разговаривай, -- сказал полицейский. И словно подчеркивая свои слова, он осторожно прижал ко рту Горвалда влажную ткань. Затем он улыбнулся, с той минуты, как они встретились на дороге, впервые проявив чувство юмора. На затылке у Горвалда раздулась огромная шишка. Но боль была терпимой. Глянув из-за обтянутого хаки плеча полицейского, он увидел, что снова оказался в своей камере, но дверь была открыта. Руки Горвалда коснулась грубая ткань тюремного одеяла, на котором он лежал. -- Что произошло? -- слабым голосом спросил он. -- Благодари Санди, который спас тебя, -- сказал полицейский. -- Он несколько раз выстрелил поверх толпы и немного напугал их. А я как раз въезжал в город. Когда они увидели патрульную машину, то разбежались. Горвалд попытался сесть. Полицейский посоветовал ему не торопиться, но Горвалд все же принял сидячее положение. Он обвел глазами комнату и посмотрел на полицейского, который нахмурился. -- Ну да, ясное дело, наш голубок улетел. На полной скорости. Но можешь не беспокоиться, мы его поймаем. -- Встав, он засунул большие пальцы за пояс брюк. -- Думаю, что вам крепко досталось из-за нас, мистер Горвалд. Можете забыть о квитанции -- а я забуду о взятке, которую вы мне предлагали. -- Он ухмыльнулся. -- Но когда будете покидать город, не гоните, а то снова мне попадетесь. -- Не буду, -- с жаром сказал Горвалд. -- Можете не сомневаться. Он уехал рано утром на следующий день. Голова была перебинтована, а пиджак, пожертвованный городом, жал подмышками и в талии. Когда он увидел на обочине дороги девушку в обтягивающем синем свитере, со вскинутым большим пальцем и с запыленным рюкзачком у ног, он машинально сбросил скорость, но затем проскочил мимо нее. Он не хотел больше неприятностей -- с него хватит. Но проехав сотню ярдов и наблюдая в зеркале заднего вида, как уменьшается ее стройная одинокая фигурка, Горвалд остановился и включил задний ход. Он медленно сдал к ней машину и увидел, как ее лицо, покрытое густым слоем косметики, расплылось в улыбке. Она была не красавицей, но ему попадались и похуже. Теперь он был только рад, что не выкинул нож, который лежал у него в бардачке.