ИРИНА ЮРЬЕВА «Самозванка» -------------------------------------------------------------- (с) Ирина Юрьева, 1997 Все права сохранены. Фрагмент текста помещен в архив TarraNova с разрешения автора. Любое коммерческое использование данного текста без ведома и согласия автора запрещено. -------------------------------------------------------------- Глава 5. Исабель была счастлива. Казалось, что вместе с новым лицом она обрела и крылья. После операции на счету осталась небольшая сумма, и девушка решила ее потратить. Новое лицо требовало новой одежды, Исабель уже не прельщали ее старые вещи. Зайдя в магазин, она сразу же присмотрела ярко-голубое платье. Оно было довольно коротким и прекрасно подчеркивало фигуру. (Раньше Исабель никогда не носила подобных вещей.) Наряд скоро дополнили белые туфли и сумочка. Подумав, она решила купить набор теней и помаду, но, оказавшись перед прилавком, растерялась, не зная, что выбрать. Ее поведение удивило продавщицу, однако она постаралась помочь симпатичной блондинке. Вернувшись к себе на квартиру, Исабель занялась созданием нового образа. Скоро из зеркала на нее смотрела настоящая красавица, оставалось лишь получить для нее документы. Сфотографировавшись для паспорта, Исабель снова отправилась к Рэнди. Хозяин, благоухая перегаром, валялся на матрасе. Его глаза расширились при виде гостьи. Казалось, что Рэнди даже слегка протрезвел. — Чем обязан? — приподнявшись с матраса, довольно спросил он незнакомку. Она сразу решила перейти к делу: — Мое имя Исабель, Исабель Сандрелли. Я принесла вам фотографии для документов. — Исабель Сандрелли ? — приоткрыв в ухмылке гнилые зубы, переспросил Рэнди. — Помню, помню. Есть и паспорт, и права для машины. Поднявшись с грязного матраса, хозяин подошел к столу и вынул нужные документы. — Давайте сюда фотографии! Пока он возился, Исабель стояла у порога, не захотев сесть на стул, предложенный ей хозяином. — Готово! — вскоре сообщил ей мастер . Исабель протянула руку , но неожиданно Рэнди поднял документы над головой: — Нет уж, сначала плата! Девушка расстегнула сумочку, чтобы достать заранее приготовленный конверт, однако ее остановил голос хозяина: — Нет, денег я с вас не возьму! Он сгреб ее в охапку прежде, чем Исабель успела понять, что к чему. Его наглость просто взбесила девушку. Ее затрясло от отвращения, когда в лицо пахнуло потом, перегаром и какой-то гнилью. В памяти мгновенно всплыл весь жаргон, который постоянно употребляла Пилар: — Убери руки, кретин! Но тут же Исабель поняла, что одних слов для Рэнди будет недостаточно. Через секунду хозяин квартиры отлетел в дальний угол, получив очень резкий удар, который Исабель не раз применяла во время уличных стычек с мальчишками и потасовок в начальной школе. Рэнди явно не ждал такого поворота событий, но очень быстро опомнился: — Значит, освоила пару приемов и думаешь, что все тебе дозволено? Ничего, сегодня я научу тебя послушанию! — Неужели? В руках у Исабель мгновенно оказалась пустая бутылка от вина. Она резко ударила ее о косяк двери, и осколки полетели в разные стороны. В руке осталось горло с острыми краями. — Если сдвинешься с места, я тебе перережу глотку! По тону Исабель хозяин понял, что девушка с ним не шутит, и это ужасно обидело Рэнди: — Нашлась принцесса! С богатеньким, небось, на все согласна, а мне так шиш? Дальнейший его монолог напомнил поток помоев. Исабель думала, что у тетки постигла многое, однако с подобной грязью ей пришлось столкнуться впервые в жизни. Не помня себя от омерзения, она выбежала из квартиры. Оказавшись дома, Исабель сразу же скрылась в ванной. Ей казалось, что всюду отвратительный запах перегара. Как ни странно , но именно чувство омерзения, которое вызвал в ней Рэнди, и спасло Исабель, не позволив успеть задуматься, чего именно он от нее добивался. Теперь же, по-настоящему осознав, что случилось, Исабель не знала, как успокоиться, ее просто трясло. Жизнь поднесла ей очередной урок. Столкнувшись с мужской похотью, Исабель в первый раз осознала: красота не решает проблемы, она создает их. Девушка была совершенно неподготовлена к такому повороту событий, к тому же все ее новые документы остались у Рэнди. Бродя по комнате, она снова и снова задавалась вопросом: “Как же мне теперь жить? Найти нового мастера? Но кто даст гарантию, что он так же не потребует оплатить свою работу постелью?” От этих мыслей Исабель опять затрясло. Теперь она очень жалела, что не решилась забрать документы до операции, выбрав для них фотографию Исабель де Салинас или, на худой конец, Мануэлы. Но Исабель не привыкла рыдать над судьбой. Проанализировав ситуацию, она решила, что в ближайшее время постарается не нарушать правил дорожного движения и не попадаться полиции. Когда же ей будет нужно вернуться в Аргентину, она просто пойдет в ближайший участок и скажет, что въехала в страну нелегально. Вместе с другими нарушителями границы ее переправят обратно, причем совершенно бесплатно. В Буэнос- Айресе она решит, как ей быть и что делать. План показался разумным. Пока же Исабель решила немного подзаработать, чтобы, на всякий случай, пополнить банковский счет. Она понимала, что скоро ей будет нужно много денег. Прошлый опыт подсказывал: проще всего попытаться получить новый заказ на выставках цветов или кошек. Родители любят водить туда малышей и охотно делают их фотографии. Собираясь на выставку роз, Исабель снова одела свое голубое платье. Несмотря на инцидент с Рэнди, оно безумно нравилось ей. Начало оказалось удачным, заказов было достаточно. Внезапно внимание Исабель привлекла чужая фотовспышка. Девушка повернула голову. Яркий блондин в спортивной рубашке и джинсах уже в третий раз фотографировал Исабель. Это совсем не обрадовало. Опыт общения с Рэнди теперь вынуждал ее видеть насильника в каждом мужчине, который замечал ее. Она слишком плохо разбиралась в психологии представителей сильного пола, чтобы сразу понять, что из себя представляет конкретное существо, носящее брюки. — Прошу прощения! — улыбнулся ей незнакомец, встретив сердитый взгляд. — Я просто не мог не заснять столь прекрасный цветок! — Пошел к черту! — с ходу отрезала девушка. Но незнакомец не обиделся, он просто расхохотался: — Зачем же так грубо? — Для вас подойдет! — По-моему, вы неправы! — Меня не волнует мнение незнакомых мужчин! Блондин ослепительно улыбнулся: — В таком случае позвольте представиться: Сэмюэл Смит, журналист. Можно называть меня просто Сэм! Он вынул из кармана какую-то карточку и протянул ее Исабель: — Мое удостоверение, с фотографией. Исабель замерла, не решаясь поверить. Встреча казалась слишком невероятной. Сэмюэл Смит! Это имя знал каждый житель Лос-Анджелеса. Статьи Смита всегда украшали первые полосы лучших газет. Журналист был известен, как непримиримый борец с коррупцией, разоблачивший многих крупных чиновников. Для Сэмюэла не существовало запретных тем , он писал обо всем: о полиции, власти, наркотиках. Читая язвительные статьи, Исабель не раз восхищалась его отвагой и остроумием. И вот — совершенно случайная встреча! Теперь она смотрела на Смита, не отрывая глаз. Перед нею стоял синеглазый блондин с бронзово - золотистым загаром и великолепной улыбкой. Высокий, стройный, подтянутый. Типичный американец, каким его представляет киноэкран Голливуда: борец, всегда побеждающий зло. Все сомнения Исабель сразу рассеялись. Она не могла не поверить Смиту, понимая, что такой человек не может быть подлецом. Протянув руку, Исабель осторожно взяла удостоверение. Сэмюэл по-прежнему улыбался: — Теперь ты веришь мне, дикий шиповник? Исабель ощутила, что ей тоже хочется улыбнуться ему: — Верю. — Так кто ты, белый цветок? Как твое имя? — Я Исабель. Исабель Сандрелли, — новая фамилия сама сорвалась с языка. — Профессиональный фотограф. Ответ явно понравился Смиту: — Фотограф? Фотограф и журналист — идеальная пара! Они пробыли вместе весь день. Сэмюэл оказался редким собеседником, но вскоре радость Исабель, вызванная внезапным знакомством, начала угасать. Разочарование переполнило душу. Идя на операцию, девушка не сомневалась: новое лицо разбудит новые чувства. Теперь же ей приходилось признать, что чуда не произошло. Рядом с ней был человек, о котором мечтает каждая: дерзкий, умный, решительный, очень красивый. Единственный, чье конкретное имя иногда проникало в ее девичьи грезы, и что же? Интерес, мгновенно вспыхнувший в сердце девушки, оказался лишь интересом профессионала к преуспевшему коллеге, не больше. Глядя на Сэмюэла, Исабель не могла прогнать мысль, что сказал бы ей Смит, увидев настоящее лицо Образины, и это убивало все чувства. Ей было очень неловко выслушивать его комплименты. — Ты все еще прежняя! — шептал ей внутренний голос.- Со своими сомнениями, давними страхами, недоверием к людям... И ты понимаешь, что этот журналист слишком хорош для тебя. Вы живете в разных мирах, вы разной породы. Смит никогда не поймет твоих настоящих проблем и странных метаний. Не зная правды, он будет считать тебя сумасшедшей. Рядом с ним ты не сможешь оставаться собой! Последняя мысль настолько потрясла Исабель, что она потеряла нить разговора. Девушка ясно осознала, что никогда не сумеет не просто сказать Смиту всю правду о себе, ( ее Исабель не могла бы рассказать уже никому) но даже сообщить ему новую биографию, которой она отдала часть души, потому что такой человек сочтет ее полным бредом. “И он будет прав!” — горько подумала Исабель. Сэмюэл наблюдал за девушкой с большим интересом. Обычно он не встречал отказа, женщины обожали его, но Исабель была непохожа на остальных. Она напоминала зверька, готового в любую минуту выпустить когти. Смит не знал, в какой момент понял: девушка просто боится мужчин. Это его поразило. В голове замелькали интересные мысли: “Неужели она еще девственница? С ее-то внешностью? Просто невероятно! Любопытно, как она себя поведет, оказавшись в постели? Как скоро это случится? Сегодня вечером? Завтра? Главное, быть осторожным, чтобы ее не спугнуть...“ Желая развлечь спутницу, Смит стал говорить ей о своей новой статье, тема которой была актуальна: наркотики и связь полиции с дельцами наркобизнеса. Исабель слушала его с большим интересом. Уже начинало смеркаться, когда Сэмюэл с девушкой вышли на площадь. Весь день журналист фотографировал девушку и сейчас захотел сделать еще несколько снимков. Исабель не стала ему возражать. Смит поднял фотоаппарат и замер: на заднем плане кадра оказались двое мужчин. Профессиональное чутье сработало раньше, чем он понял, что происходит. Смит едва не присвистнул, заметив, что мужчины обменялись портфелями из черной кожи. “Простые люди этим заниматься не станут. К тому же лицо одного из мужчин мне знакомо!” — отметил про себя журналист, нажимая на фотоспуск. Делая вид, что продолжает снимать Исабель, он быстро заполнил конец фотопленки. Один из мужчин повернул голову и замер, заметив фотографа. Оба тут же отвернулись и пошли прочь. Сэмюэл ликовал, понимая, что, проявив эту пленку, он поймет, кто попал в его кадр. Но удача не притушила его интереса к девушке, Смит повернулся к Исабель: — Где ты живешь? Я хочу тебя проводить. Мужчины давно исчезли из виду. За углом они сели в машину. Журналисту не приходило в голову, что именно о нем сейчас идет речь. — Конец! — вымолвил первый. — Он явно раскрыл меня! — Кто? — усмехнулся второй. — Этот тип с фотокамерой? Он был занят только девчонкой и вряд ли заметил что-то еще, так что не нервничай! Напарник чуть усмехнулся: — Этот тип, как ты назвал его, действительно любит хорошеньких девочек, но еще больше он любит скандалы на первой газетной полосе. Сэмюэл Смит! Тебе о чем-нибудь говорит это имя? Собеседник чуть побледнел: — Сэмюэл Смит? Ульман, ты в этом уверен? — Еще бы! Завтра в газетах опубликуют сенсационный снимок: комиссар полиции и член преступного синдиката! Говорил я, не нужно было на площади... Спутник поморщился: — Помолчи, комиссар, не будь паникером. Нужно найти телефон. Свяжемся с Длинным, он разберется. Уже совсем стемнело, когда Смит и Исабель подошли к ее дому. Девушка попрощалась, но журналист не хотел уходить. — Может, предложишь кофе? — спросил он у нее. Исабель незаметно вздохнула. Она очень устала, хотелось спать, но Сэм был так мил, что отказать она не решилась. Стараясь не шуметь, они поднялись наверх. Вынув ключ, Исабель быстро открыла двери крошечной квартирки. Оставив гостя в комнате, девушка прошла на кухню. Пока закипала вода, она приняла окончательное решение: Смит - замечательный человек, но придется закончить это знакомство, чтобы не создавать себе лишних проблем. Они пили кофе в полной тишине. Сэмюэл хотел поставить кассету, но у Исабель не было магнитофона, что безмерно удивило гостя. Вскоре он попросил ее показать ему фотоснимки. Фотографии очень удивили Смита, он сразу почувствовал руку мастера, но в данный момент мысли мужчины занимало другое. Когда Исабель протянула ему очередной снимок, журналист обнял ее. Прошлый опыт подсказывал, что девушка может смутиться, но вряд ли оттолкнет его. Исабель ничуть не смутилась. Она просто отстранилась и встала. В ней не было страха, но был странный холод. Глядя Смиту прямо в глаза, Исабель совершенно бесстрастно сказала ему: — Это будет лишним. Не нужно. Он попробовал ей улыбнуться: — Какая строгая киска! — Не киска, не птичка, не рыбка и даже не дикий цветок. Я терпеть не могу таких прозвищ! Сэм недоуменно смотрел на хозяйку, не понимая, в чем дело: — Послушай меня, Исабель... — Нет, это ты послушай меня! Девушка на минуту замолчала, как будто бы собираясь с мыслями. — Сэм, — начала она, глядя на гостя, — я всегда восхищалась тобой. Ты был моим идеалом: смелый мужчина, защищающий правду и справедливость. И поэтому я не могу тебе лгать. Ты хочешь любви? Я неспособна любить. Внутри я мертвая. Не трать свое время на трупы. Исабель замолчала, увидев реакцию журналиста: — Я испугала тебя? — Нет, но услышать такое от юной красавицы... — Извини, по-другому я не умею. Смит помолчал. — Знаешь, любая на твоем месте вела бы себя поумнее. Пока я не требую от тебя ничего, а сделать могу очень многое. Ты неплохой фотограф. С моей помощью ведущие журналы могли бы публиковать твои снимки. — Нет, Сэмюэл! — Значит, твое решение окончательно? — Да. Поднявшись, Смит взял свою куртку, брошенную на стул: — Что же, прощай, Исабель... Жаль, что так получилось! — Прощай, Сэмюэл. Исабель не пошла провожать гостя. Стоя у старенького дивана, она отчетливо слышала, как захлопнулась входная дверь. Девушка словно отупела. “Зачем я так обошлась с ним?” — прошептала она. Но Исабель ничего не могла поделать. Она слишком уважала Смита, чтобы в корыстных целях использовать его интерес, ничего не давая взамен. Взгляд девушки автоматически скользнул по столу . Внезапно Исабель вздрогнула: среди дешевой посуды лежала фотокамера Смита. Уходя, он совершенно забыл о ней. “Но журналист не может работать без фотоаппарата!” — подумала Исабель и, схватив футляр со стола, бросилась следом. Выбежав из подъезда, Исабель никого не увидела, но ей показалось, что в конце двора промелькнула какая-то тень. Не сомневаясь, что это Сэмюэл, девушка устремилась за ним. Она почти нагнала журналиста, но не успела окликнуть. Из темного переулка вышли трое. — Парень! — раздался голос высокого и худощавого. — Есть закурить? — Не курю, — коротко бросил Смит и хотел идти дальше, но другой, “Квадратный“, как тут же окрестила его Исабель, ( первого, для удобства, она уже про себя назвала Длинным) загородил дорогу: — Не спеши, журналист! Реакция Смита была мгновенной. Удар в челюсть отбросил Квадратного, но двое других ринулись на выбранную жертву, началась потасовка. Исабель отпрянула в тень. Мусорный ящик — не самая лучшая защита, но сейчас он оказался единственным прикрытием. Нападавшие ее не заметили. Внезапно в руке одного из бандитов появился какой-то предмет, но Смит не пропустил момента. Он явно владел навыками рукопашного боя. Захват... Удар... Темный предмет упал на асфальт и заскользил по наклонной плоскости прямо к ящику с мусором. Он замер, глухо ударившись о жестяной борт. Исабель вздрогнула: это был пистолет! Почти не сознавая, что делает, она протянула руку... В этот момент грянул выстрел. Сэмюэл закачался и упал на асфальт. Исабель с трудом удержала крик. — Кончено! — сказал один из нападавших, тот, который был в черной кожаной куртке, убирая оружие. Склонившись к журналисту, он быстро обшарил его карманы и выпрямился: — Что за черт! У него нет фотокамеры! — Нет фотокамеры? — повторил за ним Длинный, — Значит, оставил ее у девчонки. Идем, я, кажется, видел, откуда он вышел. Длинный и Черная куртка направились к дому. Исабель сжалась за ящиком. Бандиты, не заметив ее, прошли мимо, но Квадратный топтался на месте. — Чего встал? — окликнул его Черная куртка. — Пистолет... Он выбил его у меня. — Идем, потом отыщем. Твой пистолет где-то у ящика, я слышал стук. Квадратный присоединился к дружкам . Исабель поняла, что рано или поздно они все равно найдут ее. “Значит, нужно бежать! Я только дождусь, когда эти убийцы зайдут в подъезд,” — решила она. Подавшись вперед, Исабель осторожно взяла пистолет и снова присела. В ту же минуту раздался грохот случайно задетой железной трубы , ударившейся о ящик. Мужчины резко обернулись. — Она! — крикнул Квадратный, указывая на девушку.- Стой, кому говорят! Но Исабель, сжимая пистолет и фотокамеру, уже бежала по переулку. — За ней! — скомандовал Длинный, и бандиты ринулись следом. Обычно Исабель бегала быстро, но сегодня сказалась усталость дня. Выручало хорошее знание района. Пару раз ей почти удалось оторваться от погони, но, когда казалось, что она в безопасности, позади опять раздавался топот преследователей. Выбежав на площадь, Исабель поняла, что это конец: скрыться негде, бежать больше нет сил. В отчаяние, уже ни на что не надеясь, девушка бросилась к стоянке автомобилей. Первый, второй, третий... Все были заперты. Без всякой надежды Исабель рванула ручку серебристого “седана”. К ее удивлению, дверца подалась, однако ключ зажигания отсутствовал. Понимая, что это ей вряд ли поможет, она скользнула в чужую машину и бросилась на пол между передним и задним сиденьем. Исабель успела удивительно вовремя . Через минуту дверца открылась, и водитель вновь оказался за рулем. Когда преследователи добрались до стоянки, серебристый “седан” рванулся вперед. — Опоздали! — сплюнул Квадратный. — Теперь не догнать! — Ничего! — успокоил Длинный, переводя дыхание. — Марку мы знаем, номер я тоже запомнил. Ищите скорей телефон, нужно предупредить, кого следует. Однако им не везло. Ближайший автомат не работал, на поиск нового ушло не так уж мало времени. Наконец им все же удалось связаться с главным и передать сообщение. Машину обнаружили очень быстро: серебристый “седан” выехал на дорогу, ведущую в аэропорт. Скоро в нужную сторону выслали два мотоцикла. Приказ был ясен: уничтожить серебристый “седан” и блондинку, укрывшуюся в машине. Несясь на большой скорости, мотоциклисты не заметили старый “пикап”, приткнувшийся у обочины дороги. Вскоре они настигли цель. Серебристый “седан” с нужным номером врезался в дорожный столб, но водитель с блондинкой не пострадали. Они о чем-то яростно спорили, стоя рядом с машиной. Длинные пряди прямых осветленных волос ярким пятном выделялись на красной футболке, небрежно заправленной в бледно-голубые джинсы. Спорившие не успели понять, что к чему, когда автоматные очереди прошили машину. Через несколько секунд грянул взрыв, и пламя охватило “седан” и два тела, упавшие рядом. Один из мотоциклистов вынул рацию: — Все в порядке, объект уничтожен. Мотоциклисты повернули обратно в Лос-Анджелес. Вскоре в полицию города было подано заявление: пропали супруги Хьюстон. Они выехали в аэропорт встретить друга, но до города гость добирался один. Отчаявшись дождаться своих старых знакомых, он обратился в полицию. “Пикап”, принадлежавший Хьюстонам, был найден на дороге в аэропорт. У машины отказало зажигание. По всей видимости, Хьюстоны отправились за помощью, но дальше их след терялся. Не помогли и показания владельца пиццерии, последним видевшим эту пару. Мужчину он не запомнил, но женщина сразу привлекла его внимание: яркая блондинка в красной футболке и бледно- голубых джинсах. Дело было сдано в архив. Глава 6. Когда машина тронулась с места, Исабель не думала ни о чем. Главным было оторваться от преследователей, остальное не интересовало. Она надеялась, что хозяин “седана”, добравшись до места назначения, оставит автомобиль, и ей удастся незаметно выскользнуть из него. Но время шло, а машина неслась вперед. Места на полу было мало, тело начало затекать. Если так пойдет дальше, она совсем утратит чувствительность. Фотокамера была сверху, но что-то давило бок. Исабель с трудом шевельнула рукой. Пистолет! Убегая, она совсем позабыла о нем. Оружие вернуло уверенность. В случае опасности она сумеет использовать эту штуку! Осторожно приподнявшись на локте, девушка перекатилась на заднее сиденье. В другой ситуации с ней могла бы случиться истерика: пережитое было слишком ужасным. Но сейчас сработал инстинкт самосохранения: нельзя было позволить чувствам затмить рассудок. Лежа на сиденье, Исабель не могла не ругнуть себя. Угораздило же надеть это платье: короткое, узкое, без карманов. Куда удобнее были бы привычные джинсы! Ей следовало немедленно освободить руки. Расстегнув поясок, девушка продернула его сквозь ремень фотокамеры, чтобы не потерять ее. Пистолет так и остался в правой руке. В случае опасности она левой легко распахнет дверцу машины. Девушка вновь почувствовала себя в сравнительной безопасности. Приподнявшись, Исабель незаметно выглянула в окно. На секунду сердце остановилось: они мчались за городом. Куда? Исабель перевела взгляд на водителя. Мужчина за рулем был немолод: густые темные волосы уже тронула седина. Он был одет в классический строгий костюм с белоснежной рубашкой. Девушка с первого взгляда определила: вещи куплены явно не в супермаркете. — Еще и при галстуке! — с внезапным раздражением подумала Исабель. В квартале, где она раньше жила, не потерпели бы такого пижонства. Впрочем, человек за рулем никак не походил на среднего американца. Взгляд девушки невольно привлекли его руки: белые и довольно изящные, они явно не знали тяжелой работы, хотя в них чувствовалась определенная сила. Тонкие нервные пальцы могли принадлежать музыканту или картежнику. Может, перед ней просто шулер? Или киноактер? Впрочем, артист вряд ли напялит галстук! Чуть повернув голову, Исабель попыталась рассмотреть лицо незнакомца. Худощавый точеный профиль поразил ее, как и печальный взгляд больших темных глаз. Исабель ощутила странную дрожь, ей вдруг стало страшно. Она никогда не встречала этого человека, но сейчас могла бы поклясться, что знает водителя. Его образ достаточно долго волновал воображение девушки, но постепенно стерся из памяти. Она давно позабыла о глупых фантазиях восемнадцатилетней девчонки, понимая, что они нереальны. Если бы кто-то сказал ей, что она повстречает собственный вымысел, Исабель бы решила, что этот человек сумасшедший. Исабель невольно ущипнула себя: вдруг она спит и видит какой-то странный сон? Слишком уж были неправдоподобны события этого дня, как в кино: сначала сказка, потом детектив, теперь настоящая мистика. Несмотря на трагичность ситуации, Исабель ощущала себя героиней нелепого фильма. В голове промелькнула совершенно дикая мысль: “Может, это фильм ужасов? Если так, то сейчас водитель ко мне обернется и скажет... Что он должен сказать по закону жанра? “Всю жизнь я ищу тебя !”... Или: “Отдай свою душу!”... Или же...” Увлеченная полетом фантазии, Исабель совсем позабыла об осторожности и выпрямилась на сиденье. Незнакомец, услышав шорох, повернул голову. Его темные глаза внезапно расширились, лицо побелело, он резко к ней обернулся и выпустил руль: — Исабель?! В ту же секунду машину занесло. Водитель резко нажал на тормоз, но было уже поздно: “седан” въехал в дорожный столб. Удар оказался не слишком сильным. Их просто отбросило назад и хорошенько тряхнуло. Исабель мгновенно поняла, что лучшего шанса скрыться не будет, ей совсем не хотелось общаться с незнакомцем, в автомобиле которого она оказалась. Случайное сходство с героем давних фантазий скорее пугало, чем вызывало интерес. Прошедшие годы изменили характер Исабель, заставив многое видеть по-новому. Сейчас ей казалось, что она теряет рассудок. Распахнув дверцу машины, она выбежала на дорогу, едва не попав под колеса грузовика, проезжавшего мимо. После всего пережитого девушку охватила настоящая паника, она потеряла самоконтроль. “Бежать! Бежать ото всех!” — громко стучало в висках. Внезапно нога зацепилась за камень, и она упала на землю. Пистолет выпал из рук и отлетел в сторону. Должно быть, удар оказался слишком сильным, Исабель потеряла сознание. Сделка прошла удачно. Впрочем, Эмилио не сомневался, что из-за отсутствия Фернандо проблем не возникнет. Задерживаться в Лос-Анджелесе Акоста не собирался, однако билет до Буэнос- Айреса оказался лишь на ночной рейс. Стоило подумать, как провести время, оставшееся до вылета. Он не впервые посещал этот город и знал: без машины в Лос-Анджелесе делать нечего. К счастью, с прокатом сложностей не возникло. Заполнив необходимые документы, Эмилио сообщил, что перед отлетом оставит машину на платной стоянке аэропорта. Потом, заехав на почту, он дал телеграмму Фернандо. С делами было покончено, можно было заняться чем-то другим. Немного подумав, Акоста свернул к банкомату. Кредитная карточка была хороша для серьезных покупок и сделок , для развлечений он предпочитал иметь в кармане наличные. Однако, когда автомат высыпал деньги, Эмилио понял, что поспешил. На что он станет их тратить? На шлюху? Их хватает и в Аргентине... Пить совсем не хотелось. Играть он никогда не любил. Стоя у банкомата, Эмилио в очередной раз ощутил бессмысленность жизни. Бог сыграл с ним дурную шутку, оставив на этой земле. Все, что можно купить за деньги, его не прельщало: радость не продается, как и забвение, как и покой... Остаток дня он провел в одиночестве, решив пораньше выехать в аэропорт. Выехав на дорогу, Эмилио понял, что избавился от раздражающих мыслей. Акоста почти миновал площадь, когда почувствовал какой-то озноб. В чем дело? Может, температура? Раньше Эмилио на здоровье не жаловался. От странного состояния можно было бы отмахнуться, но ему предстоял перелет. Затормозив у стоянки, Эмилио вышел на воздух. Аптечный киоск был совсем рядом, ему и в голову не пришло закрывать машину. Купив аспирин, он снова тронулся в путь. Акоста не понял, откуда пришло ощущение: в машине кто-то есть. Сначала он просто подумал, что у него расшалились нервы: нежданная поездка в Соединенные Штаты совсем выбила из колеи. Этого следовало ожидать, если учесть его образ жизни. Но с каждой минутой странное чувство усиливалось. Продолжая следить за дорогой, Эмилио чутко вслушивался, что у него за спиной происходит в машине. Он ясно расслышал, как скрипнула кожа сиденья. В зеркале заднего вида мелькнул белокурый локон. Акоста вздрогнул. Все начинается снова? Может, он сходит с ума? Эмилио даже не удивился, когда стекло отразило до боли знакомый взгляд. Он знал: это только видение, бред больной фантазии, призрак, который будет всегда рядом с ним, но все равно обернулся. Забившись в угол заднего сиденья и кусая губы, на него смотрела Исабель Гереро де Салинас... В эту же минуту Акоста врезался в придорожный столб. Удар, без всякого сомнения, был должен рассеять призрак, но тут же Эмилио услышал, как хлопнула входная дверца машины. Блондинка в голубом чуть не попала под грузовик. Акоста понял: его не остановит никакая сила, он должен видеть ее лицо! Оставив машину прямо на дороге, Эмилио бросился за незнакомкой. Он видел, как она упала и не смогла подняться. Добежав до места, Эмилио осторожно нагнулся и повернул девушку лицом вверх. В ту же минуту непонятный страх проник в душу: ему не мерещилось, у незнакомки было лицо Исабель Гереро де Салинас. Но она не могла быть ею, мертвые не воскресают, хотя... Его собственная история опровергала это высказывание. Приподняв голову девушки, Эмилио положил ее к себе на колени. Кто она? Как оказалась в его машине? Такая юная, почти ребенок... Интересно, сколько ей? Лет двадцать? Может, двадцать два? Как привести ее в чувство? Эмилио весьма смутно представлял, что следует делать в подобных случаях. Наконец ему показалось: незнакомка приходит в себя. — Простите, сеньорита, я, кажется, перепугал вас! — он даже не заметил, что от волнения заговорил с ней на испанском. — Я не хотел! Я испугался сам... Вы знаете, мне показалось, что я схожу с ума: вы так похожи... Вы необычайно похожи на женщину, которую я знал очень давно! Исабель села, сжимая виски руками. Она с трудом понимала, о чем говорит незнакомец, не веря в реальность происходящего. В голове гудело. Должно быть, она сильно ударилась при падении. Неожиданно девушка поняла, что мужчина обращается к ней по- испански. — Сеньорита, вам лучше ? — неожиданно он перешел на английский. Говорил незнакомец неплохо, но акцент оставался заметным. — Ради бога, простите! Вы, конечно, не поняли ни слова... Я говорил, что не хотел вас пугать. Просто вы очень похожи на одного человека, на женщину, которая умерла много лет назад. Это сходство так поразило меня! Его слова удивили. Исабель не могла не спросить себя: “Сходство? С кем? Почему?” Внезапно она вспомнила, что у нее теперь другое лицо, лицо Исабель Гереро де Салинас, и если мужчина говорит по-испански... — Скажите, вы, наверное, из Аргентины? Эмилио был поражен: он не рассчитывал услышать испанскую речь из уст этой американки. — Да, из Буэнос-Айреса. Я бизнесмен, приехал в Соединенные Штаты по делам фирмы. Его ответ объяснил ей многое. Если этот человек бизнесмен, то он должен знать Фернандо Салинаса, так как вращается в том же кругу. Значит, она могла действительно видеть его в чаше Эсмеральды среди гостей, собравшихся в зале и невольно запомнить. Это слегка успокоило Исабель. По крайней мере, теперь она знала, что вовсе не сходит с ума и случайная встреча не связана с потусторонними силами. Ее мысли потекли дальше: если мужчина знает Фернандо, то, значит, и Мануэлу. Но Мануэла должна быть жива... — Вы сказали, что я похожа на женщину, которая умерла? — Да, много лет назад. — Лет семь? — Нет, гораздо раньше. — Значит... Девушка замерла: “Неужели незнакомец и вправду знал Исабель Гереро де Салинас? Вот так сюрприз...” Она поняла, что не стоит упускать этот шанс: — Вы знали маму? Эмилио сначала не понял ее вопроса: — Я знал Вашу мать? — Да, маму. Бланка всегда говорила, что мы очень похожи. Эмилио перевел дыхание: — Нет, сеньорита, я не знал никакой Бланки... Секунду назад, не отдавая себе отчета, он ожидал услышать совершенно другое имя, думая: “Может, ревность Фернандо к Руди была не напрасной, и Мануэла когда-то любила своего дорогого кузена? Только у Мануэлы могла родиться такая дочь.” Не дождавшись ответа, Эмилио повторил: — Нет, я не знаю Бланку. — Но моя мать — не Бланка. Скажите, вы не встречали Исабель де Салинас? — Сеньорита, прошу вас, повторите... Что вы сейчас сказали? — Исабель де Салинас. — Но Исабель Гереро никогда не имела детей! Услышав слова незнакомца, девушка поняла, что путь к отступлению отрезан и ей придется продолжить начатую игру . Если ей удастся убедить его в том, что она действительно дочь погибшей, то придется поверить и Салинасам. Исабель гордо вскинула голову: — Неправда! Я ее дочь! Слова незнакомки настолько потрясли Эмилио, что он сел рядом с нею на землю. Сказанное просто не укладывалось у него в голове, оно было слишком невероятным. — Вы хотите сказать, что вы дочь Исабель... Простите, но я не могу вам поверить... Так сразу... А сколько вам лет, сеньорита? — Уже восемнадцать. Бланка часто мне говорила, что мама родила меня за полтора месяца до своей смерти. — До смерти? — Да. До того, как ее застрелили. “ Она многое знает... — пронеслось в голове у Эмилио.- Но я же видел Исабель за месяц до гибели... Значит, уже после родов... Нет, невозможно! Ребенок... Однако, если в это поверить, то многое объяснится: побег из больницы, тайна подмены на Анаис, пребывание в полуразрушенном доме... И все- таки...” — Сеньорита, то, о чем вы говорите, мне кажется невозможным... Хотя... Простите , как ваше имя? — Меня тоже зовут Исабель, как и маму. Исабель Сандрелли. — Невероятно... Почему же Сандрелли? — Потому что так звали Бланку, женщину, которая меня вырастила. Бланка Сандрелли стала моей крестной, но, фактически, была как родная мать. “ Если и дальше будет о ней расспрашивать, — подумала Исабель, — то, чтобы совсем не запутаться, опишу мои отношения с Бернардой.” Но незнакомец вполне удовольствовался ее первоначальным ответом. Бланка не интересовала Эмилио, гораздо больше его волновал совершенно другой вопрос. — А ваш отец? Вы знаете, кто он? Вопрос казался вполне естественным, но Акоста тут же почувствовал, что он неприятен девушке. — Не беспокойтесь, он — не сеньор Салинас! Это он знал и сам. Жди Исабель ребенка от Фернандо, она не стала бы долго скрываться. Она бы сразу явилась к доктору Вилье, поставившему диагноз, и всем оставалось бы лишь посочувствовать врачу, ставшему жертвой ее справедливого гнева. Если этого не случилось, то, конечно, ребенок был незаконным, и у Гереро были основания скрыть эту беременность. Неожиданно Эмилио замер. Мысль казалась слишком невероятной, но после событий последнего часа все могло оказаться возможным. Он до сих пор не забыл, что случилось в Мадриде, в самый разгар романа Мануэлы с Фернандо. Салинас тогда мечтал расстаться с женой, потому что прекрасно видел, что Исабель теряет свое обаяние и красоту. Он так и не понял, что она очень больна. Исабель скрыла это от всех, она просто боялась, что от нее отвернутся. Но она не сумела сохранить свою тайну от Эмилио. Он первым узнал о ней правду. Акоста не стал ее спрашивать ни о чем. Понимая, что с Исабель происходит что-то неладное, Эмилио просто пришел в больницу, где она тайно проходила курс лечения, нашел врача и, сказав, что он муж пациентки, выяснил все. После визита Эмилио сразу поехал в отель, понимая, что Исабель там одна. В номере были опущены шторы: в последнее время Исабель с трудом выносила солнечный свет. Она просто сидела на широкой кровати, закутавшись в свой кружевной пеньюар. Когда он вошел Исабель сразу же все поняла и сжалась, как будто бы ожидая удара... — Какая ты трусиха, Исабель! Неужели ты не видишь, что я люблю тебя! Тебя, а не красивую куклу с фарфоровым лицом и белой кожей... Она внезапно встала с кровати, глядя ему в глаза. — Любишь? Тогда смотри! И пеньюар, скользнув к ногам, открыл ей грудь и руки. — Смотри! Исабель не произносила этих слов, но ее взгляд сказал обо всем. Взгляд смертельно раненого зверя, в котором читались отчаяние и решимость. — Смотри! Рубашка соскользнула следом. Она стояла перед ним, дрожа не то от холода, не то от страха увидеть отвращение в его глазах. — Как? Нравлюсь я тебе? Такой? Позабыв обо всем , он притянул ее к себе и, стиснув нагое тело , которое так долго желал , стал покрывать поцелуями темные пятна . — Я люблю тебя, Исабель... Люблю... Буду любить всегда... В тот день они стали любовниками. Она отдалась ему, подчинившись мужской страсти. В первый и последний раз... Ее тело было таким нежным, податливым... Это случилось незадолго до катастрофы. Эмилио знал, что Исабель давно уже не спит с Фернандо. Он был последним мужчиной в ее жизни. Неужели... Треск автоматной очереди разорвал тишину. Через несколько секунд грянул взрыв, и пламя озарило дорогу там, где стояла машина. Девушка мгновенно вскочила на ноги. — Они здесь! Они все же выследили меня! — Они? Кто они? Но Исабель не отвечала, судорожно осматриваясь по сторонам. Эмилио первым заметил темный предмет. Нагнувшись, он поднял оружие. — Это твое? — Да! Отдай! От сильного потрясения, вызванного взрывом машины, оба не заметили, как перешли на “ты”. — И не подумаю. Может, объяснишь мне, что тут происходит? Откуда у тебя эта игрушка? — Отдай! Они уже убили Смита, теперь охотятся за мной! Им нужен фотоаппарат! — Зачем? — Не знаю! Мимо них промчался грузовик, потом два легковых автомобиля. Прошло еще несколько минут, но на дороге больше никто не появился. Эмилио взглянул на Исабель. — Похоже, им хватило взрыва автомашины, на дороге пусто. — Да, пусто... А ты видел две машины? — Видел, только я не понимаю, что ты хочешь этим сказать. — Я думаю, бандиты поехали в аэропорт и решили ждать там. — Кого? — Меня! И замолчала, едва не разрыдавшись. Нервы сдавали, держаться становилось все труднее. Эмилио не знал , что и думать. Он ясно видел: ее страх был непритворен. Приходилось поверить в рассказ о бандитах. — Послушай, Исабель, все настолько серьезно? — Очень! Эмилио больше не колебался: — Значит , нужно вернуться в город. Я думаю, что мы должны пойти в полицию и все рассказать. Исабель кивнула. Это его обрадовало его, означая, что девушка сказала правду. “Если человек виновен, он не захочет идти в полицию,” — облегченно подумал Эмилио. — Сейчас мы остановим попутку ... Исабель мгновенно насторожила радость, прозвучавшая в словах Эмилио. — Почему ты за меня решаешь ? Может , у меня другие планы ? Он улыбнулся: — Исабель, ты хочешь идти пешком? — Нет, не хочу! Почти сразу им удалось остановить старенький “Мерседес”. — Послушайте, у нас угнали машину. Нам нужно срочно попасть в Лос-Анджелес, в ближайший полицейский участок. Подобные ситуации не были редкостью на дороге. Шофер не усомнился в словах Эмилио, он просто кивнул: — Садитесь, я вас подвезу. В машине оба молчали. Исабель предпочитала смотреть в окно, стараясь делать вид, что просто не замечает взглядов спутника. Они уже порядком смущали ее, вызывая недоверие к соседу по сиденью. Акоста прекрасно понимал: Исабель может неправильно истолковать его внимание, но не мог отвести глаз. Наконец водитель притормозил. — Все, приехали! Вон там, направо, комиссариат. — Спасибо! Машина рванула с места, теперь они стояли вдвоем посреди улицы. Эмилио взглянул на Исабель: — Мы идем? Им оставалось только пересечь улицу, когда из комиссариата вышли двое. — “Длинный”! — внезапно выдохнула Исабель , отпрянув в тень дома. Акоста сразу понял ее: — Один из троих? Она просто кивнула. Шепнув ей: “Побудь пока здесь,” Эмилио пересек дорогу и спокойно направился прямо к Длинному. — Не ожидал вас здесь так скоро встретить! Тот недоуменно взглянул на человека, заговорившего с ним. Эмилио грустно улыбнулся ему: — Простите, вы не узнаете меня? Длинный недоуменно пожал плечами: — Вообще-то впервые вижу. — Неужели? Я понимаю, что прошло много времени, но неужели вы могли позабыть? Припомните! Мы повстречались в Лас- Вегасе, в казино. Разговор явно начал раздражать собеседника: — Вы обознались! — Не может быть! Второй мужчина не выдержал: — Что происходит? Длинный вздохнул: — Я не знаю, с чего он ко мне привязался! Эмилио очень обиделся: — Джимми, зачем вы так? — Никакой он не Джимми! — Разве? Вы точно знаете? — Еще бы! Это мой старый друг. — А кто вы, собственно, сами? — Комиссар Ульман, любезный! И если вы немедленно не прекратите... Эмилио ужасно смутился: — Простите, я, должно быть, обознался! Еще раз извините! Комиссар небрежно кивнул: — Ничего. Когда мужчины, сев в машину, выехали на проезжую часть, влившись в общий поток, Эмилио подошел к Исабель: — Идем отсюда. Объяснений не требовалось, девушка все поняла. Они постарались как можно скорее покинуть этот район, но Исабель уже знала: во всем городе нет места, где бы она чувствовала себя в безопасности. — И что же мне теперь делать? Если в деле замешана полиция, то у них уже все на контроле! — Нужно немедленно покинуть город. — Но как? — Я возьму билеты на поезд, и мы уедем. — Ты шутишь? Они проследили твою машину, значит, уже знают, кто ты. Если ты возьмешь два билета, они сразу поймут, что я еду с тобой! — Ты права, Исабель. Они замолчали, каждый думал. Неожиданно им показалось, что выход найден. Исабель заговорила первой. — Наверно, придется угнать машину... Ты сможешь? — Нет, спасибо! — Значит, так и будем сидеть? — Нет, Исабель. Нам нужен товарный поезд. — Что?! — Если сесть перед самой отправкой, никто не заметит. — Ты что же, поедешь со мною? — Да. Исабель вдруг стало тревожно. Разве попутчик похож на серьезного бизнесмена? Ничуть! Скорее авантюрист! Как он быстро нашел объяснение для шофера попутки... А спектакль у комиссариата? В голове замелькали разные мысли: “Зачем же я с ним связалась? Кто он такой? Почему незнакомец решился ехать со мною? Он ведь даже еще не назвался! Может, мне лучше сейчас же расстаться с ним? Неразумно так рисковать...” Но Исабель совсем не хотелось вновь оставаться одной. — Так значит, мы едем вместе? А ведь я даже не знаю, кто вы. Можно ли вам доверять? Он улыбнулся, но взгляд темных глаз по-прежнему был удивительно грустен: — Верить можно, а имя... — он на секунду запнулся. — Мое имя — Эмилио Акоста. Оно знакомо тебе, Исабель? Может, оно что-то тебе говорит? Он ждал ответа с внутренней дрожью, но она равнодушно пожала плечами: — Нет, ничего. Эмилио только вздохнул, он был почему-то уверен, что Исабель скажет: “Да”. Девушка была искренней. Рассказы Бернарды крепко врезались в память, но за прошедшие годы она позабыла фамилию человека, о котором изредка упоминала больная. Исабель прекрасно помнила, что тот сеньор Эмилио умер, о другом же Бернарда не говорила при ней ничего. Сесть в нужный поезд труда не составило, вокзал был фактически пуст. Исабель предложила добраться до Сан-Диего город большой, но спокойный, к тому же недалеко. Можно доехать на поезде за два - три часа. Эмилио с ней согласился. Проникнув в вагон, они поняли, что им крупно не повезло. Он оказался заполнен каменным углем. Крохотная лампочка под потолком почти не давала света. Даже воздух казался пропитан черной пылью. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: к концу поездки они превратятся в двух негров. Тяжело вздохнув, Исабель села на пол, засыпанный углем. Ладони сразу же почернели, про платье не стоило и говорить. Эмилио сначала старался не прикасаться к угольным кучам и не садиться. Но вскоре вагон хорошенько тряхнуло, и он оказался там же, где Исабель. Его вид был настолько комичным, что девушка просто расхохоталась. Эмилио тоже начал смеяться. Не плакать же, проклиная злосчастный вагон? Утихнув, они замолчали. Спать никому не хотелось, оба понимали, что впереди у них серьезный разговор. Исабель не терпелось узнать, насколько близко спутник знал когда-то Гереро. Не дожидаясь, когда он заговорит с ней, она попросила: — Расскажи мне о маме, ведь я не знаю о ней почти ничего! Просьба смутила Эмилио. Он не сомневался, что девушка спросит, но вспоминать о давнем кошмаре ему не хотелось. Однако, начав говорить, Эмилио понял: страх отступает. Жизнь Исабель Гереро де Салинас словно распалась на две неравные части: до катастрофы и после. Не желая смущать девчушку страшной правдой о матери, он стал говорить ей о детстве, о юности, о светлом чувстве первой влюбленности, переросшей в безумную страсть, перевернувшую всю его жизнь. Сначала Исабель слушала с интересом, сопоставляя факты с рассказом Бернарды, но постепенно ее стало охватывать раздражение, переросшее в настоящую злость. В конце концов Исабель не выдержала: — Подумайте, как романтично! Вот так любовь! Да просто красивая сказка!... А где ты был, когда она заболела? Когда потеряла свою красоту? Когда все позабыли о ней? Ну, где ты был? Горячность тона поразила и тронула: — Я был всегда рядом с ней. — Нет! Неправда! Все ее бросили! Кому она была нужна такая, в маске? Образина? — Не смей о ней так говорить! Внезапно девушка расхохоталась: — Почему: “Не смей !”? Мне — можно! Мне — действительно можно! Из глубины сознания всплыли Пилар, соседки, Моника, Элизабет... Они умело оскорбляли, зная, как задеть за больное. Слова их были выжжены каленым железом в ее душе. А что на них ответит мужчина? Что он скажет? Согласится? И то, что было вдолблено с рождения, полилось рекой: — Ты хочешь меня уверить, что любил ТАКУЮ? ТАКИХ никто не любит! Никогда! Их травят, ненавидят, презирают! На “Морду” у мужчины “ не стоит “! Вот так! Эмилио готов был провалиться на месте, он покраснел впервые за много лет. Выслушать такое от девчонки, и к тому же в подобных выражениях! Где она этого нахваталась? У своей Бланки? Ну и воспитание! — Послушай, девочка: если ты думаешь, что имеешь право смеяться над чужим чувством, которое непонятно тебе, лишь потому, что красива, то ты ошибаешься! Я не собираюсь выслушивать весь этот бред, да еще в таких выражениях! Что бы ты понимала в подобных вещах... Эмилио вдруг замолчал. Он не закончил фразу из-за мысли, мелькнувшей в голове: “Даже мыслит, как мать!” Ведь так считала Исабель Гереро. Теперь он это знал, а вот тогда... — Ты — не позволишь? Я — не понимаю? Я? Ты сам не знаешь... Как ты можешь! Ведь я... Да, я всегда... Нервы у Исабель окончательно сдали, и девушка разрыдалась. Это была форменная истерика, в которую вылилось все, пережитое за день. Ей просто нужен был повод, чтобы сорваться. Эмилио тут же пожалел о сказанном. Зачем он с ней так? Исабель еще просто ребенок, а дети — максималисты, им кажется, что мир должен быть совершенным. А сами слова... Кто знает, на что насмотрелась девушка в жизни ? Это, скорее, не вина ее, а беда. Он пересел к ней поближе. — Прости, Исабель, мне не хотелось обидеть тебя. Понимаешь, нас всегда привлекает красота, но в жизни все гораздо сложнее... Если любишь, то совсем не за то, что человек красив или добр. Любишь, потому что по-другому не можешь. Это как наваждение, как какой-то рок... Наступает момент, когда тебе уже безразличны достоинства и недостатки. Человек становится дорог, потому что он — это он, и никто другой тебе просто не нужен... Ладно, когда-нибудь ты подрастешь и поймешь... Последняя фраза полностью доконала Исабель. Подрастешь... Если бы только Эмилио знал... Она и так понимала больше, чем нужно. Ледяной панцирь недоверия к миру вдруг треснул, оставив ее без защиты, и это пугало. Исабель просто не знала, как теперь жить. “Человек становится дорог, потому что он — это он... И никто другой тебе просто не нужен ...” — Это правда, что ты любил ее? — Очень. И до катастрофы, и после... Любил до конца. — Почему же... Но она не закончила фразы, а в сердце вдруг шевельнулись недоверие и неприязнь к той, другой Исабель. Почему дочь Бернарды не стала счастливой? И память вдруг воскресила взгляд старухи, полный укора, и имя, которое иногда упоминала Бернарда. “Неужели он — тот самый Эмилио, о котором она говорила? Значит, он жив?” — подумала Исабель. Эти мысли смутили, напомнив, что он может знать о жизни Гереро больше, чем ей бы хотелось. Постепенно Исабель успокоилась и затихла, не зная , что разговор их был не последним “сюрпризом” , который готовила ночь. После внезапной истерики Акоста стремился быть очень осторожным, снова начав разговор. И все же он попытался заговорить с ней об отце. Исабель постаралась уклониться от темы. Ей почему-то стало неловко говорить с Эмилио о подобных вещах. В последнем их разговоре она и так перешла все границы дозволенного... Но Акоста был твердо настроен продолжить щекотливую тему, пришлось сообщить: — Мой отец не знает обо мне, и я его ненавижу... Он вздрогнул: — За что? — Мой отец — настоящий преступник! — Зачем же ты судишь так резко? Впрочем, Эмилио не ожидал снисхождения, понимая, что девушка была в чем-то права: Исабель Гереро тогда отдавала приказы, Анаис, убийца — профессионал, исполняла их, а он просто молчал. Не в силах выдать ту, кого так любил, он становился сообщником... “ Думаешь чистеньким выйти? Не выйдет! — когда-то сказала ему Анаис. — Нет, дорогой мой, ты не свидетель, ты соучастник!” — Исабель, может, не стоит так строго? — Я знаю, что говорю! — Понимаешь... Эмилио замолчал, подбирая слова, и недомолвка ей вдруг подсказала, о чем он подумал. Это казалось невероятным, но Исабель не решилась отбросить нелепую мысль, не проверив ее до конца. — Эмилио, я не совсем понимаю, о чем ты... Ты хочешь сказать, что ты и... Между вами что-нибудь было? — Было. — До или после... — До катастрофы . Исабель посмотрела на Эмилио с какой-то странной улыбкой: — Неужели ты думаешь, что женщина, побывав под винтами корабля, сможет сохранить ребенка? Это же глупо! — и тут же осеклась. — Прости меня, я совсем не хотела задеть твои чувства. Значит, ты помогал мне и думал... Он тоже ей улыбнулся, но взгляд остался печальным: — Да, мне приходила на ум эта мысль... — Просто невероятно... Послушай, ты мне не отец , я — не дочка. Не дочь! Исабель не могла объяснить, зачем она это сказала, умнее бы было промолчать. Но она уже не хотела этого делать. Слова полились потоком: об острове, о Хасинте и о придуманном ею бандите-насильнике. Облекаясь в слова, вымысел становился реальным. Эмилио был потрясен рассказом до глубины души. Он больше не расспрашивал и замолчал надолго. Исабель тоже говорить не хотелось. Она хорошо понимала, что упустила очередной шанс устроить свою судьбу. Обычно девушка откликалась на чувство. До сих пор Рамирес казался ей самым близким человеком, всей душой Исабель отозвалась на материнскую любовь Бернарды, но увидеть отца в Эмилио она бы вряд ли смогла. Исабель не понимала причины, только мысль о кровных узах между ними отталкивала, хотя девушка знала, что, приняв его версию, она сразу бы избежала очень многих проблем. Глава 7. Впервые Исабель заволновалась, когда серый рассвет стал проникать сквозь щели вагона. Она рассчитывала, что дорога до Сан-Диего займет два, максимум, три часа. Однако, взглянув на циферблат часов, девушка поняла: тревога была неслучайной, они ехали гораздо дольше. Поднявшись с пола, Исабель направилась к двери вагона и попыталась отодвинуть ее. Порыв теплого ветра ворвался в широкую щель. Поезд мчался через пустыню. Девушка прекрасно знала: лишь одна дорога проходит через эту местность, дорога на Лас-Вегас! Исабель невольно вздрогнула. Она достаточно долго жила в Штатах, чтобы не знать репутацию этого города. Значит, соглашаясь на Сан-Диего, Эмилио лгал. Но зачем? Вскоре вагон остановился. Отодвинув двери, оба спустились на перрон. Как ни странно, девушка была довольно спокойна, не сомневаясь: если будет нужно, она сумеет скрыться. “Только что же мне делать в чужом городе без друзей и денег?” — невольно подумала Исабель. Она украдкой взглянула на свое отражение в стекле одной из витрин: платье грязное, в волосах куча угольной пыли, лицо и руки в черных разводах и пятнах. Спутник выглядел ничуть не лучше. Неожиданно ей захотелось рассмеяться. Несмотря на вспыхнувшее недоверие, Исабель понимала: что бы Эмилио о ней ни думал, какие планы бы ни строил, привезя ее в Лас-Вегас, пока им лучше не расставаться. Нужно только притвориться наивной простушкой и попытаться выяснить, что ему нужно. Округлив глаза, она взглянула на спутника: — Этот город — не Сан-Диего! — Да, ты права... Эмилио еще в вагоне понял, что ошибся поездом. Лас-Вегас... Стоит ли волновать девушку, говоря правду? Она и так нервничает, хоть и притворяется, что спокойна. Однако случайно вскрывшийся обман может испугать ее по-настоящему... — Похоже, мы попали в Лас-Вегас. — Как же так? — Я перепутал поезд. — Ясно... И что мы теперь будем делать? — Пока не знаю... Для начала поищем, где поесть. Ты голодна? Исабель утвердительно кивнула, предложение показалось ей вполне разумным. Покинув вокзал, они не стали искать кафе, справедливо считая, что их вид вряд ли внушит доверие хозяину . Они просто взяли пиццу, пару банок воды и отошли к газетному киоску, чтобы не привлекать внимания. Неожиданно Эмилио вздрогнул: за стеклом киоска в одной из газет он увидел свою фотографию. Тихо окликнув девушку, он попросил Исабель купить газету и, на всякий случай, черные очки. Она вернулась быстро. Склонившись над газетой, оба мгновенно просмотрели статью. В ней сообщалось: аргентинский бизнесмен Эмилио Акоста, прибыв в Штаты для заключения очередной сделки, стал жертвой террористического акта по дороге в аэропорт. Машина, взятая им на прокат, была расстреляна террористами. Личность женщины, сопровождавшей аргентинца, устанавливается. Фирма, подписавшая контракт, признает законной заключенную сделку и согласна выполнить условия договора, заключенного с погибшим. Исабель украдкой посмотрела на спутника. Он был явно обескуражен прочитанным. Теперь, глядя на статью, он невольно задавался вопросом: “Почему никто не усомнился в случившемся? Кто были эти двое погибших? Как они оказались у машины?” Статья оставила неприятный осадок. Впервые за долгие годы Акоста понял, что он снова хочет жить. Рука невольно потянулась к карману. Счастье, что перед поездкой он перевел определенную сумму денег на счет “до востребования”, иначе подобная статейка оставила бы их без гроша. Он помнил, что при сообщении о смерти основной счет в банке будет мгновенно опечатан, но правило не касается кредитной карточки на сумму “до востребования“. Теперь с деньгами проблем не будет, чего нельзя сказать про документы. Лас-Вегас — не тот город, где бы стоило оставаться для выяснения личности, к тому же история Исабель сильно подорвала доверие к блюстителям правопорядка. Эмилио считал, что он должен обратиться в аргентинское консульство, лучше всего в Вашингтоне. Хорхе Карлос, генеральный консул, был давним другом, и Акоста верил: он сможет все прояснить. Эмилио взглянул на Исабель. Если статья — не “утка”, рассчитанная на то, чтобы они потеряли бдительность, то бандиты считают девушку мертвой. Значит, преследования можно не опасаться, хотя привлекать к себе внимание тоже им ни к чему. Заметив, что Исабель закончила с едой, он осторожно коснулся ее руки. От неожиданности она вздрогнула и обернулась. — Идем, я знаю, что нам сейчас нужно. Прадо не стала протестовать, сделав вид, что во всем полагается на него. Довольно скоро они отыскали маленький магазинчик. Хозяин, подозрительно осмотрев вошедших, заявил, что принимает только наличные. Эмилио молча кивнул: сумма, снятая у банкомата, казалась вполне достаточной. Выбрав большую сумку из темной кожи, он попросил уложить в нее джинсовый костюм, пару футболок и все, необходимое для путешествия, включая два махровых халата. Не желая смущать Исабель, он предложил ей самой выбрать себе необходимые вещи. Девушка поняла его логику и внутренне согласилась: не следует выделяться в толпе. Расплачиваясь, Эмилио очень надеялся, что хозяин этого магазина не признает в нем человека, о котором писали газеты. Закончив с покупками, они снова вышли на улицу. На минуту остановившись, Эмилио осмотрелся по сторонам: — Так... То, что нужно! Идем. Но Исабель не сдвинулась с места. Проследив за взглядом Эмилио, она поняла, куда он направится. В конце улицы виднелось кирпичное здание, вывеску которого украшали два ярко-красных пузатых сердца. Издалека Исабель не сумела прочесть название, но заведение показалось очень сомнительным. — Это отель? — Нет, дом свиданий. Единственное доступное нам место, где есть душ. — Я туда не пойду! Эмилио только вздохнул: — Исабель, посмотри на себя. Мы не можем путешествовать в таком виде, нужно помыться, переодеться... — А нельзя ли найти для этого что-нибудь поприличнее? — Вряд ли... Нас просто не пустят. Исабель колебалась, ей почему-то стало страшно. Она доверяла Эмилио. Девушка сразу приняла его объяснение, почему они оказались в Лас-Вегасе, помня, что они не меньше семи часов провели вдвоем в полутемном вагоне, и он даже ни одного намека себе не позволил, не то что нескромного жеста. Правда, сначала Эмилио считал ее дочерью, но и после времени было довольно. Реши он использовать силу, кто бы ему помешал? Значит, дело было не в нем. Исабель встревожило что-то другое. Что? Она не смогла бы сейчас этого объяснить. Исабель обреченно вздохнула: — Ладно, идем. Но у входа тревога вдруг охватила ее с новой силой. Исабель прочитала название на вывеске: “Приют для любви“. Эта фраза напомнила ей о чем-то из прошлых лет ее жизни, но она не решилась додумать свою мысль до конца. Поднимаясь наверх, Исабель уверяла себя, что просто очень устала от всего пережитого, но, когда они вошли в комнату, и Эмилио запер двери на ключ, ее вдруг охватила настоящая паника. Обстановка ясно указывала, для чего предназначена: пара стареньких стульев и широкая двуспальная кровать. В памяти ярко вспыхнула фраза: “Арена любви”. Исабель никогда не бывала в таких заведениях, но, в силу каких-то ассоциаций, это напомнило ей... Сделав усилие, она прогнала возникшую мысль. Эмилио инстинктивно чувствовал состояние девушки, хотя и не понимал причины. Впрочем, после беседы в поезде, удивить его чем-нибудь было трудно. Заговорив, он попытался снять напряжение, возникшее между ними. — Исабель, я снял этот номер на полтора часа. Думаю, этого хватит. Душ в твоем распоряжении. Когда выйдешь, постарайся побыстрее собраться, я долго не задержусь. Переодевшись, мы сразу уйдем отсюда. Взяв один из халатов, он протянул его девушке. Как ни странно, этот жест успокоил. Ей было бы хуже, окажись Исабель здесь одна. Она попыталась ему улыбнуться, но улыбка не получилась. Акоста не понял ее состояния: — Ты боишься меня? — Нет, Эмилио, просто это место... Оно совсем мне не нравится! — Поверь, Исабель, что я тоже от него не в восторге. Пока девушка плескалась в душе, Эмилио занялся новой одеждой. Сколько лет не носил он подобных вещей? С самой юности? Сняв пиджак, Акоста проверил карманы: бумажник, расческа, платок... Неожиданно рука натолкнулась на холодную сталь. Пистолет! За время недолгого путешествия он совсем позабыл о нем. Эмилио вынул оружие. Может, пока Исабель в душе, стоит избавиться от него? Он знал, что вряд ли сумеет когда-нибудь выстрелить в человека, и все же... Немного подумав, Акоста переложил пистолет в карман новой куртки . Когда Исабель, закончив мыться, вышла из душа, он даже не посмотрел в ее сторону, думая: “ Зачем смущать лишний раз, она и так на пределе!” Прихватив халат, он скрылся в освободившемся душе. Открыв кран и сбросив одежду, Эмилио шагнул под теплые струи. Вода не просто смывала дорожную пыль, казалось, она уносила бесцельные годы. Появление Исабель как будто повернуло время. Эмилио чувствовал, что он снова начинает жить. Выйдя из душа, Акоста даже не сомневался, что к его появлению Исабель уже будет готова к уходу, однако одежда девушки осталась на стуле. Исабель спала, закутавшись в свой халат и сжимая расческу. Заснула, несмотря на все страхи, даже не успев одеться. Должно быть, она потеряла слишком много сил. Стараясь не шуметь, Эмилио переоделся и подошел к кровати. Исабель не проснулась, когда он тихо вынул расческу. В эту минуту портье требовательно постучал в двери: — Освободите номер, время вышло. Не будучи сторонником физической расправы, Акоста, тем не менее, почувствовал сильнейшее желание спустить его с лестницы. — Нельзя ли потише? — Время вышло. Вынув свой бумажник, Эмилио достал купюру: — Вот, возьмите, мы остаемся на ночь. Когда портье ушел, Эмилио подумал, что этого не следовало делать. Но Исабель так сладко спала... Он просто не решился ее будить. Обойдя кровать, Эмилио прилег с другой стороны. Он верил, что Исабель не обидится. После всего пережитого ему тоже нужен был отдых. Акоста сам не заметил, как отключился. Портье мирно дремал за конторкой, когда в “Приют для любви” явилась очередная парочка: белозубый негр с полупьяной подружкой. Получив деньги, он автоматически выдал им ключ от соседнего номера. Шум за стеной почти сразу разбудил Эмилио. Проснувшись, он сразу понял, что там происходит. Соседи даром времени не теряли. Судя по страстным стонам, парочка усердно “занималась любовью.” В голове невольно мелькнула мысль: “ Они что, не нашли другого места? Кошачий концерт, да и только. Черт бы побрал эти тонкие стены!” Встав с кровати, он нервно прошелся по комнате. В другой ситуации такое соседство могло бы показаться вполне пикантным: тело сразу откликнулось на звуки. Но сейчас привычная реакция вызывала лишь раздражение и скрытую ярость. Он вполне мог догадаться, как прореагирует на все это Исабель. Исабель не могла ответить, откуда пришел страх. Ей снилось, что она бежала по коридору, как будто скрываясь, и оказалась в полуподвале колледжа. Чей-то голос ясно сказал ей: “Приют для любви”, и сразу на полу появились двое. Страх становился сильнее. Чтобы прогнать его, она решила позвать их:” Диего! Лиз!” И сразу полуподвальчик стал меняться, преображаясь в морг. Перед ней уже были трупы, среди которых и Лиз. Внезапно в памяти всплыли рассказы девчонок, что было с Тессер до смерти, мгновенно воскресив столкновение с Рэнди и чувство ужаса и омерзения. Мертвецы вдруг начали подниматься, стараясь достать Исабель. Она ясно слышала шепот Лиз Тессер: “Ты когда-то хотела испытать страсть мужчины? Они помогут тебе!” — Нет! Я не хочу! Исабель вскочила, не зная, где явь, а где просто безумный сон. Сорвав со стула одежду, она скрылась в душе. Уже понимая, что ей приснился кошмар, Исабель не могла успокоиться, ее просто трясло от стонов за стенкой. Прадо казалось, что если она сможет покинуть этот номер “Приюта”, то все кошмары останутся позади. В первую минуту, услышав крик, Эмилио не понял, что случилось. Он оценил ситуацию, только когда Исабель оказалась у двери и ей оставалось повернуть ключ в замке. Эмилио показалось, что она явно не в себе и он попытался остановить ее: — Что случилось? Успокойся, прошу тебя! Эмилио сомневался, что Исабель расслышала, ее просто трясло от непонятного ужаса. — Ответь мне, что с тобой происходит? Эмилио обнял Исабель, надеясь, что этим удастся ее успокоить, привести в чувство. Она, как птица, забилась в его руках. — Пусти, я не могу! Не хочу! Я не хочу оставаться здесь! Он постарался говорить как можно спокойнее и понятней: — Послушай, Исабель, Лас-Вегас - не место для ночных прогулок. Мы уедем утром, сейчас нельзя! Она как будто бы поняла его и затихла. Не желая напрасно тревожить девушку, Эмилио убрал руки, и это было ошибкой. Оттолкнув его, Исабель мгновенно повернула ключ и, выбежав из номера, бросилась вниз по лестнице. Разбуженный каким-то шумом, портье опешил: юная блондинка, сбежавшая с лестницы, показалась ему нереальной. “Такие сюда не ходят!” — подумал он. Следом за девушкой появился высокий мужчина : — Исабель, подожди! — Единственным ответом ему стал хлопок входной двери. Громила Джонни, известный под кличкой “Гризли” был не в духе. Похоже, он крупно “засветился” с последним грабежом, полиция упорно шла по его следу. Пострадавший дал показания, что стал жертвой человека не просто крупного, а великана с железной хваткой. ( Гризли едва не придушил его, желая слегка попугать.) Инспектор, выслушав потерпевшего, не усомнился в том, чья это работа: о силе Джонни ходили легенды. Объявили розыск. Нужно было поскорее исчезнуть, но покидать Лас-Вегас бандиту совсем не хотелось. На прощание Гризли хотел немного развлечься. Случай пришел на помощь: девчонка вылетела из подворотни, едва не сбив его с ног. Джонни тут же схватил ее за руку: — Куда, красавица? Он собирался просто пугнуть ее, чтобы девица прибавила скорость, но планы его изменились, когда Джонни разглядел белокурую куклу. Добыча была очень хороша! Занятый этой девчонкой, Гризли не обратил внимания на человека, выбежавшего следом из переулка. Но прохожий, как видно, собирался испортить все дело. — Отвали, папаша, не до тебя! Одного удара в полсилы оказалось вполне достаточно, чтобы мужчина растянулся на сером асфальте. — Сказал же тебе: не мешай! Девчонка попыталась царапаться. Похоже, она всерьез собиралась затеять с ним драку и это его насмешило: — Ишь ты, цыпленок! Может, умеешь еще и кусаться? Ну давай, начинай! Гризли так и не понял, что случилось, когда звук выстрела разорвал ночную тишину. На миг он замер, не желая до последней секунды выпускать свою жертву, но силы уходили. Через минуту Джонни всем весом рухнул на асфальт. Эмилио растерянно смотрел на вынутый пистолет, как будто не понимая, что только что совершил. Он даже не пытался стереть кровь, струившуюся по разбитому лицу. Когда опасность конкретна, призраки отступают. Разыгравшаяся сцена мигом привела девушку в чувство, она сразу метнулась к своему спутнику. — Эмилио, с тобой все в порядке? — Похоже... Вдали взвыла полицейская сирена. — Нужно уходить, Исабель. Плутать по улицам не пришлось, такси обнаружилось сразу. Прижимая платок к разбитому лицу, Эмилио отделался одной фразой: — На автовокзал! Исабель тут же оказалась в машине. Оба понимали, что должны покинуть город прежде, чем обнаружат труп. Шофер не задавал лишних вопросов, он давно научился молчать. Оказавшись на автобусной станции, Эмилио, первым делом, купил карту автодорожных трасс. Ближайшим крупным городом по направлению к Вашингтону был Солт-Лейк-Сити. Взять билеты оказалось просто, до отъезда автобуса оставалось около получаса. Пока Акоста занимался билетами, Исабель отошла в туалетную комнату поправить одежду и намочить платок. Девушка не могла избавиться от чувства вины: ничего бы не произошло, веди она себя в номере по-человечески. Не стоило впадать в истерику из-за каких-то болванов за стенкой. Каждый живет, как умеет. Эти двое не имели к ней отношения. Конечно, неприятно слушать такие вещи вместе с Эмилио, однако это было бы гораздо безопаснее, чем то, что им только что довелось пережить. Вернувшись, Исабель огляделась в поисках спутника. В ожидании автобуса Акоста присел на одну из скамеек. Подойдя ближе, девушка тронула его за плечо. Эмилио поднял голову и тут же почувствовал, как ладонь Исабель коснулась его лица. — Тише, не двигайся... Вынув мокрый платок, она стала осторожно стирать кровь, которая уже начала запекаться. Уборщица, протиравшая пол, давно приметила странную пару: блондинка — совсем девчонка, он явно старше. Интересно, кто такие? Отец и дочь? Не похоже... Может, просто любовники или супруги? А кто их там разберет... Закончив оттирать кровь, Исабель выбросила платок в ближайшую мусорницу и осторожно присела рядом с Эмилио. Ей было трудно прогнать свои мысли: “Что же он теперь думает обо мне? Наверное, жалеет, что связался с такой сумасшедшей...” Неожиданно Акоста почувствовал, как рука девушки легла на его ладонь. — Эмилио, прости меня, пожалуйста, я не должна была так поступать... Мне приснился кошмар. Я совсем потеряла контроль над собой, даже не понимала, где я и что происходит. Не знаю, что бы я делала без тебя... Глядя на Исабель, он попробовал ей улыбнуться: — Ничего, все в порядке. Не думай о том, что случилось. Объявили посадку в автобус. Оказавшись в кресле, Исабель сразу закрыла глаза. Ей хотелось поскорее уснуть, чтобы забыться, но почему-то сон не шел. Автобус мерно покачивало, незаметно ее голова оказалась на плече у Эмилио. Исабель показалось, что так гораздо удобнее. Она даже не возмутилась, когда он обнял ее, просто прильнула к груди мужчины. Если бы кто-то спросил ее, что сейчас происходит, Исабель бы искренне оскорбилась: “Ничего! Имею я право нормально поспать?” Машина, патрулировавшая район, обнаружила тело Гризли только под утро. Его конец не удивил никого: слишком много за Джонни было грязных делишек. Полицейский инспектор в душе был доволен: — Одним преступником меньше! Он вовсе не жаждал искать убийцу. Коронер дал заключение о смерти, и, для проформы, тело отправили на экспертизу. Взгляды инспектора изменились, как только появились результаты баллистической экспертизы. Специалисты в своем заключении указали, что пистолет находится в розыске. Из этого оружия застрелили двух довольно известных людей, которые не раз обвиняли полицию в связях с дельцами наркобизнеса. Теперь дело Гризли казалось слишком серьезным для полиции округа. Инспектору было ясно: расследование нужно передать ФБР. Он велел срочно подготовить все материалы о Джонни и заключение экспертизы. Скоро в Лас-Вегас прибыл Фрэнк Леффинг, один из старейших агентов Бюро. Друзья когда-то прозвали его “Волком” за чутье, осторожность и умение сразу “брать след”. Годы, добавив в голову седины, не притупили железную хватку. Поручая ему это дело, в Федеральном Бюро просто не сомневались, что Леффинг не подведет. Если через убийство в Лас-Вегасе можно будет выйти к верхушке торговцев “белой смертью”, он сделает все возможное и даже больше. Взяв документы, Фрэнк заперся в кабинете. Он не сомневался, что легко сопоставит убийство с другими , но, читая материал экспертизы, агент растерялся: дело отличалось от предыдущих, оно вовсе не походило на работу профессионала. Что-то явно было не так! На куртке погибшего обнаружены несколько длинных светлых волос... Лицо оцарапано... Даже подросток сумел бы сделать из этого вывод, что Гризли боролся с женщиной. Ссадина на правой руке могла появиться лишь от удара. Значит, рядом находился мужчина. Предположение подтверждала и кровь, обнаруженная на тротуаре: судя по группе, она принадлежала не Джонни. Леффинг не мог сдержать изумления: — Неужели киллер ввязался в разборку из-за уличной девки, использовав пистолет? Но он тут же отбросил свою мысль. На подобную глупость был способен лишь дилетант или полный дурак, но мафия с такими не связывается. Если Леффинг хочет понять, что случилось, нужен поиск свидетелей. Не особенно веря в успех, он приказал полицейским опросить жителей района, где случилось убийство, не видел ли кто- нибудь ночью блондинку с кудрявыми длинными волосами и мужчину, который был с ней. Скоро был найден портье из отеля. Показания дали таксист и уборщица с автовокзала. Группа крови, обнаруженной на платке, брошенном в урну, совпала с найденной на асфальте. Фрэнк больше не сомневался, что след верен. В кармане мужского костюма, найденного в “Приюте для любви”, был обнаружен обрывок черновика телеграммы в Аргентину некоему Фернандо Салинасу об удачном завершении сделки. Леффинг сразу составил запрос в Буэнос-Айрес: пусть разберутся, что это за человек. Очень скоро Френк получил сообщение о гибели Смита. Пистолет был использован тот же. Отправив в город запрос о погибшем и два фоторобота, созданных по показаниям свидетелей, Леффинг уже был уверен, что дело сдвинулось с мертвой точки. Расследование началось.